Маккой X. Целуй — и прощай! Кокс Дж. X. Безутешная вдова. Пайк P. Л. Побег из Синг-Синга
Шрифт:
— Я здесь еще не освоился и оставляю все на ваше усмотрение.
— Ну, тогда — что вы предпочитаете? Кино? Ужин? Музыку? Танцы?
— Музыку я уже слышал. По вашему приемнику, пока дожидался вашего появления. Вот по этому… — тут я коснулся рукой шкалы настройки. — Вот по этому каналу, одиннадцать тысяч…
— Это музыкальная станция, целыми днями они передают записи.
— Я знаю. И сегодня они как раз передали одну дивную мелодию. Надо будет заглянуть к ним и купить пластинку.
— Какую?
— Не думаю, что она вам знакома.
— Все может быть, я люблю музыку.
— «У меня новая девушка» в исполнении «Королей ритма из Чикаго».
— Первый раз слышу, — тут она остановила машину у светофора и подозрительно покосилась на меня. — Это вы придумали тоже для разговора?
— Боюсь, что у нас с вами не очень удачное начало.
— Но ведь такой записи нет, не так ли?
— Нет, — согласился я.
— И вы даже не включали приемник.
— Даже не дотрагивался.
— Знаете, как я догадалась об этом?
— Я неубедительно сыграл?
— Все гораздо проще, у меня есть куда более веские причины вам не верить, — рассмеялась она. — Мой приемник не в порядке. Звук пропал, — она протянула руку и включила радио. Сигналы автомобилей напоминали нам, что уже загорелся зеленый свет. Приемник тихо загудел, загорелась лампочка подсветки — и все. Она покрутила ручку настройки, стрелка пробежала по шкале, но в динамике по-прежнему раздавалось лишь тихое гудение. — Ну, убедились?
— Конечно, убедился, — улыбнулся я в ответ. Это было чертовски забавно. — Вам бы обязательно надо его починить…
— Вы просто чудовище. Уж не знаю, чему можно верить…
— В то, что мы сейчас сидим в машине. Этому вполне можно верить.
— Да.
— Чертовски приятный вечер для прогулок в автомобиле — в это тоже можно верить.
— Вы абсолютно правы.
— Ну, — тут я пожал плечами, — а все, во что не верится, можно оставить на завтра, сгрести в кучу и поплакаться над ней.
— Неплохая идея. Мы сегодня прокатимся в авто. Вот только куда?
— Оставляю на ваше усмотрение. Я же говорил, что впервые в этом городе.
— У нас можно двигаться в четырех направлениях. Некий местный феномен. На север, на юг, на запад и на восток. Есть какие-нибудь предпочтения?
— Чем меньше будет вокруг нас машин, тем лучше, — ответил я.
Она свернула направо. Приемник по-прежнему тихо гудел, и я поспешил его выключить, пока он от тряски не заработал и не выдал моей правоты. Мы ехали по улице, густо обсаженной деревьями. В некоторых домах горел свет. Воздух стал влажным, и единственный запах, который я ощущал, был ароматом Huele de Noche.
— Великолепно, — сказал я.
— Конечно, — согласилась она, еще не зная, что я имею в виду.
Она снова повернула направо, эта улица была уже пошире, впереди мелькали огни проезжавших машин.
— Хочу выехать на бульвар, машины там редки…
— Ну…
Мы снова остановились на красный сигнал светофора, сразу после него повернули налево. По сторонам непрерывно тянулись магазины, бензоколонки, освещенные вывески и витрины, но примерно через милю все исчезло, и мы оказались за городом. Нас окружала дикая природа и, казалось, что мы остались одни в этом мире.
— Здесь в это время машин почти не бывает. Это западный хайвэй, — сказала она.
— Западный хайвэй? По этому шоссе ходят автобусы компании «Грейхаунд» в Аризону?
— Здесь только один путь в Аризону. Ты собираешься туда?
— Была такая мысль, но я уже передумал.
— Ты уже обосновался здесь?
— Да.
— Где?
— В центре.
— В центре? В отеле?
— Нет, на квартире.
— Чем занимаешься?
— Пока ничем, но есть несколько неплохих предложений…
Она бросила на меня быстрый взгляд.
— В какой части юга ты родился?
— А почему ты считаешь, что я с юга?
— Акцент.
— Акцент? У меня нет никакого акцента, — запротестовал я.
— Я тоже не сразу его заметила. Вот только сейчас.
— Да, некоторые слова выдают до сих пор, — рассмеялся я. — Впредь мне следует быть повнимательней…
— Ты стыдишься акцента?
— Не совсем…
— Тогда почему ты стараешься его скрыть?
— Трудно сказать…
— Не стоит стараться, мне нравится южный говор.
— Тут проблемы чисто деловые. Многие считают южан неповоротливыми и ленивыми, потому я и постарался избавиться от акцента…
— Не думаю, чтобы так и было на самом деле.
— Но многие деловые люди так считают, — настаивал я. — Мне хочется чего-то добиться в жизни, и я не хочу рисковать.
— Странная точка зрения.
— Может быть, но это скорее какая-то разновидность фобии или что-то в этом роде…
Неожиданно она вздрогнула и оглянулась. Полотно дороги темной лентой текло прямо на запад, освещенное неясным светом полной луны. Ветер свистел в ушах. Я услышал глухой щелчок и заметил, что она выжала педаль газа до самого пола, причем специально сделала это так, чтобы привлечь мое внимание. Свист усилился, казалось, стало слышно, как мотор жадно всасывал пары бензина. Мне стали понятны ее намерения, но вот зачем? Если только… Но вряд ли. Не могла же она читать мысли по моему лицу.
Но она все же что-то почувствовала и по-прежнему выжимала педаль газа до пола. Да, она старалась показать свое превосходство. Хорошо, сестричка, действуй в том же духе. Я устроился поудобнее и старался не смотреть на стрелку спидометра — та действовала мне на нервы. Краем глаза я наблюдал за девушкой. Ее руки замерли на рулевом колесе, все внимание было сосредоточено на дороге, «родстер» мчался вперед во тьму, послушный ее воле. Несколько раз раздавались легкие хлопки, я поднял глаза и увидел на ветровом стекле следы от разбившихся жуков.