Магия до востребования
Шрифт:
— Свободен, — сказал, наконец, старший патруля, и Иван, спрятав паспорт и военный билет в нагрудный карман, нырнул в полутьму подземного перехода.
В очереди за билетами ему пребольно наступил на ногу какой-то нахальный юнец в униформе орденского ученика. Подросток бесцеремонно распихивал угрюмо молчавших людей и лез к окошку кассира, не обращая ни на кого внимания.
— Вот зараза! — негромко бросил в сердцах сухонький старичок в потертой куртке. — Понахватаются гадости всякой у своих колдунов и в упор нас не видят, будто мы тараканы какие! — дед огляделся по сторонам, ища поддержки, но стоявшие в очереди люди с показным равнодушием отводили
Вакулов, проклиная себя в душе за слабость, тоже отвернулся и уставился на красочный плакат на стене, переливающийся яркими красками — испуганный комар улепетывал от ветвистой, кипенно-белой молнии: «Москитон — потому и не кусают! Теперь — в новом амулете».
Иван с горечью усмехнулся. Он вдруг отчетливо понял, что все они нынче до боли похожи на таких вот насекомых. Порхают себе, жужжат помаленьку, но твердо знают: хрупкое равновесие, сложившееся после принятия Резолюции, может разлететься вдребезги в любую секунду. И вот тогда снова придется бежать сломя голову от разящих молний самодовольных чародеев.
— «А вот хрен вам! — с веселой злостью подумал вдруг Вакулов. — Мы еще потрепыхаемся! И в ответ на ваши фокусы всегда найдется добрая пуля. Да такая, что ни один хваленый щит не выдержит!»
В свое время Ивану довелось принимать участие в испытаниях оружия, способного преодолевать практически любую магическую защиту. Казалось бы, обычные с виду боеприпасы — не серебряные, не заговоренные, а прошивали выставленные и волшебниками, и колдунами барьеры так легко, словно это была обычная бумага. Вакулов не знал, в чем там был секрет, да, собственно, и не старался это выяснить — его вполне устраивал сам факт того, что на опьяневших в тот момент от безнаказанности чароплетов нашлась управа. Ух и покрошили они тогда этих волшебничков, только прах по ветру успевал развеиваться!
Гораздо позднее Иван совершенно случайно познакомился с изобретателем этого оружия. Это был классический ученый из анекдотов: нескладный сутулый парнишка в роговых очках с толстенными стеклами. Он жил в каком-то своем, далеком от разумения Ивана, мире, постоянно сыпал непонятными терминами, чертил заумные многоэтажные формулы и смотрел сквозь окружающих, словно перед ним было пустое место. Вакулов был искренне восхищен тем, что его непосредственный начальник, генерал… хм, лучше не поминать его. Даже мысленно… сумел разглядеть в идеях этого недотепы жемчужное зерно гениальности. Вроде бы парню удалось как-то добиться того, что вокруг летящей пули создавалась некая «оболочка» то ли вакуума, то ли каких-то волн… Бог его знает! Когда этот фанатик от науки попытался объяснить суть вопроса Ивану, тот быстренько придумал себе неотложное дело и смылся подальше. А уж как улепетывали от тщедушного очкарика коллеги Вакулова по спецгруппе — бравые ребята, не боявшиеся никого и ничего!
Только вот погиб тот ученый по-глупому: умудрился выпросить разрешение сходить с группой в рейд, чтобы оценить в полевых условиях эффективность своего оружия, ну и… старая армейская мудрость: «в бою первым всегда погибает наименее подготовленный» сработала на все сто…
Нет, конечно, они потом достали того колдуна и изрешетили его в клочья, но разве это могло воскресить хорошего человека?! Разве что воспользоваться услугами некроманта и подъять, но кому нужен ходячий безмозглый мертвяк вместо талантливого ученого?
Хорошо еще, что сохранились его записи и дневники, и в мастерских Отдела удалось
Правда, краем уха Вакулов слышал, что все эти «сверхпробивающие» способности были вроде не столько собственным изобретением покойного очкастого гения, сколько его грамотной доработкой неких «данных», полученных внешней разведкой от заокеанской резидентуры, но его роли это нисколько не умаляло…
Собственно, и нынешняя деятельность Вакулова…
— Але, ты че, чокнутый?! Пять минут уже ору ему, а он как столб стоит! — к действительности Вакулова вернул визгливый голос кассирши. Оказалось, его очередь давно уже подошла, и он бессмысленно пялится в искривленное недовольством женское лицо. Спохватившись, Иван торопливо сунул в окошечко мятые купюры, получил карточку на пять поездок, сдачу и пожелание пойти проспаться. Виновато извинившись, Вакулов под смешки людей из очереди отошел в сторонку и прибрал деньги в кошелек. Уши горели, будто его застигли на чем-то неприличном, и Иван поспешил поскорее пройти через турникет и запрыгнуть в вагон поезда.
Когда Вакулов выбрался наружу, он с удовольствием отметил, что дождь наконец-то закончился. Слабое осеннее солнце робко проглядывало через стремительно несущиеся под напором ветра облака, давая малую толику тепла. Настроение, упавшее было, стремительно улучшалось — и именно в этот момент, по закону подлости, проезжавший на приличной скорости «мерин» обдал Ивана грязью с ног до головы и, пыхнув на прощание сизым дымом из выхлопной трубы, величаво удалился.
— Да чтобы ты сдох, тварюга! — от всей души пожелал Иван неизвестному мерзавцу и, матерясь про себя, принялся вытирать лицо носовым платком. Какая-то незнакомая девушка остановилась возле него. Она, мило краснея, достала из своей сумочки пачку дезинфицирующих салфеток и протянула ее Вакулову. Но даже это искреннее участие не смогло заставить Ивана примириться с окружающей действительностью. Девушку-то он, конечно, искренне поблагодарил (и даже записал ее телефончик), но вот смотрел теперь отставной капитан по сторонам с явным намерением начистить кому-нибудь «морду лица»!
И вскоре такая возможность представилась. Уже на подходе к заветному подвалу Вакулов натолкнулся на здоровенного, стриженного «под ежик» верзилу, лениво пинающего ногами оборванного мальчишку. Пацан лежал на тротуаре и тщетно пытался закрыться, но амбал без особого труда находил уязвимые места в его обороне и бил в них квадратным мыском огромного ботинка.
Иван даже не стал разбираться в том, кто прав, а кто виноват. Он просто мягко скользнул к верзиле и с удовольствием нанес ему боковой удар ногой в живот, а после, когда парень согнулся пополам, добавил ребром ладони по мощной шее.
Бугай свалился на асфальт, как подкошенный. Картина поменялась кардинально — теперь пинали ужe его самого, пинали грамотно, со знанием дела, в разные интимные места, а он пытался закрыться.
Оборвыш, что послужил причиной стычки, тихо отполз в сторону, жалобно поскуливая, будто побитый щенок (в общем-то таковым он и выглядел!). На Ивана, привычно контролирующего обстановку, в этот момент вдруг так накатило, что он ударил попытавшегося было подняться и кинуться на него здоровяка всего один раз, но всерьез. В смысле, как учили ТАМ и ТОГДА…