Максимальное удовольствие

Воск Степанида

Ого. Высоко же она решила забраться. Не по Сеньке шапка.

Я готова была поставить приличную сумму, что Пруди ее сейчас отошьет, причем в грубой форме. Однако он меня удивил.

– Милочка, – Лауренцо аккуратно постарался оттянуть от себя назойливую женщину. – Вы ошибаетесь, я совершенно не свободен. У меня есть невеста.

Та, бедная, даже опешила от неожиданности и на мгновение замерла. Я так же застыла, желая услышать продолжение.

– Какая невеста? Я не знаю никакой невесты. Все это ты придумал, чтобы не жениться на мне. Я точно знаю, что ты свободен, как осенний лист на ветру, – твердо произнесла женщина.
– Ты мне зубы не заговаривай. Я уже и регистраторшу пригласила.

Признаки нервного заболевания были налицо. И это страшило больше всего. Иметь дело с сумасшедшими очень сложно само по себе, а когда такая припадочная практически держала цель всей своей жизни в руках, задача усложнялась в разы.

Однако Лауренцо не растерялся:

– Уважаемая, я восторгаюсь вашей оперативностью, но, к сожалению, ваши данные устарели. У меня уже есть невеста.

– Кто это еще? – агрессивно произнесла женщина. Она была готова идти в бой с ветряными мельницами.

– Так она стоит рядом с вами. Если позволите потесниться, то моя дорогая Илария подарит мне поцелуй перед заездом.

Это кого он имел в виду? Меня? Похоже на то. Кажется, настала теперь моя очередь спасать Лауренцо, подыграв ему.

– Да, милочка, ты что не видишь, что мешаешь мне поцеловать своего любимого, – я оттеснила сумасшедшую в сторону и обняла Лауренцо, надеясь, что на женщину это подействует и она отстанет от Пруди.

Он приобнял меня в ответ, глазами понуждая продолжить игру. Я и продолжила.

– Дорогой, отведи меня в свою ложу. Я хочу насладиться твоей победой, – и я, привстав на носочки, поцеловала Лауренцо в губы. Припадочная фанатка зорким соколом следила за моими действиями, так что схалтурить не удалось, пришлось целовать по-настоящему.

Наши губы с Лауренцо встретились и произошло нечто непредсказуемое. Впрочем, вся моя поездка на Силоний состояла из вот таких неожиданностей. Нас словно током ударило, стоило коснуться друг друга. Это было не объяснимо, но факт оставался фактом. О подобном я читала в женских романах, но никогда не думала, что такое может случиться со мной. Через мгновение я помышлять забыла о какой-то сумасшедшей фанатке, о гонках, о недавнем ограблении и неудавшимся изнасиловании. Все вылетело у меня из головы. Жаркая волна страсти прокатилась по нашим с Лауренцо телам. Я буквально ощущала, что и его, так же, как и меня, прошибло насквозь одним и тем же чувством. Я пила нектар нежности с губ мужчины, а он отвечал мне тем же самым. Я растворялась в потоках желания, исходящего от Лауренцо, не пытаясь разобраться в причинах, послуживших толчком к событиям.

– Эй, вы бы хоть постеснялись. Вы же друг друга сейчас съедите и останков не будет, – услышали мы сквозь пелену страсти, заслонившую разум.

Мы нехотя разорвали поцелуй с Лауренцо. И он, и я дышали так часто, словно пробежали несколько километров без остановки. Мое сердце выскакивало из груди.

– Совсем стыд потеряли, – продолжила бурчать экс претендентка на роль супруги Пруди. – Никакой совести, – женщина была раздражена увиденной картиной. Она потопталась на месте, а потом, махнув рукой, отправилась восвояси. Лауренцо вздохнул с облегчением.

Мы еще легко отделались, могло быть и хуже.

– Что это было? – шепнул мужчина, упираясь своим лбом в мой.

– Не знаю, – я не менее его была шокирована случившимся. Со мною никогда такого не было.

– Сучий потрох, – раздался знакомый голос. Это Николя совершил свой обход по раздаче люлей и вернулся в исходную точку. – Ты почему до сих пор не в каре?

– Тебе пора, – я как заботливая подруга напомнила мужчине о необходимости быть в другом месте.

– Я не хочу уходить, – в унисон ответил он мне. Его глаза горели неутоленной страстью, что так же плескалась внутри меня.

– Надо.

Мы словно вынырнули из океана жизни новыми людьми, которые были близки друг другу, как никто на свете не был ранее близок. Как такое могло случиться за кратчайший миг я не знала.

Лауренцо проводил меня в свою ложу. Она оказалась намного ближе к центру дрома. И из нее знамо лучше было видно, чем оттуда, где я первоначально сидела. Было удивительно находиться одной среди десятка свободных мест.

Мне было сказано не грустить.

Поцеловать на прощание Лауренцо я не решилась, хотя очень хотелось. Сумасшедшая фанатка осталась там, где мы ее встретили. Она все же вернулась еще раз, видимо, надеялась, что ей все показалось и у нее есть шанс на место возле Лауренцо. Однако ей не повезло. Женщина пыталась увязаться следом за наму, но ее просто не пустили в отсек с ложами. Оказалось, что там была охрана на входе. В кои-то веки я была рада, что за деньги можно получить что-то больше, чем обыкновенный набор услуг.

А потом начались гонки. А уж там я пропала окончательно.

Заезды и до этого проходили, но тогда я ни за кого не болела, тут у меня появился человек, за которого очень сильно переживала.

Говорят, на треке скорости совершенно не ощущается, что трибуны сливаются в сплошное размытое пятно, а гонщик, проносящийся мимо, чувствует только лишь биение сердца и свой кар. Я бы удивилась, если бы он и этого не мог, потому как скорости были колоссальными и запредельными. Кары парили над поверхностью дрома, как птицы. Быстрые, мощные, агрессивные, настойчиво рвущиеся к победе.

Мне забыли рассказать, что во время основных гонок, а не тренировочных заездов допускалось подрезать соперников, создавать внештатные ситуации, провоцировать.

Это было страшно.

Это было захватывающее.

Это леденило кровь.

Хождение по краю, по лезвию, когда малейший просчет может привести к смерти бередил сердце, заставляя замирать.

Я выглядывала со своего места, стараясь ничего не упустить, все запомнить. Мне было сложно сфокусироваться на чем-то основном, все время происходило что-то новое, требующее моего внимания.

И тут я увидела Лауренцо. Он вышел в форме гонщика, затянутый в углепластиковый костюм от шеи и до пяток. Комбинезон повторял формы тела, ничего не скрывая, подчеркивая каждую мышцу, каждый бугорок, каждую выемку. Я даже не могла и представить, что он настолько потрясающе сложен. Широкие плечи, узкие бедра, мощная грудь, крепкие ноги и упругие ягодицы стали для меня если не откровением, то открытием это точно. Я пожирала взглядом мужчину и не могла насмотреться. Хотелось сорваться со своего места и бежать, бежать, бежать…вниз… к Лауренцо.