Мальчик-который-покорил-время
Шрифт:
Поттер про себя ухохатывался, эффект более всего оказал на Кэрроу. Да, семья чистокровных и сторонников Волдеморта, но две девочки – Флора и Гестия, которые тоже должны были поступать, смотрели с открытыми ртами и были быстро взяты в оборот остальными, которые тут же решили познакомиться с ними. Через полчаса, когда Поттер подошёл, родители оттаскивали девочек от толпы детей, которые возмущались такой несправедливостью. Однако, дальше ситуация развивалась на руку Поттеру и очень некрасиво для Кэрроу…
– Толпа грязнокровок! Как ты посмела к ним подойти? – негодовал Кэрроу-старший. Гарри приблизился, он решил сыграть на этом.
– Кого я вижу. Кэрроу. Мистер, может быть, вы извинитесь
– Что? – он развернулся, лицо Амикуса было красным, на лбу венка вздулась, – Поттер! Иди куда шёл.
– Сэр, – Поттер вежливо улыбнулся. Всегда так, с мудаками надо вести себя вежливо. Близкого обращения они не заслужили, а вежливого – тем более. Но обращаться к такому так же, как к друзьям – противно, поэтому предельно вежлив со всяким отребьем. Не ставит его на один уровень с собой, – вы оскорбили студентов, меня, и по какому поводу? Будьте добры, извиниться.
Поттер не ожидал, но амикус легко повёлся на провокацию и начал сыпать оскорблениями:
– Ваши друзья? Это жалкое отребье?
– По-моему, жалкое отребье тут только вы, учитывая вашу некультурность и неадекватность. И будьте добры, не сжимать так плечо вашей дочери, иначе я сочту, что вы занимаетесь насилием над детьми. Что может иметь нежелательные последствия.
– Что? Моя дочь, что хочу, то и делаю! – Кэрроу оттолкнул девочку. Худощавая девочка с рыжиной в волосах отскочил от отца, – не смей мне указывать!
Гарри подумал, что Волдеморт окончательно вышибил мозги своим слугам. Вокруг уже собрались различные волшебники со всей косой аллее, но авторитет Поттера не давал им вмешаться. Кэрроу же был на взводе, поэтому адекватности от него ждать не следует. Поттер с жалостью посмотрел на двух девочек, что отошли подальше от мужчины и вздохнул:
– Мистер Кэрроу, вы налетели, оскорбили маленьких детей самыми грязными словами и ведёте себя недостойно для гордого звания человека. Будьте добры, извиниться, иначе я потребую сатисфакции.
– Защищаешь грязнокровок? – амикус ухмыльнулся, – ты такой же, как они.
– Да? Да, пожалуй, да. Я такой же, только чуть-чуть постарше. Мистер Кэрроу, я жду извинений.
– Да что ты о себе возомнил?
Гарри, улыбнувшись неожиданно тепло и предвкушающе, проговорил заученную наизусть формулу вызова на магическую дуэль.
– Условия… если ты победишь – требуй что хочешь, хоть мою жизнь. Если проиграешь – я тоже буду требовать что захочу. Устраивает?
– Да. Здесь и сейчас, – Кэрроу достал палочку, улыбнувшись, ведь по его мнению, Поттер сам пришёл к нему в руки. И будет легко заставить его прийти к лорду самостоятельно, только потребовать этого и всё. Сириус и взволнованная МакГонагалл отводили детей, вокруг дуэлянтов образовалось свободное пространство. Но так как было самое горячее время для торговли, зрителей было много, сотни волшебников, от мала до велика. Поттер наложил защитный купол мановением руки и приглашающе махнул рукой.
– Сейчас я проведу лекцию для всех волшебников. Лекцию о том, чем отличаются чистокровные волшебники, – уверенным и спокойным, усиленным магией голосом сказал Поттер.
Пятнадцать минут спустя.
Лежать мордой в грязи было неудобно. Но амикусу было не привыкать. Поттер, поставив на его спину ногу, вещал:
– Как мы видим, кровь не вышла из его вен и не напала на меня. Вежливости и учтивости его я не убоялся, да и призраки предков на меня не накинулись. Поэтому я задаюсь логичным вопросом – чем же он, как чистокровный волшебник, лучше меня? А? Может быть, кто-то ответит? Есть желающие? – Поттер осмотрел три с половиной сотни зрителей, которые широким
– Поттер… – прохрипел Кэрроу.
– Ами, я тебе давал шанс высказаться. Хотя если ты меня просветишь – буду только рад. Хотя нет, – Поттер махнул рукой и Кэрроу стал одет как девочка-волшебница, в ярко-розовое платье, – не дам.
Толпа заржала, смех быстро нарастал. Униженный и оскорблённый Амикус бросился на Поттера ещё раз, но Гарри, ловко уйдя, сделал ему подножку и мужик в розовом платье пропахал землю носом, а Гарри обратился к зрителям:
– Я полагаю, наглядно продемонстрировал? Не важно, чем амикус гордится. Известной и древней семьей, или розовым платьем, есть только Ум и Сила. И ничего более. Будь он хоть триста раз благородный и чистокровный, пока я намного сильнее его, он ничто. Он может выдумывать себе поводы, чтобы оправдать и удовлетворить своё желание быть лучше других….
Бросившийся к Поттеру Кэрроу налетел на магическую стену и разбил себе нос, а Поттер продолжал под хохот аудитории:
– Но пока он слабее, он слабее. Его слепая вера в то, что он лучше так называемых маглорождёных, это всего лишь его личные заморочки, – ещё одно мановение руки Поттера и Кэрроу удостоился высоких дамских сапожек на калблуке. Снять их Амикус не смог, поэтому под хохот зрителей, пытался дорваться до своей цели. Любые попытки думать пресекались яростью и желанием порвать наглого пацана в клочья.
– Не важно всё остальное. Пока я сильнее его, я могу макать его в грязь столько, сколько захочу. Творить такую магию, которая ему недоступна. А что же наш Амикус? А он чистокровный. Он выдумал себе повод считать себя лучше, но как только мы сталкиваемся в настоящей дуэли. Не меренье длинной член… ой, простите, родословной, он встаёт на своё заслуженное место. Выдуманный повод считать себя лучше – ничуть не помогает ему. Или кто-то скажет иначе? – Поттер обвёл толпу, – я был бы рад узнать что-то новое. Но пока что кроме святой уверенности в том, что чистокровные лучше маглорождёных, ничего не увидел. Кто-нибудь из чистокровных может меня победить? – Поттер обвёл взглядом толпу, – Для примера. Или сотворить такую магию, которая была бы мне недоступна? Я был бы очень рад узнать причину, почему все вдруг начали считать, что происходить из магической семьи лучше, чем из магловской. Можете считать это вызовом всем чистокровным. Я заплачу миллион галеонов тому чистокровному, который сможет доказать своё превосходство в дуэли или магии, и столько же тому, кто предоставить убедительные доказательства превосходства чистокровных волшебников. Доказательства вроде «все знают» или «маглы грязные животные» – не принимаются. Только Магический поединок или сотворение магии является показателем силы мага, всё остальное – предрассудки.
Кэрроу очухался и Поттер прервал свою лекцию-проповедь:
– Ами, ты уже всё? – Гарри притворно разочаровался, – я так не играю. Вон, смотри, люди из моего клуба недовольны тем, как ты себя показал.
– Заткнись, грязнокровое отребь… – договорить ему не дал мощный удар магией. Кэрроу отлетел в сторону зрителей, но сполз по установленному Поттером куполу. Гарри озаботился тем, чтобы его магию чувствовали. Он подошёл к лежащему на земле магу. Стоящие рядом волшебники и волшебницы почувствовали пусть не всё, на что способен Поттер, но часть его магии точно. И магии вокруг Поттера было столько, что она заставляла воздух звенеть, искажаться, а земля под его ногами подрагивала, мелкие камешки перекатывались и подпрыгивали. У окружающих волосы дыбом встали и пробежал табун мурашек от присутствия Поттера, наличие рядом не скрывающегося высшего весьма сильное отражается на самоощущении. Маги отпрянули, чувствуя, как магия Поттера бурлит в воздухе, а Кэрроу под её напором выглядел жалко, как букашка, которую раздавил слон. Поттер сочувственно вздохнул: