Магия белых ночей (сборник)
Шрифт:
С этими словами госпожа адвокат выбежала на улицу и бросилась в сторону сыскного отделения.
– Савельева задержана, вопрос об аресте будет рассмотрен в ближайшие часы, документы у прокурора на столе. А Леонид Артемьевич, очевидно, забыл о процессуальных обязанностях следователя…
Кречетов, скрестив руки на груди, скалой возвышался над бледным, как полотно, Жеребцовым, сжавшимся за своим бюро.
Вот как же не вовремя он вечно появляется!.. Хватило бы минуты, чтобы следователь объяснил положение дел.
– Ничего он не забыл, а лишь… – возразила было Эмилия, но противный Кречетов её невежливо перебил.
– Тайна следствия, госпожа Соколова, слыхали о таком?
– Да как вы… да вы… – задохнулась от негодования Эмилия. – На каком основании задержан мой доверитель? – с трудом совладав с собой, деловым тоном поинтересовалась Эмилия: не подобает адвокату переходить на личности, даже если эти личности из кожи вон лезут, чтобы доставить ей как можно больше неприятностей.
– Документик бы… – робко и несколько виновато улыбнулся следователь.
– Всенепременно, – со сладчайшей улыбкой на губах Эмилия вынула из сумочки ордер и припечатала его к столу.
Кречетов недовольно покосился на документ, а Жеребцов с радостным облегчением в голосе – зря его отчитывали! – объявил:
– Всё верно, госпожа Соколова – поверенная госпожи Савельевой! Можете ознакомиться с бумагами…
– Можете ознакомиться с бумагами ровно после того, как дадите пояснения по делу. Пройдёмте со мной, госпожа адвокат, – хмуро развернувшись к Эмилии, распорядился Кречетов.
– Так я и хотел с этого начать… – осторожно встрял Жеребцов.
– Допрошу сам, – непререкаемым тоном закончил старший следователь.
– С какой стати… – возмутилась было Эмилия, но Кречетов так посмотрел на неё, что спорить расхотелось. Объяснения? Что ж, извольте, но вот если дело дойдёт до адвокатской тайны…
– Итак, милая госпожа Соколова, – скрестив на груди руки, по-змеиному прищурился старший следователь, – с каких это пор вы состоите на службе Департамента полиции?
Эмилия вспыхнула от стыда: знала бы, что это станет известно, никогда бы не промолчала! Но как? Ещё суток не прошло с момента беседы с машинисткой.
Его улыбка раздражала.
Кречетов немедленно уловил тенденцию и вовсе сверкнул зубами – разве что не рассмеялся. Эмилия чертыхнулась про себя и постаралась принять непринуждённый вид.
Умная женщина должна уметь в нужный момент прикинуться дурочкой – так гласила великая женская мудрость. Но у Эмилии никогда не выходило с Кречетовым. Он рентгеном прожигал насквозь, бессовестно читал, как открытую книгу, знал все слабые места и без зазрения совести сыпал туда пряники или безжалостно стегал кнутом, в зависимости от цели и ситуации.
Словом, никто другой не умел так будоражить чувства Эмилии, и зачастую не в самом лучшем смысле этой фразы.
– И в мыслях не было, – бесстрастно отозвалась Эмилия. – Что за странные фантазии?
–
– Никого я из себя не изображаю…
– Ах, хватит препирательств. Я ведь просил оставить это дело!
– А я, как мне казалось, донесла до вас мысль, что не собираюсь передавать дело кому-нибудь более опытному, – раздражённо отчеканила Эмилия. – Не для того я пять лет училась.
– Не время идти на поводу глупых амбиций!
– Глупых? Амбиций?! – окончательно вышла из себя Эмилия. – Да что вы себе позволяете? Прошу оставить меня в покое и не докучать более подобными требованиями!
Эмилия вскочила со стула, а Кречетов молча поднялся следом, одарив её хмурым взглядом, но она не стала дожидаться ответа: хлопнула дверью и решительно покинула здание сыскного отделения.
Самоуверенный, невыносимый сноб! Ретроград с замашками Наполеона!
Эмилия остановилась посреди улицы, нервно покрутила кольцо, затем, решившись, стянула его с пальца и мстительно сунула в сумочку.
На допрос госпожи Савельевой Кречетов пригласил Эмилию повесткой, которую официально и трепетно вручил нарочный. Какая забота!
Как бы то ни было, работа есть работа, и госпожа адвокат аккуратно прибыла в назначенный час.
– Вы же понимаете, госпожа Савельева, что от степени вашей искренности будет зависеть многое, – вкрадчиво мурлыкнул Кречетов. – Судьба ваша дальнейшая и карьера…
Беседа могла обмануть вежливостью тона, но обстановка не располагала к расслабленности: серые стены, маленькое зарешёченное окошко, низкий потолок допросной давили, заставляя терять самообладание любого, кто окажется здесь в качестве допрашиваемого. Актриса сложила брови домиком, и её бездонные аквамариновые глаза наполнились слезами, тонкие беззащитные пальчики нервно теребили батистовый платочек.
Пространство вокруг актрисы колыхнулось. Невзирая на многолетний опыт, Кречетов дрогнул.
Затем опомнился, прищурился, закрылся. Да, природная стихийная магия – штука сложная, наукой изучена слабо: экспериментировать на себе не взялся.
Эмилия наигранно смиренно подняла взгляд к потолку: встретились два профессиональных марионеточника, ничего не скажешь.
Интуитивно Кречетов, похоже, понял, что он, в сравнении с Савельевой, как гимназист перед стихийником Диколесья. В области манипуляций и обольщения уж точно.
– Я… я ни в чём не виновата, – всхлипнула актриса и обдала Кречетова волной чистой силы.
Эмилия получила отголосок воздействия и тут же преисполнилась сочувствием к несчастной деве. Тряхнула головой, прочла про себя мантру ясности – та не особо спешила возвращаться. Как же справляется господин старший следователь?
Кречетов сложил руки на груди и откинулся на спинку стула.
– Хорошо. Расскажите в точности и в мельчайших подробностях, как и с кем провели вечер семнадцатого августа сего года.