Магия взгляда. Часть 1: Руни
Шрифт:
Он ничего не ответил на ее дерзкий выпад, лишь молча посмотрел в ее золотые глаза, где нежданно закипели незваные слезы, потом поклонился и отошел, чем унизил ее больше, чем полагал. С этих пор Бронвис перестала общаться с ним, и постаралась добиться, чтобы вирды поменьше считались с Хейдом.
— Увидим, чье слово здесь значит больше! — с чувством обиды и мстительной радости думала молодая вдова.
Это случилось в разгар краткого лета, во время верховой прогулки. Высокое небо казалось на удивление синим, горячий воздух благоухал ароматом цветущих трав, щебет птиц звучал весело и беззаботно,
В ту же минуту земля чуть заметно вздрогнула, и над лесом поднялся голубой столб. На мгновение он завис в воздухе и распался на пять лепестков, напоминая странный прекрасный цветок. Лепестки закрутились в спирали, и из них выплыл сверкающий желто-оранжевый шар. Он секунду парил в воздухе, а потом распался и осыпался пеплом.
— Что это было? — изумленно спросила красавица.
Орм не ответил, как будто не слыша ее. Его скулы покрылись нервным румянцем, пальцы вдруг задрожали, а ноздри раздулись, словно вбирая далекий неведомый запах. Его возбуждение было почти ненормальным, Бронвис ни разу не видела Орма таким.
— Что с тобой? — уже резче повторила она, но любовник не отвечал. И внезапно он ударил коня и стрелой полетел к лесной чаще. Бронвис устремилась следом за ним, но внезапно Орм осадил коня.
— Оставайся здесь! — почти грубо велел он ей.
— Почему?
— Потому что я так сказал!
В словах Орма было столько злобы и раздражения, что Бронвис смолкла, не зная, что нужно сказать. В эту минуту герой Гальдорхейма напомнил ей брата, Вальгерда. Сходство столь разных людей поразило ее.
— Орм, что с тобой? Что случилось?!
— Я сказал — ничего!
— Я же вижу…
Она не успела закончить, поскольку Орм резко ее оборвал:
— Отправляйся назад!
И он пустил коня во всю прыть. Бронвис застыла. Их первая ссора из-за двусмысленной шутки казалась теперь мимолетной размолвкой. Тогда, даже причинив боль, оттолкнув ее, он все же не был так груб.
— Я сама… В тот день я сама рассердила его, не понимая, что с ним нельзя было так поступать! Он особый, из тех, кому нужно все прощать ради счастья быть рядом с ним! — промелькнуло в ее голове. — Но сегодня!
Сегодня ей было не за что упрекать себя. Поведение Орма казалось необъяснимым, им хорошо было до появления “голубого цветка”.
Летний ветер, пахнув ей в лицо и коснувшись пылающих щек, донес из леса запах. Дыма? Гари? Она не смогла бы ответить. Бронвис казалось, что это аромат самой смерти, сгоревших, разрушенных чувств, запах боли и безысходности.
— Вот и все! Все… — прозвучал в глубине подсознания тихий стон, застилая взгляд странной, болезненно — красной пеленой. — Я же знала, давно это знала… Его не вернуть! Не вернуть…
Неожиданно лошадь споткнулась, и Бронвис едва удержалась в седле. Лихорадочно стиснув в горячих вспотевших ладонях кожаный повод, она попыталась прийти в себя.
— Что за дикие мысли? Не вернуть? Кого? Орма? Я просто схожу с ума! Это наваждение! Да, наваждение, что, проникая в душу, лишает рассудка и воли. Но я не поддамся ему! Не смирюсь! — пронеслось в воспаленном мозгу.
Не понимая, что происходит, Бронвис решила, что “голубой цветок” вызывает галлюцинации, жертвой которых она чуть не стала.
— А Орм? — застучало в висках, разгоняя остатки тумана. — Он, наверное, был не в себе, прогоняя меня! Будь он проклят, Гальдор, даже летом порождающий грезы! Но я не позволю разрушить мою любовь! Я узнаю, какие волшебные чары вдруг превратили Орма в чужого, незнакомого мне человека!
Быстро припомнив, в какой стороне скрылся всадник, она устремилась следом ним.
В лесной чаще Орм привязал коня к дереву и пошел пешком. Бронвис сделала то же самое. На опушке, среди ковра свежей зелени, ярко чернело пятно разрыхленной земли. Неровные хлопья белесого пепла покрыли его светло-серой бесформенной грудой. Пепел присыпал и молодую сочную поросль, что окружала взрытую землю, и небольшие кустарники, росшие рядом, и крупные бледно-малиновые цветы. Запах гари, витавший в воздухе, был достаточно сильным.
— И все же он слишком слаб! — на секунду подумала Бронвис. Ей было трудно поверить, что ветер был в силах донести его до двух всадников, вызвав непонятное наваждение.
Бронвис помнила, что однажды была уже здесь, и на месте бесформенной кучи рос толстый дромм в три обхвата, и вечнозеленая крона тогда покрывала поляну, словно прекрасный живой шатер.
Орм, упав на колени, не отрываясь, смотрел на взрытую землю. Потом осторожно протянул руку и поднял горсть серого пепла. Лицо его снова пошло красными пятнами, пальцы дрогнули, но это не было проявлением страха. Ормом владело необычайное возбуждение, он был охвачен какой-то загадочной лихорадкой. Наконец, встав с земли, он отряхнулся и стал озираться вокруг в поисках… Человека? Дикого зверя? Молнии? Бронвис не знала, но могла бы поклясться, что Победителю Бера известно, кто выжег дромм.
Орм простоял на поляне очень долго, но все было тихо: ни звука, ни шороха, ни другого “голубого цветка”. Наконец он как будто немного успокоился и пошел прочь. Бронвис заволновалась. Она понимала, что не успеет вернуться в замок раньше него, потому что Орм снова пустил коня во всю прыть. По дороге, стараясь хотя бы не слишком отстать, Бронвис упорно искала предлог, объяснявший ее отсутствие. Но он не пригодился, так как ей сразу же передали: Орм не искал ее после конной прогулки.
Немного успокоившись, Бронвис прошла к себе. Она верила, что избежит новой ссоры из-за того, что ослушалась Орма. К тому же ей не верилось, что колдовские чары, наивно приписанные “голубому цветку”, сохранят свою силу в стенах замка.
— Я быстро пришла в себя, и Орм тоже одолеет их! — думала Бронвис.
От скачки по жаре ее платье взмокло и отвратительно липло к телу. Запах гари, оставшийся в плотных складках широкой верхней юбки, смешавшись с запахом лошадиного пота, вызывал тошноту.
Бронвис сняла свой наряд для прогулок. К счастью, большая широкая ванна была полна свежей воды, благоухавшей ароматом зеленых лесных трав. (Летом Бронвис не наливала туда духи, предпочитая отвары цветов. Молодая служанка неплохо готовила их.) Погружаясь в прохладную воду, она облегченно вздохнула. Ощущение чистоты и прохлады приятной волной растеклось по усталому телу. (Верховая прогулка, нежданно ставшая гонкой, всерьез утомила.) Приятный запах, лаская ноздри, расслаблял и успокаивал, прогоняя лесные страхи и навевая сладкие грезы. Одной ссорой больше, одной меньше — какая ей разница? Они скоро помирятся, они с Ормом всегда будут вместе. Он скоро войдет сюда и…