Магия Дерини
Шрифт:
И он без страха встречает смерть или, по крайней мере, не предпринимает никаких экстраординарных мер, чтобы этого не случилось. Для него лучше погибнуть, беззаветно пожертвовав собой, чем попасть в руки регентов, от которых не стоит ждать милости.
Конечно, все это лишь догадки, однако это соответствует тому немногому, что мы знаем об этом человеке. Нам не известно, о чем он размышлял и что делал – нам известен лишь результат.
Они нашли Кая Дескантора распростертым на полу посреди, ризницы без каких-либо следов насильственной смерти. Позже Ориэль сказал им, что прежде там, под ковром, был
Подобное же происходит при разрушении Эмрисом главного Портала гавриллитов в аббатстве святого Неота, отзвуки которого были обнаружены почти два века спустя Морганом и Дунканом. Атакованные солдатами регента Руна, Эмрис и опытный Целитель по имени Кенрик, используя мираж, сдерживают атакующих столько, сколько могут, давая возможность многим из своих собратьев спастись. Когда же сдерживать солдат больше нет сил, Эмрис отсылает через Портал Кенрика и затем, встав на колени, просовывает руку под ковер, чтобы коснуться каменного основания, “стараясь отыскать своим разумом то, что могло бы стереть Портал с лица земли”. (Камбер еретик.) Направив энергию Портала на себя, чтобы разрушить его, он оставляет телепатическое предупреждение тем, кто может прийти сюда, и умирает до того, как оружие нападавших могло коснуться его.
По всей видимости, смерть Эмриса была мгновенной. Чего мы не можем сказать о Кае. Однако, поразмыслив, мы понимаем, что Эмрис, в противоположность Каю, должен был располагать достаточным временем, чтобы приготовиться. Простое разрушение Портала для адепта, обладающего способностями, которыми был наделен Эмрис, не представляло бы какой-либо трудности, однако послание, составленное им, не похоже на экспромт.
Сам Кенрик, безусловно, должен был знать, какое “последнее задание” намеревается исполнить Эмрис, но тем не менее подчиняется беспрекословно. Кажется, будто Эмрис уже знает о том, что аббатство святого Неота будет разрушено, и решает сделать из него символ для грядущих поколений дерини и готов заплатить за это любую цену.
Но была ли смерть той ценой, которую следовало заплатить? Безусловно. Целью Эмриса был главный Портал гавриллитов, без сомнения, обладающий энергетическим потенциалом по крайней мере такой же силы, как и любой другой Портал церковной сети, однако у нас складывается впечатление, что Эмрис был одним из выдающихся, если не самым выдающимся адептом дерини своего времени. И для него заземление заряда Портала должно было быть детской забавой. Установка предостережения также не должна была представлять какой-либо особой сложности, даже если она производилась одновременно с заземлением, оставить телепатическое послание – лишь некоторое расширение применения способностей, которыми он обладал.
Какие же репрессии могли ждать Эмриса, если бы он остался жив? Регенты не были бы снисходительны к человеку, который помог бежать такому количеству потенциальных жертв, к тому же прекрасно обученных. Как Целитель и наставник Целителей старый аббат прекрасно знал, как их искусство могло быть использовано: любого регенты могли сломить, в том числе и его, располагая для этого достаточным временем, умелыми палачами и правильной комбинацией медикаментов. Не без причины Рис язвительно говорит Тавису о злоупотреблении знаниями и лекарствами, которые он поклялся использовать лишь для исцеления; таким образом, можно заключить, что некоторые Целители действительно злоупотребляли этим.
Потом, вероятно, произошло следующее. Эмрис знал, что он не имеет права на неудачу. Он также прекрасно осознавал, что у него не хватит духу испытать на себе все, что последует за этим, – о том, чтобы физически бежать, используя Портал, не могло быть и речи, если он должен разрушить его. Не мог он и допустить, чтобы те необъятные знания, которыми он обладал, попали в руки врага. Установки должны были быть направлены на то, чтобы все стереть, как это сделал, умирая, Дэвин Мак Рори, чтобы Тавис не смог считать его память.
К тому же обращение направления потоков энергии Портала внутрь, на саморазрушение, само по себе требует энергетических затрат, что происходит и при установке телепатического предупреждения. При данных обстоятельствах, мы можем предположить, Эмрис не желал себе смерти – суицидальные тенденции не были характерны для этого человека, – однако мы не можем взять на себя смелость утверждать, что он был склонен направить даже незначительное количество энергии на самосохранение, если бы это уменьшило его шансы на успех.
Так что же случилось тогда? Он приводит в действие все одновременно, не предпринимая ничего для компенсации утечки энергии, которой он подвергается наряду с Порталом. Передача огромного количества энергии на разрушение приводит и к разрушению самого канала передачи, но Эмрис не делает ничего, чтобы нейтрализовать это воздействие или устранить повреждения, что как Целитель он был вполне в состоянии сделать.
Как заключение этой главы это могло бы послужить основой для вывода, что было совершено самоубийство. Некоторые из читателей, замечая, что церковь запрещает лишать себя жизни, спрашивают, не попадают ли смерти других, во всем остальном безупречных героев под эту же категорию.
Здесь нам следует сделать несколько трудно уловимых разграничении, которые опять бы являлись примерами ситуативной этики, в конце концов, все выводы этого рода, по всей видимости, глубоко субъективны. Формально самоубийство является лишением себя жизни, что церковь запрещает, так как это есть проявление отчаяния и потери веры в заботу Господа о Его созданиях. В конечном счете, только Господь Бог мог бы знать, могли ли оправдать те или иные мотивы разрушение, совершенное подобным образом. В этом случае непосредственное саморазрушение как результат заранее принятого решения лишить себя жизни отличается от акта саморазрушения, который является побочным результатом исполнения какого-либо иного намерения.
Именно таким образом долгое время распознавалась степень ответственности как властью светской, так и церковной. Лишение человека жизни пока еще никогда не рассматривалось как нечто особенно желанное само по себе, скорее оно принималось как нечто необходимое или неизбежное. Самозащита – императив выживания как на индивидуальном уровне, так и во время войны. Хотя наказание за преступные намерения, т. е. убиение преступников, было разрешено почти всеми этическими системами на протяжении веков существования человека на этой планете.