Малахольный экстрасенс
Шрифт:
Подумав, я сорвал пробку-бескозырку с одной из бутылок и набулькал полный стакан. Надо отметить первый день моего пребывания в новом мире и первые успехи. Заодно повод не ложиться в постель к жене – Галя не любит запах перегара. Переночую на диване – так лучше. Я привычно выдохнул и влил водку в горло. Крякнув, зажевал корочкой, вытащенной из хлебницы. С почином тебя, Мурашко! И с возвращением…
3
Разбудил меня звонок. Громкий и пронзительный, он ударил по голове, словно обухом. Кого принесло, мать его перетак! Я вскочил с дивана, выбежал в прихожую и только там понял: телефон! Стационарный. В той жизни я от него отказался: зачем, если есть
– Алло! – рявкнул я, сняв трубку.
– Михаил Иванович? – спросил женский голос. – Я правильно попала?
– Смотря какой Михаил вам нужен, – буркнул я.
– Тот, который экстрасенс, – уточнила собеседница.
– Типа он, – не стал скромничать я.
– Ваш номер мне дала Тамара Синицкая, – обрадованно заговорила женщина. – Говорит: излечили от ДЦП ее дочь.
– Было, – я зевнул.
– Разбудила? – стушевалась женщина. – Извините. На часах десять – подумала, что уже можно. Мне перезвонить?
– Не стоит, – отказался я. – Все равно встал. Что у вас?
– ДЦП у сына.
Кто бы сомневался…
– Сколько лет мальчику?
– Семь.
– Тамара говорила, за какие случаи я берусь?
– Да. У нас будет посложнее, хотя олигофрении нет.
– Хорошо. Как вас зовут?
– Янина Станиславовна. Можно без отчества, я еще не старая.
– Диктуйте адрес…
– Можете взять такси, – сказала она, закончив. – Оплачу.
– Такси еще поймать надо… – вздохнул я. – Вы куда-то спешите?
– Нет, – смутилась она. – Просто…
Подгорает. Услыхала от Тамары и забила копытом.
– Буду после двенадцати, – сказал я и повесил трубку.
М-да, с транспортом нужно решать. Если дела пойдут, заманаюсь на троллейбусе ездить. Купить машину? Денег нет, прав – тоже. В той жизни я сел за руль после сорока лет. Денег не хватало, да и нужды в машине не имелось – в Минске хорошо развит общественный транспорт. Но потом сошлись с Инной, а у нее оказалась дача, унаследованная от родителей. Десять остановок на электричке и еще четыре километра пешком… После первого сезона я поскреб в затылке и записался на курсы водителей. Получив права, купил машину – «жигули», «шестерку». Обошлась в полторы тысячи долларов – больше на тот момент не имелось. Перед продажей машину нафуфлили, чтобы сбыть лоху вроде меня. «Шестерка» больше ремонтировалась, чем ездила, но все равно стало лучше, чем электричкой добираться. Через год я это угребище продал и купил «опель». В тот раз деньги были: повезло с одной халтуркой…
С такси здесь засада – машин мало как в парках, так и в частной собственности. Купить автомобиль для советского человека – счастье, второе по значимости событие после квартиры. Над своими авто трясутся. В той жизни я снимал комнату у рабочей семьи. Они долго ждали своей очереди на «москвич». Наконец, свершилось, и хозяин под вечер пригнал «четыреста двенадцатый». Ночевать остался в машине: вдруг кто-то нехороший угонит его «ласточку» или, упаси Боже, открутит и утащит колеса? Новые-то не достать. Назавтра хозяин попросил меня помочь поставить гараж – стальной, сборный. С местом он договорился – за забором гаражного кооператива, где стояли такие же бидоны. Мы крутили гайки до ночи – хозяину помогали еще двое знакомых. Справились, обладатель «москвича» был счастлив.
Конкуренции за пассажиров здесь нет, таксисты и «бомбилы» ведут себя нагло. Это не в моем времени: хочешь «убер», хочешь «яндекс» или чисто белорусский: «семь, семь, восемь, восемь, мы вас за бухлом подбросим!» [9] Ладно, подумаем. Я вернулся в зал, собрал и сунул в ящик дивана постель, затем не спеша и с чувством проделал армейский комплекс утренней зарядки – научили на офицерских сборах. Молодое, сильное тело легко приседало, наклонялось, отжималось от пола. Шик, блеск, красота! Только ради этого стоило возвращаться. В той жизни к пятидесяти у меня отросло брюхо, достать в наклоне кончиками пальцев пол стало невозможно. Здесь же – запросто, да еще ладошками.
9
Пародия на рекламу известного в Минске оператора такси «7788».
Я сходил в ванную, принял душ и побрился обнаруженной за зеркальными дверцами шкафчика «микмой» [10] . На кухне позавтракал творогом с ломтем батона, запив их грузинским чаем и в очередной раз мысленно обматерив производителя. Чтоб вы так жили, генацвале! От вашего веника блевать хочется.
На столе лежала записка, оставленная женой: «Мурашка, ты гад! Алкоголик!» Я хмыкнул и бросил бумажку в мусорное ведро. Вот скажите, почему заурядная девочка из деревни считает себя принцессой? Внешние данные никакие, поскольку не следит за собой. Расплылась, как тесто в квашне. Сколько раз просил делать утреннюю зарядку или бегать по утрам. Лыжи ей с ботинками купил, перекладину к стене прикрутил – позвоночник растягивать, с ее спиной лучше не придумать. И что? Перекладина собирает пыль, лыжи пришлось продать за ненадобностью. Зато гонору, как у английской королевы. С той понятно, а ты кто? Образование – торговое ПТУ, учиться дальше не желает. Телевизор, посиделки с соседками, шмотье – вот и все интересы. Во время бракоразводного процесса Галя поразит судью, отвечая на вопрос, есть ли у нее претензии к супругу. Знаете, что ответила? «Он книг много читает». Судья чуть со стула не упала…
10
Популярная в СССР марка электробритвы. Аналог немецкого «брауна».
Вздохнув, я сходил в зал, нашел в серванте чистую тетрадь и вернулся с ней на кухню. Взял шариковую ручку и сделал запись за номером один: «Мария Синицкая, 16 лет. ДЦП, не ходила, остальное в норме. Лечение прошло успешно». Указал адрес, телефон Томы и поставил вчерашнюю дату – 14 июня. Буду вести учет. Для чего? А зачем в поликлиниках медицинские карточки? Вдруг кому-то понадобится повторить воздействие? Как, кстати, его определить – ну, то, чем лечу? Поле, излучение? Плюнув, я решил не заморачиваться и пошел собираться. Взял портфель, с которым хожу в университет, бросил в него тетрадь, кошелек и ручку. Все, в путь!
Янина обитала в доме на Карла Маркса, недалеко от Привокзальной площади. От остановки я пошел пешком. Центр города выглядел мрачновато. Непритязательные вывески магазинов, реклама отсутствует как класс. В моем времени ее ругали, но без этих билбордов и букв на крышах домов город выглядит заброшенным. Или это во мне человек двадцать первого века брюзжит?
Дверь открыла хозяйка – молодая женщина лет тридцати. Круглое, миловидное лицо, слегка полновата. Одета в розовый халат, явно дорогой.
– Михаил Иванович? – спросила удивленно.
– Что-то не так? – уточнил я.
– Представляла вас более солидным, лет пятидесяти, – сказала она. – Голос по телефону был зрелым. А вы молодой.
– Не совсем, – пожал я плечами. – Будем лечить, или пойду?
– Извините! – смутилась она. – Проходите, пожалуйста.
В прихожей я скинул туфли, поставил на пол портфель и, спросив разрешения, проследовал в ванную. Помыл руки и вернулся обратно.
– Может, чаю? – предложила Янина – похоже, ощущала неловкость за неласковый прием. – С бутербродами? Я приготовила.