Макросдвиг (К устойчивости мира курсом перемен)

Ласло Эрвин

Железные технологии этих цивилизаций запустили изменения в их социальной структуре, а эти изменения отразились в соответствующих сдвигах в системе ценностей и верованиях. В классической Элладе пионерами нового мировоззрения были великие натурфилософы. Они заменили мифологические представления теориями, основанными на наблюдениях, усовершенствованных с помощью рассуждений. Философы-досократики создали «героическое мышление», представленное у Гомера и в других произведениях ранней эпики, достигшего кульминации у Сократа, превратив его в насыщенную наглядными образами теоретическую мысль, воплощенную в рациональном мышлении Платона и Аристотеля. Логос стал центральной концепцией: он находился в самом сердце как философии, так и религии. Вместе с концепцией количественной меры – метроном — Логос подвел под западную цивилизацию интеллектуальное основание, на котором Западу предстояло возводить свою цивилизацию на протяжении двух с половиной тысячелетий.

Логос в том виде, в котором он

воплощен греко-римской цивилизацией, не был только количественным мировоззрением, напрочь лишенным качественных элементов. Люди и до некоторой степени все существа наделялись особым свойством – добродетелью, арете, не допускающим описания в терминах одних лишь количеств. Сочетание Логоса и метрона с арете составляет мировоззрение, этику и систему ценностей, совершенно отличных от системы ценностей цивилизации Теоса древних империй. Человек стал мерой, а раскрытие заложенных в человеке потенциалов – целью. Эта фундаментальная конструкция с многочисленными изощренными вариантами достигла расцвета в философских системах эллинских мыслителей и нашла приложение в организации греческих городов-государств. Многие из ее элементов перешли в прагматическую римскую цивилизацию, игравшую ключевую роль в поддержании порядка путем надлежащего использования власти.

После распада Римской империи и основания Восточной – Византийской – империи в 476 г. н. э. в образе жизни, сознании и организации европейских обществ произошел новый сдвиг. Возникновение христианства обновило классическую культуру Логоса. Христианство добавило к традиционным концепциям Божественный источник, который считался творцом мира, его перводвижителем, а также высшим судией. Логос оказался модифицированным в Святую Троицу и воплотился в человеке – создании Божьем. Средневековый Логос, основные элементы которого были разработаны Св. Августином и Св. Фомой Аквинским, доминировал в европейской цивилизации вплоть до начала Нового времени.

Но господство средневекового Логоса не было вечным. Еще один сдвиг произошел в умонастроении Европы в XVI и XVII столетиях. Он зиждился на рационализме греков, заимствованном и разработанном римлянами и сохранившемся в средневековых феодальных поместьях и княжествах, несмотря на добавление элементов христианства. Вне стен средневековых монастырей он нашел выражение в создании и использовании таких механических устройств, как часы, ветряные мельницы, сельскохозяйственные механизмы, приводимые в движение животными, конные экипажи.

В XVII веке европейский механистический Логос достиг кульминации в представлении о мире как о гигантском механизме. Авторами этой концепции выступили Джордано Бруно и Галилео Галилей. Предложенное Ньютоном математическое доказательство универсальности законов движения подтвердило пионерские предвидения Галилея и создало основу для всеобщей концепции, ставшей отличительной особенностью Нового времени. Эта концепция утвердилась на Европейском континенте и Британских островах. Она позволила описывать поведение тел на Земле, равно как и движение небесных тел, на основе принципов механики. Вселенная стала часовым механизмом, сконструированным и приведенным в движение перводвижителем и затем гармонично идущим века и века. Считалось, что этот гигантский часовой механизм работает в строгом соответствии с законами природы. Утверждалось, что знание этих законов позволяет рациональному уму познать все, что происходило, происходит и произойдет – в прошлом, настоящем и будущем. Место Господа Бога в этой системе было ограничено ролью «перво-движителя», Бог стал гипотезой, «всякая необходимость в которой отпала» (предание приписывает эти слова Лапласу).

Первоначально между средневековым Логосом, поддерживаемым авторитетом Церкви, и механистическим и натуралистическим Логосом, поддерживаемым возникающей наукой (в современном ее понимании), разгорелся открытый конфликт. Но исследование, не зависящее от церковных догм, вскоре вышло за пределы монастырских стен. Церковь и наука научились сосуществовать, и компромисс был достигнут.

Церковь оставила за собой область «моральной философии» (охватывавшей те грани и области человеческой деятельности, которые впоследствии получили название «социальных и гуманитарных наук»), а наука получила область «натуральной философии» (что соответствует современному понятию «естественные науки»). Достигнутый компромисс был социально полезным событием, поскольку образ природы как гигантского надежного механизма была противовесом раздробленности воюющих между собой княжеств. Он предлагал для человеческих устремлений более безопасное направление, чем то, что Галилей называл «страстями, разделяющими умы людей».

В Европе и Америке XIX столетия научное мировоззрение стало главенствующей отличительной особенностью цивилизации. Эволюцию жизни от простейших начальных форм дарвиновская теория эволюции описывала через основной механизм случайных мутаций, подверженный тестированию естественного отбора. Возникшее мировоззрение было «очищенным» и «объективным». Полагали, что оно свободно от субъективных и эмоциональных элементов. Во влиятельном наследии французского философа Рене Декарта человеческое сознание рассматривалось как единственная не подлежащая сомнению реальность (cogito ergo sum – я мыслю, следовательно, существую); мир природы, хотя и не известный

с абсолютной достоверностью, считался чистой «протяженностью» без разума и духа. Отсюда следовало, что сознание людей обладает свободой исследовать для собственных целей природу, не наделенную сознанием. По словам Френсиса Бэкона, люди были «свободны вырывать для собственной пользы тайны природы из ее груди».

Именно механистически-материалистический Логос распространился в XVIII и XIX веках из Европы в Америку, а в XX веке из Америки в остальной мир.

Современный макросдвиг

В век Мифоса господствовало мифологическое сознание; в веке Теоса – теистическое сознание; в наше время доминирует сознание механистически-рационального Логоса. Все эти умонастроения были полезны и функциональны в свое время. Действительно, причина, по которой человеческая культура и цивилизация продолжают существовать и развиваться, заключается в том, что время от времени возникают более адекватные формы сознания. Разумеется, они не возникают повсюду и во все времена: бессчетные цивилизации не смогли выжить, пали жертвами изменяющихся условий, к которым они не смогли приспособиться. Но гибель цивилизаций – не единственное, что требуется обдумывать сегодня.

Императивом стала модернизация мышления, системы ценностей и сознания современного века Логоса. Чтобы всесторонне оценить влияние этого императива, рассмотрим четыре фазы переживаемого нами ныне макросдвига от национальных индустриальных обществ к глобализированному, но все же сохраняющему локальное разнообразие миру.

1. Возникновение (1860–1960 гг.)

Инновации в «жестких» технологиях (режущие инструменты, машины, операциональные системы) создают значительные изменения в образе жизни людей, приводят к более эффективному использованию ресурсов и эффективному производству.

Это – фаза запуска бифуркации.

2. Глобализация (1960 г. по настоящее время)

Инновации в «жестких» технологиях необратимо трансформируют социальные структуры и экологические взаимодействия, порождая в дальнейшем все более высокий уровень производства, все более быстрый рост населения, всевозрастающую сложность социальных структур и всевозрастающее давление на природную окружающую среду.

Эта трансформация ныне приближается к своей кульминации.

3. Решающая фаза (2001–2010 гг.)

Новые условия в обществе и окружающей среде создают напряжения в доминирующем социальном порядке. Они ставят под вопрос установившиеся ценности, мировоззрение, этику и устремления. Общество вступает в период брожения, приближая хаос, возникающий, когда сложные системы достигают пределов своей стабильности. Духовная гибкость людей и их созидательный труд – вот что должно создать едва ощутимые, но весьма важные «флуктуации», которые и решают, по какому из имеющихся эволюционных путей пойдет затем макросдвиг.

Это – критическая (или «хаотическая») фаза, в которую мы вступили сегодня.

4а. Сценарий крушения (2010 г. и далее)

Национальные ценности, господствующие идеи и предрассудки, этика и амбиции, зарекомендовали себя как заслон против изменений; социальные институты слишком закоснели, чтобы разрешить своевременное преобразование. Социальные и культурные разрывы и неравенства вместе с деградирующей окружающей средой создают неуправляемые напряжения; неустойчивость мировой системы возрастает по мере роста насилия и террора. После периода неустойчивости, неуверенности и возрастающего недовольства конфликт становится глобальным, и ранее установленный порядок разрушается.

Это – стадия разрушения, ожидающая нас, если мы будем не в состоянии изменяться.

Или:

4б. Сценарий прорыва (2010 г. и далее)

Умонастроение критической массы людей со временем эволюционирует. Ценности и схемы поведения, подсказанные новой моралью и новым сознанием, сдвигают доминирующую культуру к новой, более адекватной. С утверждением новой культуры возникает общемировая система, способная направить развитие на обеспечение доступа ко всему необходимому для жизни всех людей во всех частях мира.

Такое развитие было бы подходящим выбором для нашего будущего.

Мудрый выбор жизненно необходим, так как наша цивилизация с характерным для нее доминированием Логоса не может приспособиться к созданным ею же условиям, вся экономическая и политическая структура нашего мира обречена на гибель.

Рассмотрим те события, которые привели к тому макросдвигу, с которым мы сталкиваемся сегодня.

Возникновение (1860–1960 гг.). Вплоть до второй половины XVIII века восемь тысяч лет, отделяющие неолит от индустриального века, видели сравнительно мало фундаментальных технологических инноваций. Основные сельскохозяйственные орудия были усовершенствованы, но не подверглись существенной модификации: серп, мотыга, резец, пила, молот и нож продолжали использоваться, существенно не изменяясь. Более рациональные изменения произошли только в отношении технологий ирригации и введения в культуру новых видов растений.