Магистрат
Шрифт:
Он горой навис надо мной, пристально разглядывая.
— Но я все-таки здесь. — Сказал я ему в лицо.
— И что? Я выковал тебя, — произнес он, — но закалить не успел. Мой ученик бы выбил эти двери и ворвался словно вихрь, бросил бы мне под ноги головы охраны, которую я выставил. А кого вижу я? Ты устал и вымотан, у тебя даже книги нет.
— Я не драться пришел. Я хочу поговорить.
— Поговорить? — Усмехнулся он. — Знаешь, почему я тебя не убил? Моя дочь попросила сохранить тебе жизнь. Она все ещё питает к тебе… эмоциональную привязанность.
— Где она?
— Не здесь. Она опасалась, что ты пойдешь за ней, и я отпустил её.
— Влад, я просто пытаюсь понять,
Он помолчал, задумчиво разглядывая меня, а потом резко переключил внимание на Алису.
— А кого это ты привел? — Спросил он мягко, как-то играючи. — А ну, выходи дитя, хочу на тебя посмотреть.
Алиса с опаской шагнула вперед, будто школьница на параде. Он наклонился к ней, сильно втянул ноздрями воздух, будто пытаясь всосать её запах.
— Хмм… Форестьер. — Удовлетворенно произнес он. — Ого, Левит, ты отхватил драгоценность, да? Как же тебе, неучу, досталась такое маленькое сокровище?
— Завидуешь? — Процедил я сквозь зубы.
— Немного. — Улыбнулся он краем губ.
Он вел себя странно. Сначала я решил, что он настроен враждебно, но теперь лукавая полуулыбка не сходила с его губ, заставляя меня волноваться. Он точно что-то задумал, но что, я понять пока не мог. Другого выхода я не видел, придется играть по его правилам.
— Так ты хочешь понять, что происходит… — Сказал он, неторопливо обходя нас по кругу.
— Я заслужил хотя бы объяснения.
— Полагаю, да. Времени у нас много, ночь ведь только началась. Хорошо! — Кивнул он. — Мне все равно нечего делать, кроме ожидания. Полагаю, вы измотаны долгим путешествием. Идем.
Он возложил руки нам на плечи и перенес на боковую галерею, где было оборудовано место для отдыха. Несколько декоративных кресел и столик. Похоже, он подготовился заранее. На столике стояла бутылка незнакомого мне коньяка, наверняка дорогого и редкого. С высоты Дюмар мог смаковать напиток и наблюдать за происходящем в зале. Неплохо устроился.
— Прошу, присаживайтесь. — Он расслабленно упал в кресло.
Мы сели напротив, буквально провалившись в мягкое сиденье. Я с удовольствием вытянул уставшие ноги, достал пачку, вопросительно посмотрел на Дюмара, он безразлично пожал плечами, я закурил.
— Хочешь знать, что случилось?
— Да, Влад. Я хочу понять.
— Вся проблема, в том, Левит, что ты не поймешь. Если бы ты мог, ты бы сидел не напротив меня, а рядом. Но ты не готов. Но я до сих пор питаю надежду, что ты изменишься, повзрослеешь, пересмотришь свои принципы. И сейчас, это очень важно ученик, я объясню тебе причину так просто, насколько это возможно. И я знаю, что ты все равно не поймёшь, но запомни, мои слова останутся в твоей голове и будут царапаться в мозгу, вызывая сомнения. И может быть, может быть, когда-нибудь, ты поймешь, что я прав. И если к этому моменту ты ещё будешь жив, ты придешь ко мне и попросишь моей милости. Ты скажешь, что понял. Скажешь, что опустошен. И попросишь принять тебя. И я приму.
Его слабость к драматургии и лекторству играла нам на руку. Пускай рассказывает, это он любит, а мы послушаем, пока Магистрат собирает силы.
— Что случилось… — Задумчиво продолжал он. — Случился Магистрат. Кучка древних стариков, которые решили вершить судьбу мира так, как им хочется. Стариков, которые наивно полагают, что ещё понимают, как устроен тот самый мир. Они не принимают изменений, не хотят идти вперед, они застряли в средних веках и мыслят устаревшими архетипами. Я приведу тебе самые простые примеры, так скажем сниму вишенку с торта, только для того, чтобы ты задумался.
— Я готов.
— Увидим. Ты же знаешь о теракте
— Ничего не предпринимать.
— Ничего не предпринимать. — Повторил он. — Политика невмешательства. Но парень, как я сказал, был талантливым. Он обошел несколько блокировок, повлиял на охранника школы, внушив ему внутреннюю тревогу, подкорректировал планы местной полиции, чтобы несколько человек оказались неподалеку. В итоге пострадал только охранник, теракта не случилось. Магистрат ни при чем, дети живы, миссию можно считать успешной. Но самое важное в этой истории, это то, что сделал круг. Они заточили парня в Бастилион на два года за обход внутренних систем, а после выкинули на улицу без возможности пользоваться магией, без средств к существованию и скорректированной памятью. Мораль не в том, что он остановил теракт, а его наказали, нет! Мораль в том, что он оказался умнее и честнее, чем они, и в отместку они его уничтожили.
— И что, на основании этого примера я должен возненавидеть Магистрат и пойти заделаться демоном? — Хмыкнул я. — Раньше ты был более убедителен в речах.
— Я только начал. — Улыбнулся он. — Этот пример был для понимания политики невмешательства. Ты ведь уже рассказал своему юному ученику, что лезть в дела людей запрещено, так? В первый же день, наверное, и поведал, — “ни в коем случае не применяй магию для собственных нужд, только для блага Магистрата!” Так вот, — сейчас магистры — это кучка аборигенов, которые с опаской смотрят на внешний мир, а сами мастерят атомную бомбу. Невмешательство нужно только для того, чтобы сдерживать тех, кто представляет угрозу их власти, вот и все. Что мы дали человечеству за всю его короткую историю? Две магических войны, при которых пострадало бесчисленное количество людей. Плюс две эпидемии, причины которых в магии, и те болезни унесли миллионы жизней. Вторжение в разумы через религию и литературу, посмотри сам — магия сейчас рок звезда. Но когда люди вырезали друг друга во Второй Мировой, — политика невмешательства. Геноцид? — Политика невмешательства. Чернобыль? — Нет, мы в сторонке постоим. Испанка? — Нет, не наш случай. Политика Невмешательства. Но несмотря на это строгое правило, причиной Второй Мировой были мы! Чума — мы! Крестовых походов — мы!
Он перевел дух, пригубил из коньячного бокала, удовлетворенно откинулся на спинку.
— Но я вижу, что мои слова не возымели должного эффекта на вас. Вы смотрите все так же, — настороженно и агрессивно, будто загнанные лисы. — Он опять улыбнулся. — Но вот вам ещё небольшая порция истории. Вы пробыли в Атласе несколько дней, понравилось?
— Не очень. — Буркнула Алиса, впервые нарушив молчание.
— Да… Некогда прекрасный мир на грани гибели, и вы застали его финальные судороги. Но вот факт, который вы не знаете, — наш план тоже погибает, только чуть медленнее. А виноват в этом Магистрат. Рискованный эксперимент в начале прошлого века возымел непредвиденные последствия в виде события, которое теперь называют глобальным потеплением. Нашему существованию осталось пара сотен лет, не больше. Но круг умалчивает этот факт, предпочитая закрываться политикой невмешательства, ведь исправив ошибку, они её признают, а это подорвет авторитет верхушки власти. Это правда, к сожалению.