Магнолии, девушка, солнце…

Июль.

Едва она только шагнула из прохладной тени аэропорта на турецкую землю, как почувствовала нечто вроде удара. Она еще не знала, что солнце может быть столь жестоким, и в первый момент решила, что находится поблизости с работающим самолетным двигателем, выдыхающим раскаленный жар (аэропорт же!), и растерянно оглянулась.

Но никаких самолетов рядом не было – за спиной возвышалась лишь стеклянная стена аэровокзала, за которой смутными тенями мелькали силуэты людей.

– Маруся, ну ты чего встала? – устало и раздраженно прикрикнула на нее Людмила Светлякова,

– Люд, я не понимаю… – пробормотала она. – А это что?

– Где?

– Ну, вот это… – Маруся неопределенно повела рукой вокруг.

– Это, милая моя, Турция.

– А почему так жарко?

– Я же говорю – Турция! – нетерпеливо закричала Людмила и потянула ее за рукав футболки. – Пошли, пошли… Вон он стоит, этот, как его… Бурхан!

Под длинным навесом впереди стояла толпа встречающих – с табличками, было множество стоек с названиями туроператоров – непонятно, как Людмила могла углядеть в этой толпе Бурхана, менеджера принимающей их компании, чье лицо она знала только по фотографии.

Открыв рот и вытаращив глаза, словно выброшенная на берег рыба, Маруся все еще не могла понять, что же такое происходит. Неужели может быть настолько жарко? И в такую погоду придется еще и работать, ко всему прочему?..

– Людка, давай вернемся! – с ужасом закричала Маруся. – Я здесь сдохну, честное слово!

– Не глупи, Гагарина. Привыкнешь, – сурово бросила через плечо Людмила, волоча за собой объемистый чемодан на колесиках. – Надень панамку и очки.

– Люда, но это невозможно! – закричала Маруся, готовая вот-вот разрыдаться. До того Маруся была только в Крыму да несколько раз, в детстве, отдыхала в Сочи с мамой, но там солнце было гораздо, гораздо добрее… Людмиле было проще – она неоднократно выезжала по туристическим путевкам то в Турцию, то в Египет, то в Грецию – и потому была хотя бы морально готова к тому тепловому шоку, который теперь на них обрушился.

– Я же сказала – привыкнешь.

– Господи, господи, господи… – с тихим, уже безнадежным отчаянием зашептала Маруся и помчалась к спасительной тени, которая царила впереди, под навесом с встречающими.

Ну ладно они с Людкой – они ехали сюда работать… А зачем сюда так стремились все эти туристы, зачем они добровольно обрекали себя на такую пытку солнцем?

Бурхан дружелюбно поздоровался с ними – оказывается, он ждал еще двух ребят из Баку и одну девушку из Казахстана.

Когда все наконец собрались, Маруся взмокла так, словно на нее вылили целый ушат воды.

– Людочка, это что, я теперь все время буду так потеть? – прошептала она на ухо подруге.

– Привыкнешь, я сказала.

– Я думаю, нет, – безнадежно вздохнула Маруся. – Я думаю, я умру здесь скоро. Через час, через два…

Она ругала себя за то, что согласилась на эту авантюру, поддавшись уговорам подруги («Пойми, Маруська, – море, солнце… Нам еще и деньги заплатят в придачу!»).

Маруся на эти уговоры согласилась не сразу – во-первых, пугали ужасы, которые могли случиться на знойном юге со светловолосой девушкой, во-вторых, страшила возможность обмана – а ну как денег в конце концов не заплатят?

Но Людмила успокоила ее – они устраиваются на работу через хорошо зарекомендовавшее себя агентство, не ограничиваются устной договоренностью, а подписывают контракт (документ, между прочим!). Ну, а ужасов, в принципе, быть не должно, поскольку на подобную работу устраиваются юноши и девушки со всего мира.

Ошибка Маруси, как и подавляющего большинства людей, заключалась в том, что она боялась не того, чего в действительности надо было бояться.

Солнце.

Бог ты мой, кто же знал, что солнце может быть таким жестоким…

Когда прибыли ребята из Баку и казашка, то Бурхан повел их всех через ряды автобусов к тому месту, где стояла его машина.

Выйдя из тени, Маруся снова испытала приступ панической атаки. Казашка – у нее было вполне европейское имя, Эрика, – весело щебетала по дороге, ребята из Баку успели познакомиться с Людмилой… И только Маруся ошеломленно молчала.

В микроавтобусе Бурхана было довольно прохладно – работал кондиционер.

– Наш отель – самый лучший на побережье, – сказал Бурхан на довольно приличном русском. – Ну, погнали!

…До того Маруся не знала, кто такие аниматоры. Она слышала, что анимация – это нечто, связанное с мультипликацией, а, например, анимэ – японские мультики, довольно сейчас популярные. Но вот о том, что работники развлекательного жанра тоже называются аниматорами, она не подозревала.

Когда-то давно Маруся занималась фигурным катанием («Никаких перспектив: полное отсутствие честолюбия!» – вздыхал тренер), потом закончила институт физкультуры и вела сеансы специальной гимнастики в поликлинике восстановительного лечения. А еще она отлично танцевала. И неплохо знала два языка – английский и немецкий.

Людмила, лучшая подруга, тоже отлично танцевала – ездила с гастролями в составе ансамбля, в репертуаре которого были пляски народов мира, пока не удрала оттуда – «из-за интриг», по ее выражению. Языки она знала хуже, но все-таки могла довольно внятно объясниться на английском и с грехом пополам – на немецком.

И вот, уволившись, Людмила решила начать жизнь с нового листа и для того подбила Марусю уйти из поликлиники, в которой платили мало, и, ко всему прочему, «не было никаких перспектив для карьерного роста» (тоже Людмилино выражение).

– Ты должна увидеть мир, Гагарина, – добавила она. – И, кроме того, надо же как-то личную жизнь устраивать! А где еще ее устраивать, как не на курорте?

– Но мы же там работать будем! – пыталась возразить Маруся.

– Вот именно! У нас будет прекрасная возможность познакомиться с каким-нибудь денежным мешком. Или даже найти приличного иностранца!

– Можно просто съездить за границу, на море – как туристки…

– Во-первых, у нас денег не хватит, чтобы съездить туда надолго. Неделя, ну две… разве за две недели кого-нибудь найдешь! И потом, ты же не станешь бегать там за мужчинами, а будешь уныло валяться под зонтиком, дожидаясь, пока хоть кто-нибудь обратит на тебя внимание. А вот если ты аниматор, то можешь приставать к кому угодно – имеешь полное право!