Мальчик-который-покорил-время
Шрифт:
Драко был в мантии и уже школьной форме. Волосы всё так же зализаны назад. Он сел напротив меня, помолчав секунду:
– Та книга, что ты мне подарил, была очень интересной, – он не знал, с чего начать разговор, поэтому подцепил тему нашей прошлой встречи. Очевидно, я должен продолжить разговор.
– Правда? После того дня я поехал в Японию. Признаться, было очень трудно поступить в их академию, но я смог. И то мне помог случай.
– Значит, ты теперь учишься там? Или в Хогвартсе?
– Заочно – в Японии. Буду учиться там, когда в Хогвартсе каникулы.
– Я пытался
– Это жестоко, но у меня есть ещё несколько интересных американских книг, – кивнул я. – Могу дать почитать.
– Потом. Признаться… эта была уже довольно тяжёлой. Автор не поскупился на оскорбления в наш адрес. Ты веришь ему?
– Да, – кивнул я, – я же был в Японии. В среднем развитие магического мира опережает магловский на несколько десятилетий, и именно маги первыми создают многое из того, что потом переносится в немагический мир. Английский, да и европейский магический мир отстал лет на двести и только некоторые магические умения пока что не могут быть повторены маглами, – признался я. – Так что правда. Сам видел, – я коротко развернул и свернул иллюзорный экран, – такие штуки у маглов похожи на шкафчики и имеют примитивнейший интерфейс. Пройдёт лет сто, пока компьютер маглов будет, как и магический, умещаться в браслете и иметь нематериальный экран.
Драко загрузился:
– Да, я думал об этом. Довольно странно. Как думаешь, с чего это всё началось?
– Разные авторы выдвигают разные теории, – я открыл кейс, притянув его с полки телекинезом и достал оттуда заказанные книги. – Вот тут автор предполагает, что после кровопролитных войн семнадцатого-восемнадцатого веков сильнейшие маги были убиты. Это привело к застою в международных отношениях и потом развитие магических средств сообщения ушло слишком далеко. Мир в восемнадцатом веке перестал пользоваться животными для доставки сообщений, а создавать абонентские сети в Европе было невыгодно. И это отрезало нас от остальной цивилизации.
– А какие тогда средства доставки писем используются?
– Письма вообще редкость. В основном говорят по телефону, магическому, я имею в виду, или по видеосвязи. Аналог этого есть и в Англии – каминная сеть, но камины были только в восемнадцатом веке и они слишком неудобны, поэтому быстро исчезли. А вот тут автор говорит, что всему виной теория о чистокровности волшебников. В шестнадцатом веке в обиход вошёл миф о превосходстве чистокровных волшебников и из-за нехватки новых генов магический потенциал стал снижаться. В шестнадцатом веке в Англии было девятнадцать волшебников восьмого ранга, в семнадцатом – четыре, в восемнадцатом – всего один. Сейчас сильнейшие волшебники Британии – это Дамблдор и, возможно, Волдеморт. Если он, конечно, всё ещё жив. Они маги пятого ранга, как и я, это считается средним таким рангом. Не сильный, но и не слабак. Большинство магов Японии, к примеру, имеет четвёртый-пятый-шестой ранги.
– Да… – Драко задумался, – если это правда? Ведь лобби чистокровных довольно сильно!
– Обладают даром твои родители или нет – не имеет никакого значения.
– Откуда эта статистика? – требовательно спросил Драко. – Кто её составил?
– Есть множество исследований, которые подтверждают друг друга, – я взял книгу и перелистнул к концу, – тут есть таблица, но это статистика по Америке по состоянию на шестидесятые-семидесятые года. Семьдесят два процента магов выше пятого изначального ранга – имеют либо обоих родителей-маглов, либо одного. По статистике вероятность рождения сильного ребёнка больше в два раза, если мама будет маглорождённой или маглой, чем если бы им был папа. Но если мама будет маглой, так же высока вероятность рождения обычного ребёнка, без Дара.
Драко читал таблицу, которую я ему подал.
– Я примерно, так себе это и представлял, – он вздохнул. – Отец, так и не смог рассказать мне в цифрах, насколько чистокровные превосходят маглорождёных. К тому же ты упоминал ранги… было трудно найти эту информацию! Но я справился.
– Да, современная власть ведёт политику медленного удушения магического общества, вешая лапшу на уши, про то, что все маги одинаковые и равные. Чушь.
– А как определяется ранг? – Драко заинтересовался. – Я, так и не нашёл это.
– Заклинание, оно показывает ранг мага. Правда, оно обычное… то есть невербальное, беспалочковое, конструкт. Хочешь провериться?
– Ага, – Драко положил книгу, – хотя… может не надо?
– Поздно, – я уже посмотрел его ранг, – ты третий, с перспективой на пятый. Очень неплохой результат. Такой же, как у меня.
– Ух ты! – Драко обрадовался. – Но как такое может быть? Я же чистокровный.
– Генетика – не точная наука, – я пожал плечами, – всякое быва…
Дверь резко открылась. На пороге стояла девочка. Лохматая такая девочка.
– Мальчик по имени Невилл потерял жабу, я помогаю её найти. Вы видели жабу?
– Нет, – ответил я.
– О, вы читаете, – она без спроса зашла в купе, – можно посмотреть?
Мы с Драко переглянулись:
– Хорошо. Знаешь, просто возьми эту книгу. Потом отдашь, – я отдал ей «От славы к падению».
– Спасибо, – она взяла книжку и без вопросов ушла дальше.
Когда дверь за ней закрылась, Драко спросил:
– Ты её знаешь?
– Нет, впервые вижу. Довольно назойливая девочка.
– Это точно, – он поёрзал, как будто тут было холодно, – такие всегда стремятся выделиться.
– Это их проблемы, – я пожал плечами. – Дураки любят выставлять свои скудные знания напоказ, что бы их похвалили.
– Вот, примерно, так и выглядят маглорождённые, – Драко, хмыкнул, – некультурные и необразованные.
– Разве что только по магическим предметам, – безразлично пожал я плечами. – Готов поспорить, в Хогвартсе к ней будут относиться точно так же, как в магловской школе.