Магический камень
Шрифт:
Чем глубже я спускался, тем ярче светился кулон, пока я не оказался в большом пустом помещении у подножия лестницы. На древних каменных стенах дрожали мрачные тени. Когда я поднял камень, чтобы оглядеться, он засиял столь ярко, что мне пришлось заслонить глаза свободной рукой.
Внезапно я почувствовал, с той же отчетливой ясностью, как если бы в мою спину вонзилось холодное лезвие, что я здесь не один. Вздрогнув от страха, я резко опустил руку, схватившись за рукоять кинжала, но представшее передо мной зрелище настолько потрясло меня, что оружие так и осталось в ножнах.
Сверхъестественное сияние камня высветило
В еще больший ужас повергло меня осознание того, что я могу различить линии каменной кладки на дальней стене сквозь очертания фигуры. Стоявший напротив меня был прозрачен, словно изображенный на вертикально поставленной пластине из речного льда. Когда камень замер возле вытянутых пальцев призрака, яркое свечение несколько угасло, перестав быть болезненным для глаз. Глаза… Взглянув на призрачное лицо, я увидел, что глаза мага лишены белков и подобны сплошным черным шарам, взгляд которых приковал меня к месту, словно взгляд змеи, гипнотизирующей добычу.
За все это время я не слышал ни единого звука, если не считать моего учащенного дыхания. Внезапно мне показалось, что маг обращается ко мне на совершенно непонятном языке. Слова звучали успокаивающе, но я едва не вскрикнул, осознав, что то, что я принял за обычный голос, на самом деле — результат чудовищной магии, заставляющей звуки формироваться прямо у меня в мозгу! Ноги больше не держали меня. Я опустился на колени, думая лишь об одном — как бы не лишиться чувств от непреодолимого ужаса.
В то же мгновение я начал понимать спокойные слова, вторгавшиеся в мой разум.
— Неужели прошло столько времени, что изменился сам язык? — спросил призрак. Затем, когда я опустился на колени, тон стал более резким. — Нет, нет — не становись передо мной на колени! Я всего лишь ученый, а не повелитель, требующий преклонения. Встань, говорю я тебе! Ты вернул мне мой камень; ты — моей крови, но волосы твои перекрашены, словно для маскировки. Я бы попросил тебя рассказать мне свою историю, но, как ты видишь, я не присутствую здесь в моем телесном воплощении. Теперь, когда камень разрушил путы, удерживавшие меня здесь, у меня осталось мало времени — излишне промедлив, я безвозвратно исчезну. Если позволишь, я войду в твой разум и узнаю о тебе все, не тратя времени на разговоры. Ты беспокоишься.
Не нужно. Я твой кровный родственник, Эльзенар, Слуга Света. Мы, приверженцы Света, никому не причиняем вреда и никого не принуждаем действовать против его воли. Могу я войти в твой разум?
Я не мог поверить в то, что разговариваю с могущественным магом, обездолившим нашу страну более тысячи лет назад. Я содрогался от одной мысли о прикосновении к моему разуму.., однако знал, что не в силах помешать ему сделать со мной все, что он пожелает — что бы он ни говорил. Тем не менее, пока что я был цел и невредим. Если самому Эльзенару угрожала опасность исчезнуть навсегда, возможно, его Сила существенно ©слабла. Чем он мог мне угрожать — разве что убить меня? Я тут же подавил пришедшее на ум воспоминание о том, что, по слухам, Ведьмы Эсткарпа умели превращать людей в животных. У меня не было времени на столь глупые страхи. Я шагнул к Эльзенару и кивнул в знак согласия.
Странный, неподвижный взгляд его черных глаз пронзил меня. Он поднял руки, и камень поплыл в мою сторону, испуская пульсирующее темно-синее сияние, которое превратилось в огромное сапфировое облако света, окутавшее меня со всех сторон, и я провалился в лазурную бездну.
Глава 30
Эльзенар — рассказ о событиях в заброшенном логове Нарвока, переданный Казариану посредством мысленной связи
(24 — 25 дни, Луна Чордоша)
Время — невероятно долгое время прошло со дня моего поединка с Нарвоком. Казалось, лишь несколько мгновений назад моя роковая схватка с Темным Адептом пробудила Силу, спокойно спавшую с Древних Времен. Вышвырнув Нарвока через его Врата и разорвав меня надвое, она вновь погрузилась в беспробудный сон, оставив тот обрывок, в который я превратился, в бестелесном состоянии, без возможности двигаться и говорить. По прошествии неизмеримого времени в месте моего заточения появилась женщина. С помощью Силы, заключенной в моем камне, я привлек к себе ее внимание и получил от нее разрешение магическим способом зачать Дитя Разума, которое войдет во владение моим камнем с тем, чтобы в будущем освободить меня.
Когда она ушла вместе с камнем, я не в силах был определить, сколько еще времени мне предстоит провести в виде висящего в кромешной тьме призрака.
Вывело меня из этого состояния лишь ощущение, что ко мне вновь приближается мой камень. Я все еще пребывал в заточении, но, по мере того как камень оказывался все ближе, я начинал все отчетливее воспринимать окружающее. Волна Силы предупредила меня, когда обладатель камня вошел в мою темницу. Я радостно приветствовал камень — будучи частью моего разума, он придавал мне силы, благодаря чему я смог приобрести хотя бы слабо видимые очертания. Однако я не мог физически завладеть камнем, поскольку не обладал материальной сущностью, которая позволила бы прикоснуться к чему-либо или другим — прикасаться ко мне. Не мог я и обратиться вслух к юноше, кровь которого взывала к моей крови. Но почему его волосы были выкрашены в темный цвет, если он явно был сыном ализонского народа?
Я приказал камню покинуть его руку и приблизиться ко мне. Его энергия согрела мою мысленную сущность, подобно животворящим лучам солнца. Вобрав в себя силу камня, я обратился к юноше мысленно, на известном мне ализонском наречии. Сначала, казалось, он не мог меня понять, затем громко вскрикнул и упал на колени.
Я понял, что моя мысленная речь испугала его. Смущенный тем, что он меня боится, и велел ему подняться, воспользовавшись мысленной речью, предназначенной лишь для близких друзей, по ясности она превосходит любой разговорный язык. Я объяснил ему, что мое кажущееся появление лишь временно и что я должен немедленно действовать, чтобы собрать воедино осколки моей, разрушенной магическим заклятием, личности, иначе я вскоре исчезну, превратившись в ничто.