Мальчик с саблей
Шрифт:
Маллон чувствовал, как его оставляют силы, но не собирался сдаваться. Воины погибают в бою, от руки врага. Старик подполз чуть ближе и пристально посмотрел Маллону в глаза.
Время замедлилось, замерло, застыло.
А потом Акура отбросил камень в сторону:
– По одному мгновению – за каждый год нашего рабства. Теперь мы квиты.
Неторопливо привязал к железному клину у себя над головой кожаный ремень и спустил его Маллону под левую руку.
– Пойдем, эллин. Сати ждала тебя слишком долго, так что поторопись.
Среди
Люди обживают мир внизу. У них простые радости и самые разные печали. Они стремятся продлить свой род и поэтому так легко обрывают чужой.
А здесь, на едва заметном уступе, на топоре неведомого северного бога, сидят, свесив вниз босые ноги, трое. Седой старик, его дочь и воин из далекой западной страны. И пусть будет так, пока солнце встает на востоке и садится на западе, огибая чёрную Стену по тверди небосвода.
Колькино зеркало
В каждой школе есть свой склад ненужных вещей – место загадочное и пугающее. Колька и Серый забрались в подвал через маленькую дверцу под лестницей – кто-то сломал скобку замка, а завхоз Степан Степанович этого еще не заметил.
Солнце проникало сюда только через маленькие квадратные амбразуры-окошки и втыкало в пол косые светящиеся столбы. Длинное помещение было завалено самым разнообразным хламом. Стопки старых учебников выстроились целыми улицами. Дырявый глобус, укатившийся в угол, скалился пробоиной в Тихом океане. Бюстик похожего на Дон Кихота худого человека с бородкой клинышком хищно щурился из-за рулона географических карт.
Колька вспомнил пещеру сорока разбойников – ему, как и Али-Бабе, очень не хотелось попадаться на глаза хозяину. Степан Степанович – не разбойник. Завхоз – это куда страшнее.
Медленно продвигаясь вперед, мальчишки во все глаза рассматривали пыльные сокровища. Вот натянутый на деревянный каркас транспарант «А ты готов к новому учебному году?», за ним – перекошенная фанерная трибуна, до ремонта стоявшая в актовом зале, к ней прислонены скребковые лопаты и метлы, а вон – коробки с пробирками из кабинета химии.
А у дальней стены стояло высокое зеркало в красивой резной черной раме. Колька заглянул в него и почему-то увидел только себя, то есть себя увидел, а Серого – нет.
– Серёг, ты вампир! – громко зашептал Колька.
Серый вылез из-за трибуны.
– Сам ты упырь! – не задумываясь, ответил он. – Гляди, какая!
Разжал ладонь и показал Кольке большую темно-желтую монету.
– Ух ты, пятак! – Колька нагнулся, чтобы разобрать цифры. – Шестьдесят первого года. У нас дома такой есть, папа показывал!
Серый спрятал находку в карман и показал Кольке в зеркале
– Надо идти, а то мы уже полчаса тут. Мне на тренировку пора.
Кольке не хотелось уходить с пустыми руками.
– Ты двигай тогда, а я еще тут пороюсь.
Серый пожал плечами:
– Ну, как знаешь. Не испугаешься?
– Еще чего! – Колька выудил из приоткрытой коробки грязный мятый противогаз. – Кладоискатели не боятся ничего!
Серый вышел, осторожно притворив скрипучую дверь, и Колька остался один.
– Совсем ничего? – спросили над самым ухом.
Колька аж подпрыгнул, обернулся, но рядом никого не было. Только пылинки плясали в столбах света, а где-то за окошком сердито мяукнул кот.
– Люблю смелых детей, – сказал всё тот же голос.
– Кто здесь? – робко спросил Колька. Говорил с ним точно не завхоз, поэтому страх уже почти прошел.
– Здесь – только ты, Коля Пантелеев, хорошист из четвертого «Б».
– А откуда вы меня знаете?
– А я всех знаю, кто в меня посмотрелся. Я – зеркало.
Колька нахмурился. Голос был взрослый и шел с той стороны, где и спрятаться было негде. Подойдя к зеркалу, Колька осторожно потрогал раму, дунул на стекло, устроив настоящую пыльную бурю.
– Что-то раньше я такого зеркала в школе не видел. Ты откуда и чьё?
– Раз ты меня слышишь, значит, я твоё, – заявило зеркало. – С тех пор как потерялся мой последний повелитель, мне было очень скучно. А теперь я буду исполнять твои желания.
– А ты волшебное?! – глаза у Кольки загорелись. – Ты правда можешь сделать всё, что я попрошу?
– Ну, это ты уж чересчур размечтался, – недовольно сказало зеркало. – Я ж не золотая рыбка и не волшебная палочка, а простое магическое зеркало. Но кое в чем помогу. Вот скажи, что тебя сейчас больше всего беспокоит?
Колька насупился:
– Двойка. По матике, за контрольную. Папа завтра в рейс уходит, почти на полгода, а я…
– Хочешь, – предложило зеркало, – у тебя будут стеклянные глаза? И ни мама, ни папа никогда не узнают про сегодняшнюю двойку.
– Да разве такое может быть! – рассмеялся Коля. – Стеклянные бывают только у инвалидов. А приглядишься – сразу видно, что у них один глаз туда, а второй сюда смотрит.
– Нет, – ответило зеркало, – это будут совершенно другие стеклянные глаза. Даже лучше настоящих. Ты будешь больше видеть, всё замечать и даже сможешь в темноте ловить комаров. А на ярком солнце совсем не щуриться. Но не это главное!
– А что? – спросил Коля, уже представив себе, как найдет на чердаке дома номер девять потерянных прошлым летом пластмассовых индейцев.
– Главное, по твоим глазам больше никто не сможет догадаться, говоришь ты правду или обманываешь! И кто посмотрит в них, тот потом всегда будет тебе верить, что бы ты ни сказал. Хоть учительница на уроке, хоть мама с папой, хоть лучший друг.