Мальчик-менестрель
Шрифт:
— Но дорогая маркиза, на следующей неделе мне уже надлежит быть в Ирландии!
— Думаю, ирландцы возражать не будут, они люди добродушные. Ты честно заслужил отпуск. И вообще, как мой приемный сын, ты должен во всем меня слушаться. Я хочу, чтобы ты был счастлив.
— А отец Петит тоже останется?
— Как бы нам ни хотелось, мы не вправе его удерживать. Теперь, получив вожделенный Патир, на котором выгравированы твое имя и название вашей семинарии, он стрелой полетит домой, чтобы поскорей сообщить отцу Хэкетту радостную новость.
Оказавшись наконец в тепле и уюте виллы Пенсероса, Десмонд сразу же прошел к
Часть третья
Прибытие Десмонда в Килбаррак не было особо радостным и отнюдь не способствовало поднятию бодрости духа нового викария. С самого утра зарядил мелкий дождик, а путешествие по железной дороге из Дублина в Вексфорд стало еще одним подтверждением неторопливости, присущей ирландским поездам. На узловую станцию Десмонд прибыл с опозданием на час, а потому ему пришлось долго дожидаться местного поезда, который должен был доставить его до места назначения. И вот, оказавшись со своим чемоданом на продуваемой всеми ветрами платформе, Десмонд беспомощно оглядывался в поисках кэба. Только спустя десять минут кэб все-таки появился; он был запряжен клячей, которую даже при самой богатой фантазии трудно было представить победительницей дерби в Ирландии.
— Эй! Эй! Вы не могли бы меня подвезти?
Из-под накидки из намокших мешков для картошки послышался чей-то голос:
— Конечно, могу. Залезайте сюда, ваше преподобие.
Десмонд втащил чемодан в кэб и уселся рядом с кучером.
— Выходит, вы меня ждали?
— Ждал, — сказал кучер и осторожно прошелся кнутом по мокрому крупу лошади. — Каноник велел встречать вас с дневным поездом. Я Майкл.
— Простите, Майкл, что заставил вас лишний раз прокатиться.
— Да не беда, ваше преподобие. Всего и делов-то. Я тут работаю на каноника, а еще в церкви прислуживаю. Я вас провезу мимо скотного рынка и прямо по Хай-стрит, поглядите на наш городок.
Килбаррак — город как город, не хуже и не лучше сотни подобных захолустных городишек, — не слишком удивил Десмонда. В детстве он видел много таких. Но когда они протрусили мимо замусоренного двора, пабов в темных закоулках, бакалейной лавки, лавки мясника, пекарни, скобяной лавки с разложенными прямо на тротуаре сельскохозяйственными принадлежностями, затем снова мимо пабов, смутно проглядывающих сквозь пелену дождя и тумана, Десмонд вдруг как-то особенно остро почувствовал, какое расстояние отделяет его от виа Венето и прекрасного особняка маркизы на виа делла Кроче.
Неужели кучер прочел его мысли?
— Немножко непривычно для вас, ваше преподобие. А мы ничего, того этого. Весь город гудит, как нам свезло заполучить нового молоденького священника не откуда-нибудь, а прямо из Священного города.
— Надеюсь, что не разочарую вас, Майкл. По крайней мере, постараюсь…
— Да что вы! Я ведь, того этого, только увидел, как вы там стоите на платформе под дождем, весь из себя такой молодой и красивый, так сразу вас и признал. — И когда они свернули с главной улицы, кучер нагнулся к Десмонду и доверительным шепотом произнес: — Вы уж простите меня, ваше преподобие, если я немножко поучу вас уму-разуму. Каноник — хороший человек, великий человек, он здесь для нас прямь чудеса творит, но неплохо бы вам поначалу с ним поласковее, поласковее. А потом, когда приноровитесь друг к дружке, он за вас самому дьяволу глотку перегрызет, если улавливаете, куда я клоню… Ну вот, у нас здесь и церковь для вас есть, и школа при ней — аккурат через двор, — и дом священника позади.
Церковь, сложенная из хорошего серого камня, со сдвоенным шпилем, на удивление большая, потрясла Десмонда размерами и добротностью. Она возвышалась над городом, и весь комплекс с примыкающими к церкви школой и домом священника все из того же хорошо обработанного камня располагался в небольшой рощице, переходящей где-то вдалеке уже в настоящий лес.
— Майкл, какая изумительная кладка! Я имею в виду и церковь и школу.
— Ваша правда, того этого. Чего не сделаешь, чтобы угодить госпоже Донован.
Но они уже подъехали к аккуратному каменному домику с портиком, и кучер бросился вытаскивать чемодан молодого священника. Десмонд спрыгнул на землю.
— Майкл, сколько я тебе должен?
— Да что вы, ваше преподобие. Нисколько. Мы тут с каноником между собой уж как-нибудь разберемся.
— Майкл, прими это в знак моей благодарности. Очень тебя прошу.
— Ну, может, если доживу до ста лет, тогда и разрешу вашему преподобию мне платить, — Майкл дотронулся до полей шляпы и подстегнул лошадь.
Десмонд проводил его глазами, чувствуя, как внутри его озябшего и продрогшего тела разливается приятное тепло. Наконец он отвернулся, поднял чемодан и нажал на кнопку звонка.
Дверь ему тут же открыла низенькая пухленькая аккуратная маленькая женщина в наглаженном белоснежном рабочем халате. Она приветствовала его улыбкой, продемонстрировав ровный ряд зубов, явно не искусственных и достаточно белых для ее возраста, а ей было никак не меньше пятидесяти.
— Ну вот, наконец-то и вы собственной персоной, святой отец. Входите, входите. Мы ужасно боялись, что вы опоздаете на дневной поезд. Вы, должно быть, вымокли насквозь. Позвольте, я возьму ваш чемодан.
— Нет-нет, благодарю вас.
— Тогда давайте мне ваше пальто, оно насквозь мокрое. — И с этими словами она решительно забрала у Десмонда пальто. — А теперь я покажу вам вашу комнату. Каноник сейчас на совещании школьного совета, но к шести вернется.
Они вошли в выложенный плиткой просторный холл, где Десмонд заметил массивную подставку для шляп и зонтов, статую в нише и большой медный гонг. Аккуратно повесив пальто на вешалку, женщина продолжала:
— Я миссис О’Брайен, экономка, и остаюсь ею, слава те Господи, вот уж больше двадцати лет.