Мальчик и пёс
Шрифт:
Кадзумаса погладил сестру по спине.
– Полгода назад мы как в ад провалились. А сейчас какое-то невероятное чувство после всего, что пережили…
– Тамону надо спасибо сказать, – проговорил Кадзумаса.
– Точно! Благодаря ему мама чувствует себя лучше, гуляем все вместе. Спасибо ему.
Тамон не сводил глаз с матери – догадывался, что палочки еще остались, а она радовалась, принимая его взгляд за знак любви. Сколько уже мать так не смеялась?
Кадзумаса закрыл глаза и почувствовал, что солнечный свет все равно проникает сквозь плотно сжатые веки. В ушах звучал веселый смех матери. Маюми
Может, рай и в самом деле так выглядит. Тепло, спокойствие, счастье.
Так Тамон перенес на небеса Кадзумасу и его близких.
6
Мигель и его напарники сели в машину. Как и в прошлый раз, Хосе устроился рядом с водителем. Мигель, изогнувшись на заднем сиденье, сунул палец между ячейками клетки и почесал Тамона под подбородком.
– Мамори-гами опять с нами. Так что все пройдет как по маслу, – сказал он.
– Ты, похоже, понравился Тамону, – заметил Кадзумаса, нажимая на газ.
– А что это значит, – Тамон?
– Тут вот какое дело. – Кадзумаса слегка наклонил голову. – Это бесхозный пес. На ошейнике было написано «Тамон». Вот я и подумал, что его так зовут.
– Бесхозный… После землетрясения без хозяина остался?
– Скорее всего. Или он потерялся, или хозяин погиб.
Мигель опять нагнулся к клетке и что-то сказал Тамону. И хотя слов Кадзумаса не понял, ему показалось, что иностранцу стало жалко пса.
Похоже, Мигель любил собак.
Как сказал Нумагути, этой ночью Мигеля и компанию требовалось отвезти на станцию метро «Нагамати-минами», что на линии Намбокусэн.
Он высадил пассажиров у выхода со станции.
– Через тридцать минут, – бросил Мигель, и троица скрылась в ночных переулках.
Как и в прошлый раз, Кадзумаса покатался по городу и через полчаса вернулся на то же место. Тут же показались его пассажиры. Как и тогда, они сохраняли полную невозмутимость.
Кадзумаса тоже чувствовал себя спокойнее. Человек ко всему привыкает.
Без лишних слов Кадзумаса вел машину, объезжая улицы с N-системными камерами.
Где-то в отдалении загудела полицейская сирена, но, судя по звуку, патруль направлялся в другую сторону.
Грабители действовали профессионально. Взламывали ювелирный магазин и убирались восвояси до появления полиции.
Скорее всего, перед тем как совершить ограбление, проводили тщательную рекогносцировку на местности и, только просчитав все варианты, брались за дело.
Кадзумаса, как и в первый раз, остановился недалеко от дома. Хосе и Рикки быстро вылезли из машины и удалились. А Мигель остался.
– Что-то еще? – спросил у него Кадзумаса. Ему почему-то сделалось не по себе.
– Слушай. Не отдашь нам своего мамори-гами? – сказал Мигель.
– Тамона? Нет. Это мой пес.
– За пятьсот тысяч отдашь?
Кадзумаса захотелось сказать Мигелю: «Вали-ка ты отсюда, да поскорее». Он еле сдержался.
– Пятьсот?
– Отдашь собаку – сразу получишь.
– И не жалко таких денег?
– Уж больно хороша собака. Да еще удачу приносит. Я бы ее себе взял. С такой собакой полиция не поймает. Мало пятисот тысяч. Давай за миллион.
У Кадзумасы заколотилось сердце. В один момент получить столько, что за несколько месяцев не заработаешь! И всего-то нужно – отдать
Глаза Кадзумасы и Тамона встретились. Пес смотрел на хозяина не отрываясь. Будто видел его насквозь.
– Не пойдет, – покачал головой Кадзумаса. – Тамон – это моя семья. Я не могу его продать ни за какие деньги.
– Так, да? Жаль. Но я тебя понимаю. Собака – важный член семьи. Ты прав.
Мигель вышел из машины и что-то сказал Тамону. Что именно – Кадзумаса не понял.
– Еще тебя попросим. И обязательно бери с собой мамори-гами.
Кадзумаса кивнул. Мигель повернулся спиной и зашагал прочь.
– Ты меня прости, Тамон. Мелькнула у меня мыслишка нехорошая. Хоть ты и привел нашу семью в райские кущи…
Кадзумаса поехал на запад, в сторону въезда на скоростное шоссе Тохоку [14] . Совсем в другую сторону от своего дома. Он не мог себе представить, как вернется в квартиру и завалится спать.
Ему захотелось погонять, чего с ним уже давно не бывало.
А Тамон в зеркале заднего вида все так же смотрел на юг.
Кадзумаса съехал с шоссе Сэндай Тобу [15] и направился к океану. После землетрясения его как-то не тянуло приближаться к большой воде. Потому что там еще сохранились свежие следы, оставленные цунами.
14
Самая протяженная в Японии автомагистраль (679,5 км), соединяющая столичный регион с северной частью о. Хонсю. Берет начало в г. Кавагути, относящемуся к Большому Токио, и заканчивается в г. Аомори.
15
Отрезок платной скоростной автомагистрали, образующей кольцо вокруг г. Сэндай, протяженностью 24,8 км.
Это было ужасно.
Но сейчас ему вдруг захотелось взглянуть на океан. После землетрясения прошло полгода, и Тамон обрел новую семью. Может, надо потихоньку подводить черту под случившимся и менять настроение?
Стоявшие в этих местах до землетрясения жилые дома и склады исчезли. Лесозащитную полосу тоже смыло цунами.
Кадзумаса остановил машину. Выпустил из клетки Тамона и пешком направился к берегу. Близился рассвет. Линия горизонта окрасилась в алый цвет. Днем здесь дует приятный прохладный ветер. Скоро сюда придет осень.
Луны на небе не было, зато мерцали звезды. До ушей доносился глухой звук набегавших волн.
Кадзумаса молча зашагал вдоль берега на север. Тамон послушно следовал за ним. Пройдя какое-то расстояние, они развернулись в обратную сторону, и Тамон тут же ускорил свой шаг. По непонятной причине пса тянуло на юг. Кадзумаса отпустил поводок. Тамон остановился и обернулся на него.
– Иди, – сказал Кадзумаса. – Ты же на юг хочешь? Там тебя кто-то ждет? Дорогой тебе человек? Ну хорошо, иди. Делай как хочешь.