Магия белых ночей (сборник)
Шрифт:
Гул. Земля дрогнула, мир засверкал. Меня резко швырнуло на Янхарда. Тот даже в полёте перевернулся. Приземлился, закутал в коконе из своего тела и колец.
Шальные золотые глаза. Сбившееся шипение. И молния, что прострелила нас насквозь.
– Моя… Моя Ника… – шёпот беспорядочный, восторженный.
– Янхард Полоз, женись на мне! – выдохнула я в чужие губы. – Я согласна!
И пусть, что неприлично.
– Это был летучий фейерверк, Ника. И бедолага уронил его случайно. Зачарованные огни шустрые, порой вырываются в обход правил. Отважная моя
За нашей спиной в воздухе расцветали огни. Слышался топот шагов.
– Так… – Я немного смутилась.
– Но даже фейерверки бывают опасны. Ты молодец, всё правильно сделала, – он смотрел уже серьёзно.
Острые когти осторожно заправили за ухо прядь волос. Совсем они растрепались…
– Но в следующий раз лучше позволь вмешаться моим людям. Теперь им придётся долго и нудно отчитываться по поводу того, что они оказались слабее баюньего потомка…
– Ваша светлость!
– Князь!
К нам уже бежали.
Янхард ловко, в один миг вернул себе ноги и встал – незыблемый, надменный, уверенный. И поднял меня, бережно отряхивая шубку и помявшуюся юбку.
В горле пересохло. Только я могла опозориться при всём честном народе – стыдно глаза поднять. А ведь я ему ещё и предложение сделала! Испугалась за него. Не барышня – а дивная дурочка.
– Ваша светлость, с вами и с барышней Соболевской всё в порядке? – знакомый колдун Александр недовольно хмурился.
Глазели прохожие, несмотря на то что их оттеснили на другую сторону улицы.
– Барышня, понимаю, что инстинкты защитные баюнов сильны, но в следующий раз не лишайте охрану хлеба, – молодой мужчина старался казаться серьёзным, но глаза смеялись.
– Простите, я случайно, – выдохнула, всё-таки подняв голову.
И едва не зарделась от искреннего восхищения в глазах десятка добрых молодцев.
– Всем бы такие случайности, – мягкое, довольное шипение змея. Был бы капюшон – князь бы, кажется, от гордости его раздул. Засиял прямо.
Снежок хрустел под ногами.
– Студиоз приобрёл нелицензированный летучий фейерверк, – отрапортовал усач, настоящий гренадер, – ужо теперь накроем лавочку. Штраф выписали, всё чин по чину.
– Прекрас-сно, – меня прижали к себе крепче, – выговор вс-сем нерасторопным. И дополнительные учения на болотах южных, пусть их там болотник и кикиморы погоняют. Мы с Никой Владимировной уезжаем. Нашу ценную свидетельницу необходимо пока ус-строить на служебной квартире.
Все как-то многозначительно переглянулись.
Мне послышалось басистое:
– О, влип наш змеич главный, пропал князюшко! Ишь, долго как искал, бают, пару веков. Но нашёл свою душу, свет свой!
– От и ладно, Пахом, теперь, может, не так зверовать будет? Кошка – она и змея приручит.
Кажется, князь это тоже слышал, но никак не прокомментировал.
Совсем скоро мы сели в тёплую карету с узкими тёмными оконцами. Диковинные кони с огненными гривами и шальными влажными глазами со змеиным зрачком прянули с места так, что улицы замелькали лентой.
–
На губах горел поцелуй. Лёгкий, как бабочка.
– Я была немного не в себе от всего произошедшего, князь…
– Янхард. По имени. На людях – князь Янхард, так уж и быть, – мужчина смотрел на меня не мигая.
Был бы хвост – уверена, он бы до меня добрался!
– Князь, я была излишне несдержанна и нарушила всякие приличия, – решительно перебила.
Ну хватит, не люблю откладывать неприятное на потом, сама глупостей наделала! Стыдоба, какие слухи пойдут!
Но Полоз почему-то не спешил меня упрекать. Рассыпались волосы по плечам, мелькнули серебристые пряди у висков, взгляд мужчины стал живым, жаждущим.
– Выходите за меня замуж, Ника Владимировна, – сияющие золотые глаза обволакивали, увлекали в самую тёмную Навь.
Промелькнула мимо Дворцовая набережная, понеслись незнакомые улочки, мелькнули золотые купола.
– Клянусь лелеять мой свет отныне и до конца веков. Я покорён вами. Вашей смелостью, искренностью и добрым сердцем.
Звенели, шелестели невидимые кольца. Я взлетела пушинкой и оказалась на коленях князя.
Мимо промелькнули снежные шапки деревьев. Стальная табличка говорила, что мы уже на Выборгской стороне. Вот бы в Выборгском саду летом погулять…
Мир задрожал и запел. Захохотала где-то вдалеке метелица.
– Я принимаю ваше предложение, князь… – само сорвалось.
Пальцы легли на горячую смуглую щёку. Его губы нашли мои. Мир обрёл цель, чёткость, ясность.
– Женюс-сь немедленно!
Меня притянули ближе к горячему телу. Окутали терпким запахом. Больше не было одиночества и страха. Был только Полоз. И мир, разделённый на двоих. Так было правильно.
Дорогой дневник, не могу хотя бы в нескольких строках не выразить всю радость, что окутывает меня с первого дня моей новой жизни и по сей день!
Мы с князем Полозом поженились спустя год, выждав всё положенное время, а на свадьбе присутствовал сам государь император. Это быстро заткнуло рты всем недовольным. Тогда я уже была студенткой Первого магического университета, и мне, как будущему магу на страже империи, было пожаловано дворянство. Баюнья сила – не шутки. Баюны – стражи Нави, защитники, коты-оборотни. Редко когда их кровь просыпается в потомках. Но всегда – во благо.
Мы виделись с отцом, который долго просил прощения, что не почуял боль дочери, не понял, не уберёг. Он один воспитывает теперь моего младшего брата. Ни о мачехе, ни о наследнике Подлайских я более не слышала. Да мне и не нужно было. У меня была моя семья. Был муж мой, Полоз – бесконечно любящий и заботливый, тот, кому я мурлыкала по вечерам сказки. Тот, кто ради нашей любви перевернул полмира. Были мои новые друзья. Был целый огромный мир и волшебный древний город, столица империи Российской. И была новая служба в Мраморном дворце. Та зима подарила мне всё, о чём я не могла и мечтать.