Маккой X. Целуй — и прощай! Кокс Дж. X. Безутешная вдова. Пайк P. Л. Побег из Синг-Синга
Шрифт:
Это совсем не в ее духе — позволить мне спать. Уходя, я предупредил ее и Джинкса, что вернусь через пару минут, собираясь немного проветриться на свежем воздухе, а вместо этого отправился к дому доктора Грина на свидание с девушкой, которое затянулось часов на пять, не меньше. И вернувшись, обнаружил квартиру пустой, что мне было абсолютно безразлично. Со спокойной душой я лег в постель, понимая, что как только Холидей появится, она первым делом разбудит меня и закатит истерику. Это было бы на нее похоже и именно этого от нее следовало ожидать. Но ничего подобного не случилось. Почему? Ответа я не знал. Но мне было легко догадаться, чего она ждет от меня. Ну хорошо, сучка, посмотрим кто кого.
— Доброе утро… — сказал я как можно приветливее.
— Доброе утро… — отозвалась она, недоумевая, с какой стороны ей ждать подвоха.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она тем же ровным, спокойным голосом.
— Прекрасно… — ответил я и задумался, стоит ли тратить на эту комедию силы и нервы. — Пожалуй, я бы выпил чашечку кофе. Как ты на это смотришь?
Тень разочарования промелькнула по ее лицу, сразу куда-то пропала нахальная ухмылка. Холидей сбросила простыню и свесила ноги с дивана, скромно запахивая полы халатика, в котором спала.
— Минуточку, я приготовлю…
— Да я и сам справлюсь. Не стоит беспокоиться… — сказал я уже по дороге в кухню, оставив ее таращиться мне вслед, нерешительно переминаясь с ноги на ногу посреди гостиной.
Я налил воду в кофейник и отмерил кофе. Тут на кухню вошла Холидей с новой сигаретой во рту. Она сладко потянулась, стараясь подчеркнуть аппетитные округлости своих форм.
— Как спалось?
— Просто великолепно, — заверил я ее, зажигая конфорку плиты. — В самом деле…
— Никакой простуды? Горло не болит?
— У меня?
— Да, именно у тебя.
— Нет, — я покачал головой. — Никаких признаков простуды, ни кашля, ни насморка. Да и с какой стати?
— Вот и хорошо. Ведь я как раз вовремя закрыла окно. Часа в два поднялся сильный ветер, в комнате был такой сквозняк, а мне не хотелось, чтобы ты простудился.
— Ну, уж простуда-то мне не грозит, можешь не волноваться. Этой радости у меня последние лет двенадцать не было…
— Иногда очень легко подцепить простуду. Особенно если утомлен, а ты выглядел таким усталым прошлой ночью. На тебе просто лица не было.
— Могу себе представить, я даже не слышал, как ты заходила.
— Ты даже не почувствовал, как Джинкс залез в твою кровать, — рассмеялась она. — Просто живой труп.
— Да, трудно было не услышать такое. Это убедительно доказывает, как я смертельно устал.
— А уж раз ты сам не можешь за собой присмотреть, кто-то должен был за тобой поухаживать. Ведь могло быть и похуже обычной простуды, воспаление легких, например… А мне этого совсем не хотелось. Что мне делать, если ты серьезно заболеешь?
— Ну, за тебя-то я спокоен. Что-нибудь придумала бы.
— Трудно сказать… — отозвалась она. Холидей бросила окурок в раковину и на ее губах снова заиграла нахальная улыбка. — Тебе следует быть осторожнее, ведь ты отвык от таких длительных прогулок. Если бы я знала, ни за что бы тебя не отпустила. Ты же сказал, что хочешь прогуляться всего несколько минут…
— Меня задержали.
— Это было приятно?
— Очень. «Гранд-отель». Первая картина, которую я увидел за последние три года.
— Кино? — делано удивилась она. — А я слышала, у нее «кадиллак»…
Ну вот! Маска сброшена, маскарад окончен. Конец двусмысленной беседе и неумеренным заботам. Вот что гложет ее душу — другая девушка. А узнала она от Джинкса. Но что он мог рассказать? Только то, что какая-то мисс подвезла нас на своем «кадиллаке». Вряд ли Джинкс мог знать о нашем свидании, это все из области догадок, я намеренно больше ни разу не упоминал при нем о ней. Так что доказать они ничего не смогут.
— О чем это ты? Какой «кадиллак»? — я изобразил недоумение.
— О той странной особе, которую вы с Джинксом встретили прошлым вечером. Разве у нее не «кадиллак»?
— Понятия не имею, какова марка ее машины. Я видел ее единственный раз в жизни, и ничего о ней не знаю: ни кто она, ни имя, ни адреса. Если бы я и захотел найти эту девушку, это вряд ли удалось бы.
— Для тебя такое дело — раз плюнуть. Ты же у нас голова, большей человек, хозяин. А она шикарная девочка, хотя и со странностями…
— То, что кажется Джинксу, и то, что считаю я — это совсем разные вещи, уж будь уверена. А я тебе уже сказал, что вчера вечером ходил в кино и не был ни на каком свидании.
Она обиженно поджала губы и пронзила меня испепеляющим взглядом.
— Если у тебя больное воображение, — это уже твои проблемы и можешь придумывать все, что заблагорассудится…
— Лживый сукин сын! — она резко повернулась и сбила кофейник с плиты, тот покатился по полу, выливая свое содержимое на линолеум. Она была вне себя от ярости и уже не скрывала этого. Когда Холидей повернулась ко мне, ее лицо перекосилось от злобы.
— Ты шляешься с какой-то дамочкой, а я должна тут переживать, сукин сын…
Она схватила со стола жестяную банку с кофе и швырнула ее в меня. Та раскрылась и окатила меня коричневым, пахучим порошком. Я подскочил к ней, тряхнул за плечи и опрокинул на раковину. Полы ее халата распахнулись, обнажив грудь. Схватив двумя руками за горло, я с наслаждением стал их сжимать.
— Я ходил в кино, ты слышала, я ходил в кино, — повторял я. В горле у нее что-то булькнуло. Холидей попыталась сопротивляться, но я крепко зажал ее ноги между своими, а мои пальцы крепко сжимали горло: она едва могла пошевелиться.