Мальчик-который-покорил-время
Шрифт:
– Ты где так стрелять научился? – спросил он после театральной, немой паузы.
– Научился, – я усмехнулся, – были стимулы.
– Какие ещё стимулы?
– Кхм… – задумался я, – террористическая организация, которая только и мечтает, что о моей смерти. Пара десятков или сотен маньяков, которые охотятся на тебя – это такой нефиговый стимул учится стрелять.
*
После свидания я дал два дня отдыха Аки. Вернее, два цикла, которые я с ней не виделся. Восемнадцать дней. И каждое утро повторялось то же, что и было – в итоге объективной реальностью стало то, что оружие парням я показал, но стрелять
Эффектнее всего смотрелось заклинание индивидуальной магической защиты – лёгкое свечение на коже, с пробегающими, как по плазме, разрядами магии и, при желании – разворачиваются щиты, которыми можно прикрыться. В теории магии продвинулись примерно на уровне четырёх месяцев обычных занятий и уже почти подошли к порогу старшей школы. Всё-таки, сколь хорошо у меня было с теорией, столь же и трудно шло дело с практикой. Знаний хоть отбавляй, но силы маловато, да и отрабатывать надо не только в безвременье. Но и в нормальном времени. Единственное, что спасало – отброс на день назад и повторение дня. Но… повторять один и тот же день было напряжно. К примеру, выслушивать одни и те же разговоры… такое ощущение складывалось, что пересматриваешь из вежливости уже хорошо знакомое кино. Спасало только то, что я мог вести себя по-разному.
И, чем больше я виделся с Аки, тем больше понимал, что я увяз, причём всерьёз и надолго. Как в болоте, из которого не хочется выбираться. Старался думать адекватно, но стоило появиться рядом Аки и все мысли из головы выветривались, и хотелось бесконечно любоваться ею. Сила воли помахала мне ручкой и сказала долго не задерживаться – четвёртый, пятый, шестой, седьмой циклы я провёл преимущественно с ней. Ещё были свидания, поцелуи, даже однажды я наведался к ней – жила она в доме своего отца. Хотя папы не было – только мама, с которой я тоже познакомился. И всё это я оставил во временной петле – объективная, сбывшаяся история шла так, как должна была – я виделся с ней не каждый день, ближе, чем хороший друг или просто милый мальчик – не приближался. Разве что тогда чмокнул в щёку, но это не считается. Пусть даже японцы и думают иначе – всё равно не считается.
Незаметно ли пролетело время? О, нет, оно прошло очень заметно, ярко, красочно, весело. Правда, большинство из того, что я делал, не сохранилось для истории – как мы целовались с Аки; как мы стреляли по мишеням, пока к нам не пришли из юстиции; как мы напились с парнями, после того, как Такаги разбили сердце – по моему же совету и при моей помощи он пошёл и разрулил отношения со своей зазнобой – но та имела уже ухажёра из соседнего класса, и на Такаги вообще не посмотрела. Время всегда было хорошее. В основной ветке истории я не выделялся ничем, кроме несмелых отношений с Аки, посиделок с соседями, и прилежной, долгой учёбой практике.
Двадцать пятое августа подкралось незаметно. На этот день был назначен экзамен для вступления в
========== 5. Даже у обратной стороны есть обратная сторона! ==========
– Заходи!
Все собрались в большом зале. Такахаси-сенсей, директор, остальные мои преподаватели… Директор сидел на подушечке, в позе «сейза», перед ним был большой зал. Я зашёл, пытаясь унять дрожь в коленках. Экзамен. Настоящий. Директор был в кимоно – он вообще выглядел, как будто пришёл к нам из эпохи Сэнгоку Дзидай – такой старый дайме в своём замке, окружённый верными ему самураями…
За его спиной сидела Аки, в такой же одежде. Я постарался не заглядываться на неё. Рядом сидела её мать, Матсумото Хикэру. Красивая тридцати четырёхлетняя женщина, с лицом, в котором угадывалось родство с Аки – ямочки на щеках одинаковые. Я зашёл, коротко поклонившись:
– Ямамото-сан.
– Поттер… – он нахмурился, – ты уже выучил японский?
– Точно так, Ямамото-сан.
– Быстро. Не существует заклинаний, которые ускоряют обучение языка. Поделишься секретом?
– Талант, Ямамото-сан.
Старик улыбнулся, пригладив пышные усы. Кстати, раньше я на них как-то не обращал внимание – старик носил усы и бороду, прямые и седые, как у восточного мудреца из фильмов.
– Я следил за твоими успехами. Похоже, твоя обучаемость значительно лучше, чем я ожидал, – не поскупился он на похвалу, тут же взяв быка за рога. – Как давно вы с Аки знакомы?
– С четвёртого августа, – тут же ответил я, – случайно встретились на вокзале в Токио.
– Случайно?
– Совершенно верно, – кивнул я, – я не знал, что вы родственники.
– Кхм. А если бы знал?
– Вряд ли бы это что-то изменило.
– Ты не врёшь…
– Деда! – вдруг недовольно сказала Хикэру-сан.
Дед даже не шелохнулся:
– Цыц! В моём возрасте не надо лезть в голову, что бы определить такие вещи, – жёстко сказал он, внучке.
Я стоял перед ним, садиться было нельзя. Не по этикету перед старшими и без разрешения… Ямамото-сан ещё буравил меня взглядом и, судя по всему, захотел разобраться в деталях. При этом сделал это с грацией слона в посудной лавке. Или вернее воина в доспехах посреди бала:
– Моя правнучка просила меня дать тебе шанс на учёбу в нашей академии. И я пошёл на поводу у неё. Но шанс и учёба это разные вещи! Ты захотел большего, даже слишком многого! Что тебя с ней связывает? – старик был строг. Похоже, палево. Надо говорить правду:
– Я люблю её.
– Правда? – старик нахмурился, – ты маг третьего ранга!
– Это не имеет значения.
– Ты англичанин!
– Это тоже не имеет значения.
– Ты…
– Кроме этого факта ничего не имеет значения, – спокойно сказал я. Спокойствие было у меня такое, что самураи умрут от зависти – ведь я был уверен, что всё можно переиграть.
Дед зло зыркнул на меня и ответил:
– Я решил. Маки! – из за его спины встала… как я её раньше не заметил? Кузина Аки, Маки. Красивая девушка с боевого факультета, с характером маньячки-террористки. В общем, не в моём вкусе. Она кровожадно улыбнулась:
– Да, дедушка?
– Гарри, если ты победишь Маки, то я приму тебя и не буду вам мешать. Но если проиграешь… больше не приближайся к моим внучкам!
Разубеждать деда полезла Хикэру и остальные преподаватели, тогда как я думал – ну и влип же я!