Макото. Том третий
Шрифт:
— Съёмка окончена, да и представление тоже. Прошу вас расходиться господа. Дальше дело берёт на себя тайная канцелярия его императорского величества Алексея Второго. — проигнорировав мои слова, обратился старик ко всем собравшимся, но при этом он не сводил взгляда с меня.
Ну с правительственными агентами я угадал. Вот только плохо, что совершенно ни чего не знаю о тайной канцелярии и чем она вообще занимается.
После слов старика его подручные забрали камеры у оператора и паренька-блогера и начали активно разгонять толпу. В этом им помогали полицейские, которые похоже охренели от всего происходящего больше всех.
— Насколько мне известно. Сергей Михайлович является вашим человеком, на довольно ограниченный срок. И в связи с эт…
— Значит, херово вам известно! — не став дожидаться, что же такого хочет мне сказать старик, прервал его я. — Один год продлён до пожизненного срока. Поэтому Воронцов будет моим человеком, до тех пор, пока один из нас не подохнет.
— Даже так? — хмыкнул старик и уже совершенно по-другому взглянул на Ворона. Словно сейчас он увидел его впервые.
От подобного взгляда старика Воронцов, сделал пару шагов назад и наконец спрятал броню, вернув свои силы на место. Воронцов вроде был смущён. Да что же за день сегодня такой? Сразу смог увидеть и напуганного и смущённого Кровавого Ворона!
— Ну да ладно, сути дела это не меняет. Разрешите представиться. Князь молодой крови Давыдов Мстислав Родионович. Руководитель тайной канцелярии его императорского высочества и командующий императорской гвардией. — после представления Давыдов выпрямился по стойке смирно, лихо щёлкнул каблуками и резко кивнул головой. Произведя все эти странные для меня манипуляции, он вопросительно уставился на меня.
— Князь Лопухин Василий Дмитриевич. — в свою очередь, представился я, без всяких щёлканий каблуками и поклонов.
— Вот и славненько. — произнёс Давыдов, продолжая сверлить меня взглядом. — Князь. Вы не откажетесь проехать со мной в здание тайной канцелярии, дабы подтвердить подлинность своего титула и имени? — для чего-то спросил он у меня. Хотя уже и ежу было понятно, что моё мнение здесь совершенно никого не интересует.
Признание истинности моего титула и имени пойдёт только на пользу. Но и так просто согласиться я не мог.
— А если я откажусь?
— В таком случае мне не останется другого выхода, кроме, как применить силу и всё равно доставить вас к себе в гости. — улыбнулся Давыдов и потянулся к силе. От его улыбки у меня побежали мурашки по коже.
Такого количества энергии, что сейчас бушевала вокруг Давыдова мне ещё не доводилось видеть ни разу. Да по сравнению с ним, Воронцов, кажется, очень и очень слабым владеющим. Но тем не менее это не помешало Ворону взять себя в руки и снова вернуться в свою боевую форму. Похоже, он всерьёз решил схлестнуться с этим монстром.
Вот только я был совершенно другого мнения. Ворон нужен мне живым. А в том, что Давыдов сотрёт его в порошок, если он рыпнется защищать меня, я был уверен.
— Ну, что же Мстислав Родионович — ведите. — согласился я проехаться до тайной канцелярии, чем вызвал вздох облегчения не только у полицейских, которые, разогнав зевак, заняли свои места в оцеплении, но и у сопровождающих Давыдова владеющих. — Воронцов поедет со мной! — Вспомнив о Сергее Михайловиче в последний момент, сказал я. Давыдов ничего не ответил, лишь махнул рукой.
Для нас с Воронцовым выделили отдельную машину, высадив приехавших на ней агентов.
— Постарайся вести себя с Давыдовым как можно более вежливо. — начал меня предостерегать Воронцов, стоило нам только сесть в машину. — Он является правой рукой императорской семьи и сильнейшим владеющим империи. А, возможно, и всего континента. Один из немногих владеющих, добровольно удалившийся от политики. В империи его считают образцом чести и долга. Твой отец рассказывал мне, что всегда ровнялся на Давыдова.
— И что мне теперь ссаться от страха в его присутствии?! — раздражённо спросил я. Вновь услышав упоминание об отце.
— Очень многие так и делают. — совершенно серьёзно ответил Воронцов.
На этом наш разговор закончился, так как я увидел несколько тёмных глазков камер, направленных на нас. Их даже не попытались спрятать, хотя не исключаю, что и скрытых от чужих глаз девайсов тут тоже хватает. Но в любом случае при таком раскладе мне совершенно не хотелось разговаривать.
Пока ехали я успел хоть немного собраться с мыслями.
После смерти Лены у меня просто сорвало крышу. Она стала последней каплей и меня понесло. Зато точно могу сказать, что в таком состоянии мои возможности возрастают на порядок. В голове сами собой возникают уже забытые за ненадобностью псионические конструкты. Это они не нужны мне были тогда, в свободных землях. Сейчас я понимаю, насколько сильно знания из прошлой жизни могут облегчить мне настоящую.
Осталось только получить полный доступ к Кэкки, а для этого нужно как можно скорее полностью подчинить себе силу, подаренную мне родом. Мне срочно нужен Гриша, как единственный свидетель тех событий. Возможно, он сможет вспомнить детали, которые показались ему на первый взгляд, совершенно не значительными, а для меня они могут стать ключом к пониманию.
Воронцов обещал помочь, с поиском Чернышёва, но что-то до сих пор ничего не говорит по этому поводу. Возможно Давыдов сможет мне помочь с этим? Вроде Гришу смогла отогнать от Шувалова, как раз личная гвардия императора.
Минут через двадцать нас привезли к довольно большому правительственному зданию, на крыше которого развивался имперский флаг, на ровне с гербом императорской семьи. Свидетельствуя о том, что это здание принадлежит лично императору.
Внутрь нас завели, через чёрный ход. Поднявшись на второй этаж, нас проводили в довольно просторный кабинет. С огромными окнами, на всю стену, выходящими на площадь перед зданием. В одном углу кабинета располагался массивный стол, к которому были приставлены шесть мягких кресел, а в противоположном — пара диванчиков, стоявших вокруг небольшого кофейного столика.
Наши сопровождающие сказали, что мы можем располагаться где нам удобно. Давыдов подойдёт через несколько минут, только захватит с собой нужных специалистов.
Буду надеяться, что этими специалистами окажутся не целители, что-то с самого Ургунди не заладилось у меня с ними.
Я решил сесть на диван, Воронцов последовал за мной. Выглядел он, сейчас не лучшим образом, словно сама обстановка кабинета давила на него. Хотя, может, так и было, на самом деле. Помниться он говорил, что практически всю свою, жизнь провёл в свободных землях, выполняя тайные поручения императора. Вот и корёжит мужика так, в давящих со всех сторон, тесных кабинетах. А, возможно, он уже и раньше бывал тут. Кто знает.