Мальчишник. Райское наслаждение
Шрифт:
— Тебе нужно забыть все свои фантазии. Это больное воображение. Ты счастлива в реальной жизни. Тебе не нужно придумывать мужчину, с которым ты обретешь любовь. Все в твоих руках. Не совершай ошибок, и все станет на свои места.
Я слушала Варю, затаив дыхание. Только я собралась поблагодарить ее за подаренную надежду, как она словно забыла о моем существовании и обратила взгляд на Ладу. Я даже обиделась. Разве можно вот так резко переходить от одной судьбы к другой, но я судила со своей колокольни, Варя — это другое.
— Лада, милая, тебе нужно перестать ломать себя, — Варя улыбнулась.
Мне стало завидно, что именно Ладе, а не мне досталась эта светлая, лучезарная, добрая улыбка. Я постаралась избавиться от этого ощущения, но не могла. Со мной действительно происходили странные вещи. Я перестала реагировать на происходящее так, как обычно. В меня вселился злой демон, наверняка это он искушал и изводил меня. Это из-за него я потеряла покой и превратилась в истеричку, помешанную на плотских удовольствиях. Если следовать народной мудрости, мне нужно как можно скорее удовлетворить желание. Так сказать, клин клином. Не думаю, что эта точка зрения ошибочная. В моем понимании — она единственно верная.
Пока я решала собственные проблемы, борясь с остатками нравственности и чувством долга, беседа Вари и Лады продолжалась. Лада подалась всем телом вперед, а Варя — ей навстречу. Они говорили тихо, вполголоса, так что у меня создалось впечатление, что они бы с удовольствием обошлись не только без Алексея, но и без меня.
— Ты скоро во всем разберешься, — уговаривала Варя, когда я снова включилась. — Тебе не понадобится ничья помощь. Ответы придут сами собой.
— Мне трудно в это поверить, — вздохнула Лада. — Удивительно, но мне самой так нелегко разобраться. Запуталась, заигралась…
Это было что-то новенькое: Лада нуждается в помощи. Обычно она сама выступала в качестве паровоза, тащившего за собой длинный состав моих проблем, производственных неурядиц, отношений с мамой и отчимом, коллегами и клиентами салона. Короче, я вдруг поняла, что жизнь Лады, как она ни пытается ее приукрасить, не устлана розами. Красота и шипы — атрибуты царственного цветка. У Лады должно быть все лучшее. Она получила не только красоту и аромат розы, но и израненную душу, шипы ведь безжалостны. Женщина, которая достойна всего самого лучшего, счастья самой высшей пробы — моя несравненная, независимая блондинка, умница и красавица была отчаянно одинока и сама нуждалась в помощи. При всей ее самоуверенности она была так же уязвима, как и другие одинокие женщины. Наличие мужчины рядом не всегда спасает от одиночества. Мы просто смиряемся с обстоятельствами, надеясь, что наше терпение будет вознаграждено. Особенно трудно приходится таким, как Ладуся. Независимая, не нуждающаяся в материальной поддержке, казалось, она хочет вернуться назад. В то время, когда она была неопытной, жаждущей любви девочкой. Вернуться туда, где все только начиналось. Она пыталась понять, где ошиблась, почему, достигнув тридцатилетнего рубежа, она так и не встретила того, о ком грезила в юности. Юность наша — еще в обозримом прошлом, еще не воспринимается с иронией.
Игра, в которую играла моя подруга, затянулась. Даже учитывая то, что правила устанавливала она сама, она устала. Мы все понимали это, произнести вслух решилась только Варя. Иногда она позволяла себе быть резкой, порой — проявляла высочайшую деликатность. Например, сегодня Варя была сама доброжелательность. Отпускавшая шуточки по поводу Ладкиной убежденности в главенстве секса и удовольствий, Правдина отложила свое жало в шкатулку с самыми необходимыми вещицами. Она хотела помочь и Ладе, и мне обрести покой и уверенность в себе. Без этого не стать счастливой. Я точно это знаю, потому что, получив все, о чем мечтает добрая половина женщин, я счастлива не была. Роскошь, которой Лузгин окружил меня, не давала ощущения покоя. А Лада долгое время была сама себе Хоттабыч. Может быть, последнее обстоятельство сыграло роковую роль в ее жизни? Мужчинам трудно принять ее: совершенную, уверенную в себе, знающую цену их отношению, ироничную и свободную. Куда легче иметь дело с простушкой, которая радуется любому проявлению внимания, дежурным комплиментам, не требует обещаний.
— Ты не должна думать, что ты в долгу, что ты обязана себя переделывать. Только потому, что это не первая попытка? — Варя покачала головой. — Лада, это твоя жизнь.
— И я должна пройти свой путь до конца, — перебила Правдину Лада.
— Ты сама все знаешь, — улыбнулась Варя и, обернувшись в мою сторону, добавила: — И ты тоже знаешь. Просто гораздо легче идти на поводу у обстоятельств.
— Я знаю, ты считаешь меня бесхребетной, — мне было не обидно, тем более, что Варя права.
— Мы обе знаем, что нужно сделать, — обнимая меня, приговаривала Лада. — Мы выпутывались и из более трудных ситуаций, да?
Я кивнула и нежно сжала ладонь подруги. Мне стало невероятно стыдно. Вот уже два дня я терзала ее своими проблемами, не подумав о том, что у нее тоже тревожно на душе. Ведь очевидно же, с Эльдаром у нее все складывалось далеко не идеально. Лада не говорила с нами об этом, но по некоторым признакам я сделала такой малоутешительный вывод. Варька довершила картину. Я же была уверена, что Лада терзается в сомнениях. Учитывая, что она вещала в «Париже» в нашу последнюю встречу, сомнениям места не было. Эльдар Гаврошенко — «папа» местных СТО (как называла его Ладуся), не стал идеальным спутником ее жизни. Сначала он настаивал на свадьбе, но Лада, обремененная горьким опытом трех браков, не спешила под венец. Она поставила условие: должен пройти хотя бы год, чтобы разобраться в том, смогут ли они жить вместе.
— Займитесь собой, красавицы мои, — улыбнулась Варя. — Собой, своим телом. Полюбите себя. Вот вам мой рецепт покоя и счастья.
Услышать такое от Правдиной дорогого стоило. Сама-то она совсем недавно вспомнила о своей внешности. До идеала далеко, но Лада довольна результатом. Учитывая, что раньше вся косметика Вари состояла из алой помады, сегодняшнее мелирование, румяна, подкрашенные ресницы, нежный блеск на губах — это перемены революционные! И инициатором этих глобальных перемен была Лада. Если она сумела Варьку перековать, то со мной у нее не возникнет никаких сложностей. Я была готова слушать Ладу, открыв рот. Я всегда готова довериться ей. Конечно, в том случае, если она сумеет совмещать решение своих проблем с моими.
— Да, и еще, — Варя поднялась, давая понять, что на сегодня хватит. — Не забывайте, девочки, что мы подбираемся к тридцатилетию. Многие поступки, которые совершались раньше, скоро перейдут в разряд непростительных ошибок.
Мы с Ладой переглянулись. Все-таки наша Варька ведьма. Как иначе объяснить, что она сумела угадать наше настроение. Еще вчера мы говорили, что выпали из обоймы бесшабашной молодежи. Еще вчера мы с горечью говорили о быстротечности времени, а сегодня Варька напомнила о рубеже, подходить к которому так не хочется. Раньше все женщины старше двадцати восьми казались мне старыми, безнадежно потерянными для любви, романтики. Теперь, когда я сама в этом возрасте, я понимаю, как эгоистична и слепа молодость. Она не знает, насколько полной и интересной может быть жизнь, когда ты взираешь на нее с высоты прожитых лет. Опыт — вот что мы получаем каждый день. Важно одно: как много ценного мы выносим из этой вереницы будней и праздников.
— Мы устроим себе праздник! — Глаза Лады сверкали. Мне захотелось поцеловать ее, я была рада, что ее слова были созвучны моим мыслям.
— Не переборщите, — усмехнулась Варя. — Вы не умеете вовремя остановиться. А насчет веселья, так это я уже слышала. В кафе, Лада Леонидовна, ты уже называла веселье единственно верным лечением.
— Ты даешь добро? — Лада просительно смотрела на Варьку. Очевидно, что она сомневалась и нуждалась в поддержке. Признать это — выше ее сил, но завуалированно обратиться за помощью к подруге она нашла возможным.