Мальчик из Уржума
Шрифт:
Однажды Сережа не выдержал и по камешкам отправился к Анюте. Она обернулась:
– Ты зачем здесь?
– Я тебя буду за юбку держать, чтобы не потонула.
И, стоя на соседнем камне, Сережа крепко держал сестру за подол до тех пор, пока она не выполоскала белье.
Бабушка Маланья вставала на рассвете, как только петухи пропоют, и долго молилась перед иконой. Пока ребята спали, она доила козу Шимку, приносила воду с реки, топила печку, а там, глядишь, просыпались и ребята. Начинались беготня и шум. Сережа гонялся за Лизой, Лиза пищала и пряталась за бабушкиной
Бабушка ставила на стол чугун горячей картошки. Ребята подбегали к столу, усаживались на табуретки и тянулись к чугуну. Каждому хотелось схватить картофелину покрупнее.
– Тише вы, разбойники!
– кричала бабушка.
– С голодного острова, что ли? Чего хватаете? От горячей пищи кишки сохнут.
Пока внуки сидели за столом, она всё их наставляла и учила.
– Раз вы сироты, так и жить вам надо по-сиротски. Баклуши не бить, старшим угождать, к работе привыкать.
Была она старушка маленькая, толстая. Седые, мягкие, как пух, волосы заплетала в две косы и закрывала черной чехлушечкой.
Любила бабушка нюхать табак. Говорила, что табак хорошо действует на зрение: "Как понюхаю, так в глазах и просветлеет".
Табакерка была у нее черная, с крышкой, на которой была нарисована нарядная барыня в шляпке с голубым бантом и с букетом цветов в руках. Эту табакерку подарили ей господа на именины. Одевалась бабушка аккуратно. Поверх длинной широкой юбки и кофты носила темный, в горошинку, ситцевый фартук. И ребят к аккуратности приучала:
– Спать ложишься, так одёжу на место клади, чтобы утром спросонья не искать. Дыру заметишь, сразу зашей, чтобы еще больше не разорвалось. Что откуда возьмешь, обратно на место положь.
Очень сердилась бабушка, когда кто-нибудь из ребят разбивал по неосторожности тарелку или чашку.
– Наживать не умеете, только всё портите и ломаете! А "купил" в доме-то нет. Раззоридомки!..
Однажды, вскоре после смерти матери, произошел случай, который надолго остался в памяти ребят. Как-то вечером сидели они на печке и ели кашу. Перед ними на низенькой скамеечке стояла глиняная чашка. Вдруг Сережа нечаянно толкнул скамейку, чашка упала и раскололась.
– А я бабушке скажу, - прошептала маленькая Лиза.
Она любила докладывать бабушке про всякую мелочь - только и бегала за ней весь день и надоедала: "Бабушка, а Сережа твою иголку пополам сломал! Бабушка, а Анюта Шимкино молоко расплескала!"
Когда чашка разбилась, все ребята перетрусили.
Сережа повертел черепки в руках и сказал:
– Чашку можно воском склеить.
Он слез с печи, достал из-за иконы свечку, зажег ее и слепил воском расколотую чашку.
– Дай я тихонечко на полку поставлю. Может, бабушка и не заметит, сказала Анюта.
– Я сам поставлю, - ответил Сережа и, пододвинув табуретку, влез на нее и потянулся к полке. Дотянулся до полки и прислонил чашку разбитым краем к стенке.
Утром, когда бабушка хотела достать чашку с полки, на голову ей так и посыпались черепки. А один большой черепок остался у нее в руках.
– Это чья же работа?
– сказала
Ребята молчали.
– Сейчас же признавайтесь, кто чашку разбил.
Лиза только хотела было нажаловаться, как вдруг Сережа сказал:
– Это я разбил...
– Ей-богу, бабушка, он, а не мы. Мы не разбивали, - закрестилась Лиза.
– Ах вы, разбойники, ах вы, раззорители!
– закричала бабушка и, чтобы никому не было обидно, выдрала всех троих.
Бабушка Маланья была иной раз непрочь и припугнуть ребят.
– Вот брошу вас и уеду, куда глаза глядят. Живите одни, как знаете, раз такие озорники и неслухи, - грозилась она.
Однажды, когда ребята опрокинули в сенях кувшин с квасом, бабушка отшлепала их и пошла нанимать лошадь, чтобы ехать в деревню Поповку. Целый день ребята просидели одни дома. Сережа несколько раз выбегал к воротам поглядеть, не идет ли бабушка, но бабушка всё не шла. Маленькая Лиза со страха начала реветь. Как же они теперь без бабушки жить будут? Откуда денег достать, чтобы хлеба купить? А ночью как одним спать? Страшно ведь!..
Только под вечер, когда стемнело, вернулась домой бабушка. Ребята поджидали ее во дворе около дома. В три голоса начали они упрашивать бабушку остаться с ними и не уезжать в Поповку.
Бабушка не сразу согласилась.
– Я уж и лошадь наняла у Ивана Павловича, только сундучок взять осталось. Ну, да так и быть, на этот раз останусь. Только смотрите - не озоруйте у меня!
Строгая была бабушка Маланья. Но бывало стоило ей начать рассказывать сказки, как ребята забывали обо всех ее строгостях и воркотне. Рассказывать бабушка была мастерица. Больше всего ребята любили сказку про "Сиротку". Сказка была такая:
В некотором царстве да в некотором государстве жили-были муж с женой. И была у них дочка. Жили они припеваючи, да вдруг случилась беда: заболела и померла мать. Осталась дочка сироткой. Стали соседи отца уговаривать: женись, мол, да женись, одному мужику со всем в доме не управиться, - и хозяйство, и дочка на руках. Подумал мужик, подумал и женился. Пришла мачеха в дом, а с ней вместе горе пришло. Ведьмой оказалась мачеха. Такая зловредная баба, с утра до вечера падчерицу корит. Всё ей не так да не эдак. То бьет сиротку, то голодом морит. А та себе поплачет, поплачет втихомолку, а пожаловаться отцу не смеет.
Скоро родилась у мачехи своя дочка. Совсем житья не стало сироте. Раз утром отец и говорит ей: "Собирайся, дочка, поедем в лес". Поехали они в лес. А в лесу отец и признался: "Велела мне мачеха тебя в лесу оставить, велела она тебе руки отрубить". Заплакала девочка, положила руки на пень. Отсек топором отец ей руки по локоть. Сел на лошадь да и ускакал. Ходит сиротка безрукая по лесу, плачет навзрыд. Тихо в лесу, только в ответ ей кукушка кричит: ку-ку, ку-ку. На ночь залезла девочка в дупло, чтобы медведь ее не съел, а утром опять побрела по лесу пристанище искать. Шла, шла и набрела на маленькую избушку в лесу, - видно, охотники тут когда-то жили. Осталась сиротка в этой избушке жить.