Максимальное удовольствие

Воск Степанида

А что же будет если его раздеть? Внезапно посетила меня столь нескромная мысль. Теперь я была не удивлена, почему поклонницы на него так и липли.

Стоило только раз увидеть Лауренцо в костюме и можно было констатировать – я пропала, причем окончательно.

На ум помимо воли поползли нескромные мысли пока я разглядывала перекатывающиеся под тонким, но плотным материалом мышцы. Жутко захотелось потрогать их, ощутить упругое сокращение при движении.

Лауренцо, прежде чем надеть шлем и залезть в кар, а мне со своего место было прекрасно видно, где производится посадка, посмотрел на меня и помахал. Меня окутала волна нежности к этому человеку. Я помахала в ответ и даже послала воздушный поцелуй, чувствуя себя на самом деле невестой, провожающей любимого. Если не на смерть, то на смертельное задание точно.

Через несколько мгновений сотни каров выстроились в строгом порядке. Они должны были стартовать по ультразвуковому сигналу, напрямую посылаемому прямо в мозг участникам заезда.

Все трибуны замерли в ожидании. Грандиозное количество участников говорило о чем-то необычном. Тут объявили, что это связано со знаменательной датой в честь годовщины построения спутника. По сути, сегодня был день Силония. Народ ликовал и торжествовал.

Я со своими проблемами совершенно не обратила внимание на праздничное убранство города, считая, что так здесь всегда.

Кары на спутнике, в отличие от Земли, ездили, а если точнее сказать летали не на жидком топливе, а на электрической энергии, поскольку искусственная атмосфера вряд ли бы смогла пережить надругательство над собой. Все машины светились как новогодние гирлянды, играя красками, подмигивая лампочками и бликуя светоотражающими эмблемами, густо украшающими болиды для гонок.

И, наконец, прозвучал сигнал, извещающий о начале. Тут случилось что-то небывалое. Сотни каров стартовали как единый отлаженный механизм, как рой ос, взлетающий с места посадки. В первое мгновение так и показалось, но вот потом… Кто-то из участников гонки вырвался вперед, каким-то чудом лавируя между своими собратьями, кто-то сразу же оказался в аутсайдерах. На треке творилось что-то невообразимое.

Кары, разогнавшись, летели над поверхностью трека, словно пикирующие стрекозы над поверхностью водной глади пруда, при этом скорости были в десятки раз выше.

Завязалась отчаянная борьба. Лидеры гонки сменялись один за другим. Кто-то сразу же выбывал – отказывали кары, не выдерживая предельных нагрузок. Трибуны ликовали, получая свою дозу адреналина, в ожидании чего-то грандиозного. И оно свершилось. Один из участников не совладал с мощью своего кара и допустил столкновение с другим, тот в свою очередь зацепил еще одну машину. В первый кар, потерявший управление, на огромной скорости влетел кар следующий сзади … и расколол надвое. А внутри то находился живой человек.

Что тут началось? Трибуны гудели, трибуны визжали, опьяненные пролитой кровью. Трек получил свою кровавую плату.

Я замерла. Очарование гонкой сразу же для меня пропало. Потому как я представила на месте покалеченного, и, надеюсь, живого гонщика одного мужчину. Лауренцо. Именно о нем я подумала в тот миг, когда мобильная бригада скорой помощи отправилась на спасение пострадавших. Я по экрану головизора следила за спасательными действиями, переживая за незнакомого мужчину, как за своего родственника.

Для меня время остановилось. С каждым покоренным участниками гонки кругом мое волнение нарастало все больше и больше. Я следила за номером пятьсот двенадцать на фюзеляже кара везде, где только было можно. Воочию на дроме, в поле видимости, в экране огромного головизора, установленного над трибунами. Я даже прислушивалась к реву толпы, а не изменился ли он, извещая о новой аварии и новой жертве.

Мне казалось, что я чувствую объединение наших душ с Лауренцо, будто они слились воедино и теперь я ощущала его как свою собственную.

К концу гонки я была настолько взвинчена, что о меня можно было спички зажигать без кремния.

Я не знаю, как смогла дождаться финального звонка, извещающего, что появился первый претендент на корону победителя в сегодняшнем финале. Это означало лишь одно, что гонка закончена. По крайней мере, я так надеялась. Но человек предполагает, а бог располагает.

Когда Лауренцо появился в ложе, я радовалась как маленькая.

ГЛАВА 6

– Ну, наконец, все закончилось, – произнесла я, увидев мужчину и бросившись ему на шею.

– Как это все закончено? Все только начинается, – обрадовал он меня.

Я в изумлении посмотрела на Лауренцо.

– Да, – еще раз подтвердил он. – Это был только первый заезд. В нем отсеялись самые слабые. Будет еще два, которые и выявят победителя.

Глаза мужчины блестели азартом, в них была жажда движения и победы.

– Как так? Неужели недостаточно было жертв? – по головизору объявили, что гонщик разбитого в дребезги кара, как и два других, очень сильно пострадали. Первый находился при смерти, а остальные были в тяжелом состоянии и им проводились экстренные операции.

Я уважала риск, но с умом, когда все было просчитано заранее и отрицательные последствия сведены к минимуму, а не подобное самоубийство, что творилось на треке.

– Это гонки, детка, – «обрадовал» меня Лауренцо.

Можно подумать мне стало легче.

– Так ты собираешься еще участвовать? – в ужасе я посмотрела на своего знакомого.

– Обязательно. Неужели ты думаешь, что я откажусь? – мужчина выжидательно на меня посмотрел, словно предвкушал что же я дальше скажу.

Мне хотелось остановить его, запретить так глупо рисковать своей жизнью. Однако я промолчала. Кто я такая, чтобы указывать Лауренцо? Я оставила свои мысли и желания при себе.

– Конечно, нет. Я буду за тебя болеть, – чуть тише произнесла в ответ, потупив взор.

– Я очень рад, что именно сегодня есть человек, который будет за меня переживать, – ответил мне Лауренцо, прежде чем вновь уйти.

А я смотрела в спину мужчины и из моей груди рвался крик. Я желала его остановить. Запретить рисковать собой. Заставить послушать меня.

Следующий заезд превратился для меня в сущий ад. Теперь я знала не понаслышке чем рискуют гонщики и как все происходит на самом деле. Смерть неотлучным стервятником парила над дромом и выжидала, когда же надо будет спикировать вниз за своей добычей.