Мальчик из Уржума
Шрифт:
"Товарищи! Кто из вас не преклонится перед мужеством этого человека, который один, не боясь солдатских штыков, твердо остался на своем посту?.."
Сергей перевернул еще несколько страниц и прочел другое сообщение - о Воткинском казенном заводе.
"Воткинцы бастуют... На Воткинский завод отправился вятский губернатор и посланы войска из Казани. Рабочие забаррикадировали плотину своего пруда (единственный путь, ведущий к ним) и поставили на нем пушку, - благо они изготовляются на заводе..."
На
Сергей прочел письма с фабрик и заводов от первой строчки до последней. Всё, о чем здесь говорилось, произошло так недавно - всего месяц или два тому назад.
И случилось это не где-нибудь за тридевять земель, а здесь под боком в Вятке, в Нижнем, в Сормове...
Сергей еще был в Казани, когда оттуда выходили войска, посланные на Воткинский завод.
Может, он встретил их на улице, когда они спешили, направляясь на вокзал, и даже не подумал, куда их гонят.
Сергей быстро пробегал строки, набранные мелким шрифтом. Так странно было видеть напечатанными черным по белому слова: "революция", "восстание", "низвержение царского самодержавия", "самодержавие народа".
Это были те слова, которые произносились шопотом, с оглядкой, а тут они спокойно смотрели со страниц.
– Читай дальше, - сказал Саня.
Сергей перевернул еще несколько страниц и прочел: "Крестьянские волнения".
"Недели две, как Полтава занята разговорами о крестьянских волнениях...
"Всё внимание изголодавшихся крестьян обращено было на хлеб, даром валявшийся в громадном количестве в амбарах. Они являлись с повозками, обращались к помещикам или управляющим с предложением отпереть амбар и добровольно выдать им часть хлеба и только в случае отказа сами отбивали замки, наполняли свои телеги и отвозили домой.
"...Когда на требование властей возвратить забранный хлеб со стороны крестьян последовал отказ, войску отдан был приказ стрелять. Убито тут же три человека. Один, раненный двумя пулями и проколотый штыком, привезенный в Полтавскую больницу, через несколько часов умер. Затем началось сечение. Порка происходила и в Васильевке; лозинок искать некогда было, поэтому били первыми попавшимися сучковатыми ветвями достаточной длины и толщины, и в силу этого (пользуясь деликатным выражением доктора) "целость кожи у всех наказанных нарушена". Пороли так, что изо рта, из носа обильно текла кровь, после порки крестьяне вставали сплошь почерневшими: иногда давали по сотне и по две ударов..."
Уже второй раз обходил караульщик Владимир Иванович со своей колотушкой Полстоваловскую улицу,
В последних ее столбцах чуть ли не в каждой строчке мелькали слова:
На два года.
На три.
На четыре.
На пять.
На шесть.
Бессрочно...
Бесконечные списки имен, названия городов и сроки наказания.
– Смотри-ка, наш Малмыж, - с гордостью сказал Саня, ткнув пальцем в одну из строк.
– Из Малмыжа тоже, значит, высылают.
– Ссыльных, за маевку, - сказал Сергей, - шесть человек.
– Куда же их еще?
– удивился Саня.
– Ведь они и так в ссылке.
– Малмыж хоть и трущоба лесная, а всё-таки как-никак городом считается, - ответил Сергей.
– А их теперь, небось, по самым что ни на есть глухим деревушкам распихали.
Сергей свернул газету, спрятал ее и потушил свечу.
– Спать, что ли?
– спросил Саня.
Сергей ничего не ответил, а через минуту сказал медленно и раздельно, как будто про себя:
– Из искры возгорится пламя...
Рано утром, когда проснулся Саня и поднял голову с подушки, он увидел, что в амбаре на столе горит свеча, будто ее и не тушили.
Около стола сидит Сергей и, запустив обе руки в волосы, читает "Искру".
– Ну, почитай оттуда еще что-нибудь, - попросил Саня.
– Ладно, слушай.
– И Сергей начал читать вслух статью с первой страницы.
Но, прочитав полстраницы, Сергей остановился и сказал:
– Это не хроника. Это немножко потруднее будет... Надо сначала прочитать про себя и разобраться...
В статье были имена и слова, неизвестные Сергею. Он долго читал ее, пока, наконец, в дверь амбара не постучалась бабка.
– Сережа, Саня, - сказала она, - сбегайте-ка на речку за водой стирать собираюсь.
– Сейчас, бабушка!
– отозвался Сергей.
Потом он спрятал "Искру" и сказал Сане тихо:
– Сегодня вечером надо будет Спруде порасспросить насчет этой статьи... На первых порах нам одним трудновато.
Глава XXXIII
ПЕРВОЕ ПОРУЧЕНИЕ
Сергей и Саня стали частенько заглядывать к ссыльным.
Как-то раз они особенно поздно засиделись в "домике под горой". Пили чай, разговаривали, слушали игру на скрипке.
В этот вечер Сергей впервые увидел у ссыльных какой-то странный листок с напечатанными на нем темносиними буквами. Бумага была плохая, желтого цвета, а синие буквы не совсем ровные. Сергей заинтересовался этим листком и сразу же спросил у Спруде, почему листок так необычно напечатан.
– Печатали вручную, - ответил Спруде и объяснил Сергею, что это революционная, нелегальная листовка и напечатана она на гектографе. А через неделю Сергей и Саня неожиданно получили от Спруде серьезное и важное поручение - попробовать напечатать листовку.