Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ
Шрифт:
Тут из темноты на голоса молодых людей вышел их общий знакомый — переводчик Гоша, выпускник факультета романо-германской филологии Киевского университета. Он был смуглым, голубоглазым и темпераментным парнем. Своими повадками и манерой смотреть — немного повернув набок голову с несколько выдающимся носом — Гоша ужасно напоминал птицу. Не случайно однокашники по переводческому отделению ласково прозвали его Пахарито. [29] До последнего момента он подвизался переводчиком на базе советского военно-морского флота в Луанде, где мирно ржавел большой десантный корабль на случай немедленной эвакуации советских граждан из страны пребывания. Наподобие тех, что пришлось в свое время пережить советникам и специалистам, работавшим в Сомали и Египте.
29
Птенчик (Исп.).
— Привет орлам! — приветствовал его Рома, намекая на прозвище, которое самому Гоше совсем не нравилось.
Пахарито как сорока повернул голову, подозрительно посмотрел на насмешника и вместо приветствия спросил:
— Мужики, хотите я вас в ночной клуб свожу? А? У меня и машина есть!
В ходе недолгого рассказа Гоши выяснилась причина его внезапного предложения. Оказывается, в жизни «птенца» одновременно происходили два важных события. Во-первых, референт внял наконец его просьбам и перевел Пахарито с непыльного, но скучного места на полную приключений должность в управлении бронетанковых войск. Во-вторых, его жена Света получила разрешение на прибытие к мужу в Анголу. По словам Гоши, ради своей красавицы-супруги он был готов на многое. Так, он почему-то решил, что унитаз, находившийся в санузле его последнего места обитания, должен был непременно перекочевать и в новое жилище в здании, в просторечье называемом «Кукой». «Кука» была огромным многоквартирным домом с давно погасшей неоновой рекламой одноименного пива на крыше. Увидев недоуменное выражение лиц своих приятелей, Гоша занервничал и по-птичьи забегал вокруг них, выстреливая скороговоркой аргументы:
— Финский! Прикидываете? Новый! До меня там наемник из Бельгии жил! Так ему всю сантехнику поменяли!
— Так ты что, и смесители сп…здить решил? — с уважением спросил Рома.
— Да нет! — махнул рукой Гоша. — Смесители я на соседней вилле поснимал! А вот унитаз такой только здесь! Поможете снять? А то я один не справлюсь!
Посмеявшись, Лейтенант и Роман согласились решить сантехническую проблему птичьей четы. Гоша, воодушевленный их согласием, с энтузиазмом вел «Волгу» своего хабира в направлении базы. Миновав ангольский, а потом и советский КПП, дребезжащая колымага подъехала к длинному ряду совершенно одинаковых вилл. Было очень тихо и пустынно.
— Все ушли в клуб, кино смотреть! — тихим шепотом заговорщика объяснил Гоша. — Как по заказу!
Играя в подпольщика, птицеобразный человек не стал включать свет в своем бывшем жилище. С фонариком в руках, он короткими сорочьими перебежками повел старательскую партию в сумрачную глубь бунгало, наполненную запахом прели. Наконец вереница ночных расхитителей гробниц приблизилась к ванной комнате.
— Здесь! — сдавленным шепотом произнес Гоша и сверкнул в темноте безумными глазами.
— Пахарито, мать твою, ты когда последний раз свой унитаз-то чистил? — возмутился Рома, зажимая нос.
Но делать было нечего — мытый или немытый, но унитаз надо было снимать с насиженного в прямом смысле места. Лейтенант остался стоять на стреме. В свойственной ему философской манере он не мог не отметить весь комизм ситуации. В десятке тысяч километров от Родины, под сверкающими звездами африканского неба, трое офицеров советского Генерального штаба по локоть в унитазной грязи неизвестно зачем тырили подержанный сантехнический прибор у многострадального народа Анголы. Спустя какое-то время согбенные фигуры потащили свою закутанную в пленку ношу к багажнику «Волги». Когда вся честная компания уселась в автомобиль, а Гоша уже начал нелегкий процесс борьбы с полусдохшим стартером, Роман посмотрел на лобовое стекло и потрясенно вымолвил:
— Бля, нас краской облили!
Действительно, на стеклянной панели красовалось огромное белое пятно, полностью блокировавшее какую-либо возможность рассмотреть дорогу впереди.
— Да ты что! Какая краска! — откликнулся Гоша, рассмотрев внезапную напасть. — Это цапли насрали! Те, что на пальмах живут! Гребаные птицы!
Лейтенант и Рома переглянулись и дружно заржали. Гоша по-птичьи повернул голову с длинным носом, недоуменно пожал костлявыми плечами и продолжил манипуляции с ключом зажигания.
В благодарность за помощь в похищении финского ватерклозета Гоша повез своих приятелей в одно из злачных мест, которые обычно посещали ангольцы попроще. Здесь было грязно, весело и небезопасно. Как и большинство африканцев, гости заведения демонстрировали прекрасные танцевальные способности и обладали очень раскованными манерами. Два сексуальных авантюриста — Рома и Гоша — сумели привлечь внимание компании черных фемин, соблазнив их коктейлями из кока-колы и пальмовой самогонки, а также басней о том, что они — не советские военные (эта категория бледнолицых вызывала наименьшее уважение у грудастых собеседниц), а строители-югославы.
— Somos yugos! [30] — по-честному пучил предательски голубые глаза Роман, тиская упругую задницу одной из асфальтовых барышень.
— Temos muitos denieiros! [31] — бесстыдно вторил ему Гоша, вставив птичий нос между сисек ее подруги.
Те хихикали и весьма вяло защищали свою честь от хищных посягательств «сеньореш югош» («сеньоров югославов»). Лейтенант же с тревогой наблюдал за сначала косыми, а потом все более пристальными взглядами представителей мужской половины великой ангольской нации, которые без всякого одобрения отнеслись к разворачивавшейся на их глазах сцене соблазнения дочерей африканского континента кучкой белых империалистов. Он обеспокоенно ткнул Романа локтем в железный бок. Умудрившись на время оторвать его от инспектирования телес черной богини, Лейтенант коротко, но доходчиво описал грозившую им опасность. В результате уже через минуту вся компания загружалась в обгаженную цаплями «Волгу» под возмущенный ропот вываливших вслед за ними аборигенов. Лейтенант постарался сдержать боевой напор толпы, демонстративно взведя свой «вальтер», до этого упиравшийся ему длинным стволом в заветное место. Тем не менее, когда драндулет все же завелся и начал медленно, как в американских фильмах, набирать скорость, вслед им все же полетело несколько камней и пустых бутылок. Когда «Волга», наполненная пьяным галдежом и характерным запахом пота черных фемин, достигла внутреннего двора «Куки», ее пассажиров ждал неприятный сюрприз.
30
Мы югославы! (Португ.).
31
У нас много денег! (Португ.).
— Чем это у тебя так воняет? — подозрительно спросил Рома, открывая дверцу авто.
Очень скоро он сам нашел ответ на свой вопрос, вступив в огромную лужу нечистот, занимавшую всю видимую поверхность двора. Где-то на верхних этажах в очередной раз прорвало канализацию, и по лестницам сразу нескольких подъездов безостановочно стекало ее гнусно вонявшее содержимое. Делать было нечего. Рома и Гоша взяли в руки столь цинично украденный ими сантехнический прибор и в сопровождении чернокожих подруг побрели на десятый этаж. Лейтенант прокладывал путь, подсвечивая лестницу фонариком. На одном из пролетов он чуть не сбил с ног спускавшегося вниз белого мужчину лет сорока с полным лицом и испуганно смотревшими из-под толстых очков глазами.
— Ты что, не видишь, кто идет, четырехглазый? — задиристо прорычал Рома, едва не опустив свою ношу в экскременты.
«Четырехглазый» испуганно шепнул «Извините!» и проследовал дальше. Гоша же шепотом спросил:
— Ты хоть знаешь, кто это был?
— Ну?
— Автор учебника военного перевода по португальскому языку!
— Эх, такого человека обидел! — искренне огорчился светловолосый гигант и даже собрался догнать знаменитого в узких кругах лингвиста, чтобы принести свои извинения. Но спутникам удалось отговорить его, предложив сделать это позже — протрезвев, не по щиколотку в дерьме и в более светлое время суток.