Магические узы

Ефиминюк Марина Владимировна

– Даже ты за рулем выглядела гармоничнее, - протянул Стриж, когда я остановилась рядом с ним, кутаясь в мужской свитер.

– И тебе доброе утро.

Без улыбки следить за профессорскими потугами, когда он старательно втискивал ко-лымагу между 'Чайкой' и разлапистым дубом, было невозможно. Наш неуклюжий эскулап, бестолково тыркаясь, бешено вращал баранку. Неожиданно старая посудина, чудом добежав-шая до далекой фермы, продемонстрировала лихой выпад, будто кинувшаяся на жертву кобра. Заставив испуганно зажмуриться, автокар замер всего в вершке от

голубеющего бока отцовско-го раритета.

– Надо же, - уважительно кивнул Стриж, - Док делает успехи, даже никого не задел!

– Как ему разрешение-то в Ратуше дали?
– пробормотала я, не отставая от приятеля, спустившегося с крылечка, чтобы честь по чести поприветствовать гостя.

– А ему и не дали, - хохотнул тот, оглянувшись через плечо, - я подделал разрешение для нашего гения. Вышло, как настоящее.

– Напомни мне, чтобы я никогда не садилась в его автокар, - сдержанно попросила я.

С седмицу небритый Док в мятом костюме тем временем выбрался во двор, щедро гро-мыхнув дверцей о ствол дуба, и оставил очередную вмятину на жестяной поверхности.

– Ведушка!
– профессор стеснительно приобнял меня, неловко похлопав по спине.

– Привет, Док, - отозвалась я, действительно обрадованная появлением знакомого лица в тихом укромном уголке. Как будто старинный друг внезапно возник на необитаемом острове, принеся с собой волнительное понимание того, что за сотнями верст бескрайних водных просторов по-прежнему течет позабытая жизнь.

– Стриж?
– поправив съехавшие очки, Док пожал протянутую ладонь парня.
– Наш ждет захватывающий процесс! Настоящая магия!

Он забормотал себе под нос нечто неразборчивое, и полез в багажник. Все движения профессора отличались суетливостью и неповоротливостью, как будто за пределами своей скромной лаборатории он терял точку опоры, а потому мгновенно выронил вытащенный лекарский чемоданчик. Внутри что-то отчаянно звякнуло, разбиваясь.

– Ох, ты!
– пробормотала профессор и, мучительно скривившись, обтер днище ладонью. К расстройству он обнаружил, что одним легким взмахом прикончил нечто, судя по перекошенной гримасе, несомненно, важное.

– Что это?
– Док принюхался к перепачканным пальцам, пытаясь опытным путем опре-делить, чего именно лишился, и протянул ладонь Стрижу: - Понюхай, а то не могу понять.

Стриж отпрянул от профессора, как от прокаженного, скорчившись в отвращении.

– Веда, а ты?
– клянчил профессор, пытаясь ткнуть мне под нос вымазанную руку.

– У меня насморк, - пробормотала я, затаив дыхание, и поспешно отошла на пару ша-гов.

От обнюхивания профессорской длани нас спасла Свечка, вкатившая во двор на огром-ном вездеходном автокаре. Тут уж птичье царство не подвело и забилось в истерике от ее яро-стно рычащего чудовища на колесах. Высокий уродец, вздрогнув, остановился практически у крыльца, перекрыв дорожку.

Худенькая Свечка, грациозно спрыгнувшая с высокой подножки автокара, вызвала лишь глухое раздражение. От недосыпа у меня трещала голова,

глаза налились кровью, и, как любую другую женщину, меня крайне злил цветущий вид себе подобной особы.

– Изыди, - пробормотал едва слышно Стриж, когда Свеча растянула ярко-карминовые губы в приветственной улыбке.

– Как вижу, шайка в сборе?
– бодро произнесла женщина и обратилась ко мне: - Леда?

– Веда, - терпеливо поправила я.

– Никого еще не убила?
– с милой улыбкой удостоверилась та.

– А ты?
– любезно уточнила я, чуть склонив голову набок. Серые глаза Свечи недобро блеснули и, резко развернувшись, она направилась к дому. В гробовом молчании мы проследи-ли, как она гибко протиснулась у крыла автокара и прогрохотала по деревянным ступенькам каблуками.

– Надо потом в углы освещенной водичкой попрыскать, - задумчиво пробормотал Стриж, - чтобы плохой глаз снять.

– Не поможет, - отозвался Док, прижимая к груди чемоданчик.

– Говорят, если в притолоку воткнуть иголку, - неожиданно припоминала я наставления бабушки, сильно верившей в деревенскую магию, - то ведьмы забудут дорогу в дом.

– Чтобы эта забыла дорогу в наш дом, - с сожалением признал Стриж, - придется ей хо-рошенько по голове шарахнуть.

Вечные сообщники, мы задумчиво примолкли, разглядывая обшитый деревянными рей-ками и выкрашенный в серый цвет фасад дома, и прикидывали в уме соблазнительность идеи.

– А где Ратмир?
– вдруг рассеянно уточнил Док, вытирая перепачканную руку о замыз-ганный платок. Складывалось ощущение, что профессор пытается тщательно просчитать вре-мя, за которое мы можем обтяпать дельце по устранению Свечи.

– Любаву в лицей повез, - вздохнул Стриж, и ровно вслед его словам в только-только утихомирившийся двор вкатил изящный автокар Ратмира. Его брат со вздохом пробубнил под нос: - Только помянешь всуе, как он появляется.

Сердце бухнуло в пятки, когда Ветров старший в знакомой шапочке, натянутой до чер-ный бровей, выбрался из салона и покосился на нашу дружную троицу. Мужчина, хмурый и грозный, приближался, а с моим пульсом происходили поистине необычайные вещи. Кровь оглушительно стучала в ушах. Уверенность, что мне стоит поднимать разговор про заметку, таяла с каждым шагом приближавшим мужчину к нам.

Не вымолив ни слова, Ратмир кивнул Доку вместо приветствия и уже хотел направиться к дому, как я схватила его за рукав, останавливая:

– Подожди.

Острый недоуменный взор заставил смущенно залиться краской и отступить, брови во-просительно изогнулись.

– Я поговорить хотела.

– Прямо сейчас?
– расставил руки Ратмир.

– Потом может времени не быть, - смутившись, отозвалась я и умоляюще покосилась на его брата.

– Ну, вы тут недолго, - засуетился Стриж и невежливо подтолкнул заинтригованного Дока к крылечку. Эскулап, словно бы очнувшись ото сна, энергично закивал и засеменил по траве с такой проворностью, как будто ему тыкали самострелом в затылок.