Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ
Шрифт:
Петрович оглушительно заржал. Инструктор тускло улыбнулся: его настроение явно испортилось. Добившийся своего Вань-Вань решил немедленно развить первоначальный успех:
— А хочешь еще один анекдот?
Инструктор кивнул, но уже без всякого энтузиазма. Он понял, что чертов русский отнюдь не собирался развеселить его. В то же время хотелось выяснить, чего же он добивался.
— Идет негр по пустыне! — начал Вань-Вань.
Петрович, знавший этот анекдот, не сдержался и коротко хохотнул. Лицо Инструктора посерело. Вань-Вань продолжал:
— Уже умирая от жажды, он неожиданно спотыкается о какой-то позеленевший бронзовый сосуд. Поднимает его, вытирает приставший песок и — о чудо! — из старинной лампы появляется джинн! И говорит он нашему измученному путнику: «Мой новый повелитель, я могу исполнить три твоих самых заветных желания!». Обрадовавшийся негр, или… Как это будет политически корректнее? Афроамериканец? Так вот, наш афроамериканец, подумав, отвечает: «Хочу стать белым, каждый день касаться множества голых женщин и чтобы у меня было сколько угодно воды!».
Петрович опять, не выдержав, хмыкнул. Инструктор, не мигая, смотрел на рассказчика. Тот невозмутимо закончил свою историю:
— Джинн кивнул, подумал с минуту, хлопнул в сухие ладошки и произнес: «Да будет по-твоему, путник!». И наш, гм, афроамериканец стал унитазом в женском туалете!
На этот раз лицо Инструктора посерело настолько, что не засмеялся даже Петрович. Помолчав несколько секунд, он подошел к Вань-Ваню и достал нож. Разведчик подумал, что перестарался, и зажмурился в преддверии неминуемой смерти. Но американский советник быстро разрезал путы на руках и ногах пленного русского и сказал:
— Вставай, расистская свинья! Будем драться! Один на один! Mano o mano! [54]
Вань-Вань поднялся, с удовольствием растирая затекшие конечности, прищурил раскосые глаза и со значением посмотрел в сторону ближайших кустов. Унитовцы побросали все и собрались посмотреть, как их предводитель станет бить « руссо». На основании личного опыта они знали, что это будет долгим и захватывающим зрелищем. Инструктор же принял боевую стойку и похлопал ладонями по ляжкам:
54
Мужчина с мужчиной! ( Исп.)
— Ну, давай, товарищ! Сейчас посмотрим, кто будет смеяться последним!
Полковник, ничуть не сомневаясь в профессионализме не на шутку рассерженного оппонента, всерьез рассчитывал на своевременное вмешательство своего подчиненного. Тот не заставил себя ждать. Раздался сухой хлопок пистолетного выстрела, и Инструктор рухнул в красную пыль, получив пулю в бедро.
— Сдавайтесь! Вы окружены! — раздался из кустов голос Лейтенанта, попытавшегося вложить в свой приказ как можно больше суровой хриплой мужественности. По всей видимости, это не вполне ему удалось, так как унитовцы, хотя и были деморализованы внезапной нейтрализацией предводителя, все же не спешили бросать оружие. В этот момент к их ногам упал некий тяжелый предмет. Африканцы враз закричали от ужаса — это оказалась голова их пропавшего товарища, которой побрезговали львы. Больше нашему герою кричать не пришлось: унитовцы дружно побросали оружие и подняли вверх руки. Вань-Вань к тому времени схватил карабин Инструктора и помогал им встать на колени с поднятыми за голову руками — лицом к упомянутому анатомическому фрагменту. Вынужденное созерцание последнего, по его мысли, должно было воспрепятствовать сомнениям в правильности принятого решения сдаться. Этого времени вполне хватило для того, чтобы Лейтенант, вылезший из кустов, развязал руки Петровичу, а Вань-Вань собрал все оружие в одну кучу, связал руки Инструктору и перевязал его рану.
— Простите за анекдот, коллега! — искренне сказал советский полковник американцу, еще не пришедшему в себя от шока. — У меня просто не было иного выхода!
Тот ничего не ответил. Вдалеке послышалось рокотание вертолетных двигателей. Лейтенант тревожно посмотрел на старших товарищей по оружию. Судя по выражению лица непосредственного начальника, мысль о прибывающих морских котиках не вызвала у него никакого восторга. Только что чудом пойманная за хвост удача стремительно выскальзывала из их бессильных — как порою в кошмарах! — рук.
— «Ми-8»! — вдруг послышался слабый голос, который сначала никто не узнал.
— Три штуки! — продолжал пришедший в себя Леша. — Это свои, товарищ полковник! Наши!
Вань-Вань подскочил к своему подчиненному и от избытка чувств расцеловал его в щеки:
— Молодец, морпех! Умница! Скоро будешь в госпитале!
После этого он подошел к Лейтенанту и крепко обнял его. Тот застонал от боли в плече.
— Ты что, тоже ранен?!
— Так точно, товарищ полковник! По-моему, навылет, но болит сильно!
Шум двигателей приближавшихся вертолетов становился все громче. Вань-Вань вспомнил об Инструкторе, который, судя по тоске в черных глазах, предпочел бы стать унитазом, чем столь позорно попасть в плен к перехитрившим его русским. Вань-Вань на мгновение задумался, а потом, приняв для себя решение, развязал руки американца.
— Слушай, мистер! — сказал он советнику. — Я бы тебе тоже предложил помощь в получении советского вида на жительство! Но боюсь, тебя эта перспектива не устроит! А поэтому приезжай-ка к нам лучше туристом! Серьезно! Я тебя и в гости приглашу! Водки выпьем!
Когда освобожденные, но по-прежнему безоружные унитовцы уже покидали место недавнего пленения, Инструктор, которого тащил на спине один из них, приказал ему остановиться и сказал:
— К тому времени, товарищ,я научусь играть на балалайке! И тоже выучу пару анекдотов! И между прочим, я рад, что вы все же нашли свои чертовы ракеты! Это означает, что скоро я, вполне возможно, попаду из африканской саванны в иракскую пустыню!
— Да, думаю, он не успеет найти другую бомбу! — подтвердил Вань-Вань.
Двое профессионалов на прощание улыбнулись друг другу.
— Я так понимаю, — нейтральным тоном произнес Петрович, подойдя к полковнику, — что нам лучше прямо сейчас договориться о нашей версии событий! Чтобы потом не было разночтений!
Три вертолета в бурых пятнах камуфляжа и с ангольскими опознавательными знаками на бортах, вздымая мутно-красные облака пыли, сели невдалеке от места крушения сбитой Лешей машины. Из них, пригибаясь, выбегали люди. Даже издалека можно было разобрать, что у них светлые лица. Первым до них добрался Резидент. К удивлению Лейтенанта, пятнистая форма сидела на нем так же ладно, как и дорогой костюм. Он посмотрел на лежавшего Лешу, на окровавленную одежду Лейтенанта, на оставленную унитовцами импортную спутниковую радиостанцию и сказал: