Магнолия мадам Бовари
Шрифт:
«Плевать, – раздраженно подумала Линн. – Кем бы он ни был, тебе какое дело? Не о том думаешь! У тебя реакция по новому препарату не проходит, а ты на мужиков засматриваешься!»
Нет, а почему бы не засмотреться, если есть на что? Волосы у него темные, почти черные, а кожа очень светлая. Даже жалко будет, когда он загорит под тайским солнцем!
Девушка прикрыла глаза, чувствуя, как соленый ветер с океана касается ее волос. Пожалуй, у нее не получится понять, что в нем такого особенного. Остается лишь принять эту ситуацию как не зависящее от нее обстоятельство.
И все.
Тень, упавшая на нее, принесла прохладу, кто-то закрыл ее от солнца. Линн недовольно приоткрыла глаз, хотя и так знала, кто это – все-таки у него ужасный парфюм, а он еще и обливается им с ног до головы!
– Чего тебе? – лениво поинтересовалась она.
– Хотел узнать, почему ты еще не в лаборатории, – пожал плечами Анри. – Слишком рано для тебя?
– Для меня не рано, для других рано. Шеф мой не любит, когда я хожу туда одна.
Почему – Линн догадывалась. Она являлась всего лишь ассистенткой, но при этом уже добилась таких результатов, которые затмевали работу всего отдела. Профессора это раздражало – как и ее юный возраст, как и то, что она небрежно скидывала его руку со своей талии при первой же попытке обнять. Плевать на него! Главное, что Аворио все замечает, скоро должен сделать выводы.
– А он еще не на месте?
– Очень в этом сомневаюсь! Вчера он был пьян до неприличия, чуть не утонул в бассейне. Значит, сегодня будет дрыхнуть до двенадцати. Бесит, знаешь ли! Я давно могла бы приступить к делу, мне удобней работать по утрам. Что за дурацкие ограничения?!
– Я тебя понял. Я поговорю с сеньором Аворио, когда он вернется.
На его счет Линн давно уже не заблуждалась. Она как человек Анри не интересовала, если бы у нее были личные проблемы, он бы точно так же мило улыбнулся, пообещал бы помочь – и не помог. Но тут речь идет о главном – работе. Так что вполне вероятно, что по возвращении Аворио профессор крупно огребет!
Анри развернулся, чтобы уйти, но Линн сама остановила его:
– Подожди! Я хотела спросить… кого ты привез вчера?
Спросить-то она действительно хотела, но надеялась, что получится сдержаться. Личный интерес не приветствовался! Линн знала об этом и собиралась промолчать, слова как-то сорвались сами собой…
– Ты об Эрике? – уточнил Анри.
– Я не знаю, Эрик он или нет, на нем не написано! Темный такой, высокий…
– Значит, он. Я вчера только одного человека привез.
– Если одного, зачем спрашиваешь? – надулась девушка.
– Хотел послушать твое описание. Эрик – американец и новая находка, которой сеньор Аворио чрезвычайно горд.
– Тебя послушать, так это не человек, а золотой слиток!
– Может, и не золотой слиток, но самородок – точно. Ты, думаю, слышала, что сеньор Аворио давно уже хотел найти толкового хирурга. А это дело проблематичное… Те, что хороши и опытны, имеют имя и репутацию. У них и без того есть деньги, предложения вроде нашего им неинтересны, ведь тогда придется отказаться от публичного успеха. Да и нет гарантии, что они будут молчать,
– Так уж и нашел? Пошел в лес и обнаружил под пенечком?
– Так же, как нашел когда-то тебя, – отозвался Анри. – Ты ведь знаешь, как сеньор Аворио ценит талант от природы. Поэтому он поддерживает контакт с представителями многих университетов мира.
«Поддерживает контакт»… Что ж, это очень дипломатичный способ описать ситуацию. Но Линн уже провела здесь достаточно времени, чтобы не запутаться. Аворио просто платил ряду преподавателей из разных университетов, а те взамен указывали ему на самых выдающихся и многообещающих студентов.
Дальше Аворио брал дело в свои руки. Он лично встречался с понравившимся кандидатом, беседовал с ним. Обещал золотые горы. Предстоящие обязанности описывал смутно и расплывчато. Естественно, мало кто мог заподозрить неладное и отказать ему!
Она так точно не смогла. А когда разобралась во всем, было уже поздно дергаться.
– Он знает, что здесь происходит на самом деле?
– Представь себе. Хирург – очень важный специалист, поэтому сеньор Аворио решил сделать исключение и описать ему поле деятельности более-менее объективно. Некоторые детали он узнает на месте, но никакие крупные сюрпризы его не ожидают.
Вот значит как… Деньги имели для него большее значение, чем все остальное. Жаль, что содержание не соответствовало красивой оболочке!
Хотя разве сама она лучше? Все эти «не знала» и «меня обманули» – всего лишь жалкие оправдания. На самом деле она не могла не догадываться, что ее ждет.
Анри, кажется, понял, о чем она думает:
– Не осуждай других, не зная того, что ими движет. На нашей базе вообще нет того, кому подошла бы роль моралиста.
– Намек поняла!
– Это был не намек. Вижу, что новичок тебе приглянулся. На всякий случай предупреждаю… Не вздумай нести чепухи, если захочешь с ним общаться! Он не должен разочароваться и покинуть базу. У Эрика редкий талант – идеально точные движения, для хирурга это очень важно. Плюс ко всему у него прекрасное образование и феноменальная память. Сеньор Аворио не хочет терять этого специалиста.
– Ну и пусть упакует его в коробочку и хранит на полке! – фыркнула Линн. – Я-то тут при чем? Мне его идеально точные движения не нужны!
– Ты меня услышала.
Анри удалился. Шел медленно, словно ожидая от нее новых вопросов, однако девушка молчала. Все, что нужно, она узнала.
Когда он скрылся из виду, Линн встала, потянулась. Судя по солнцу, до полудня времени еще оставалось много, а жара нарастала. Поэтому девушка уверенно скинула платье и направилась к воде – в это время она всегда выходила в купальнике, чтобы лишний раз не бегать в свой номер.