Малефисента. Владычица тьмы
Шрифт:
Он замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Словно вышедший на охоту хищник, он припал к земле и затаил дыхание, ловя звук шагов феи. Та тоже остановилась и замерла – но всё-таки чуть-чуть запоздала. Бен успел уловить, где она находится, и бросился на неё, словно кот на мышку. Он пролетел по воздуху, а когда приземлился, его руки уже крепко ухватили фею. Она извивалась, сопротивляясь, а Бен торжествующе рассмеялся:
– Вот так-то, поганка. В два счёта я тебя, поняла?
Он засунул фею в мешок, обернулся и только теперь увидел, как далеко оказался от того места, где выскочил на лужайку. Закинув мешок с феей
Колин и Томас тем временем продолжали вытаскивать спрятавшихся на дереве фей, не обращая внимания ни на что вокруг и не думая ни о чём, кроме денег, которые вскоре на них свалятся. Поэтому они и не услышали ни шума крыльев, ни лёгкого шуршания листвы у себя за спиной и спохватились только тогда, когда небо над ними сделалось непроницаемо чёрным, словно кто-то погасил луну и звёзды.
Колин взглянул наверх – и глаза его округлились. Стоящий рядом с ним Томас вскрикнул, и преступники с глухим стуком выронили свои мешки. Пленённые феи выскочили на свободу и поспешили прочь, на лету переговариваясь друг с другом.
Малефисента уселась на сук перед Колином и Томасом. Сложив за спиной огромные чёрные крылья, она сверлила преступников своими изумрудными глазами. У неё было белое лицо, которое казалось ещё бледнее из-за больших угольно-чёрных рогов. Красные губы Малефисенты дрогнули и сложились в зловещую улыбку, увидев которую перепуганные Колин и Томас бросились наутёк.
Но далеко они не убежали.
Вытянув длинный тонкий палец, Малефисента подала знак деревьям, и они немедленно стали сгибаться, загораживая людям путь к отступлению. Ветки тянулись, словно руки, хватали людей и обвивались вокруг них, не давая уйти. Вскоре оба нарушителя уже опять стояли перед Малефисентой.
На этот раз они поняли, что попались.
Малефисента медленно направилась к ним и остановилась так близко, что на обоих похитителей упала её тень. За всё это время она не произнесла ни слова, наблюдая за тем, как они извиваются, пытаясь вырваться из опутавших их гибких стеблей.
– Прошу вас! –умоляюще выдохнул Колин.
В ответ Малефисента развернула крылья, раскинувшиеся в стороны почти на шесть метров и закрывшие те немногие звёздочки, которые ещё оставались видны. Как ни был Колин испуган, он не мог не поразиться силе и красоте этих крыльев.
Малефисента сделала шаг вперёд – и оба похитителя одновременно вскрикнули.
Когда раздались первые крики, Бен как раз вышел с полянки. Крики эхом отражались от деревьев, заставляя его дрожать от страха.
Медлить Бен не стал. Он не знал, да и не хотел знать, кто это кричит – Колин, Томас или фея. Каждый мускул его тела был напряжён, мысли стремительно мелькали в голове. У него было два варианта действий – сразиться или бежать. Внутренний голос подсказывал ему «Беги!», и Бен побежал со всех ног, петляя среди деревьев. Задыхаясь и жадно глотая воздух, он пытался увидеть знакомую тропинку, или приметное дерево, или ещё какой-нибудь знак, который подскажет, что он бежит в правильном направлении. Ни одного такого знака Бен не увидел, но продолжал нестись вперёд – и внезапно очутился посреди широкого цветущего поля. Цветы слегка светились в темноте, их красные лепестки, несмотря на поздний ночной час, были раскрыты. Он услышал, как с лёгким треском надломились
Потому что впереди, в просветах небольшой рощицы деревьев, в лунном свете блеснула река.
Ломая цветы, Бен бросился бежать через поле, продрался сквозь подлесок и наконец выбежал на речной берег. Бросившись в воду, он принялся бешено грести руками и ногами и грёб до тех пор, пока не выбрался на другой берег, уже в своем родном Ульстеде. Откуда-то из-за реки до него донеслись слабые, приглушённые расстоянием крики Колина и Томаса. С бешено бьющимся сердцем Бен быстро пошёл прочь от реки, чтобы как можно дальше отойти от вересковых топей.
Уговаривая Бена и Колина перебраться на другой берег реки, Томас ничего не рассказал им о своём плане, не сообщил никаких деталей. Бен знал только, что за пойманных фей он получит деньги. Сколько именно денег и кто тот человек, который хочет купить фей, Томас им не сказал. Сказал, правда, где тот живёт, и сейчас это оказалось очень кстати. Бен пошёл по улицам в самый центр Ульстеда и, наконец остановившись перед тяжёлой железной дверью, громко постучал в неё.
Почти сразу в двери приоткрылась смотровая щель. Она находилась низко, почти на одном уровне с пупком Бена. Из щели на него взглянули два больших жёлтых глаза.
– Я поймал только одну, – сказал Бен, указывая на свой мешок. С той стороны двери промолчали, и он добавил, нервно переминаясь с ноги на ногу: – Но это очень хороший... экземпляр.
Из-за двери что-то невнятно проворчали, и Бен решил, что его просят показать мешок. Он снял его с плеча и просунул тому, кто стоял за дверью. Спустя пару секунд высунулась морщинистая рука. На раскрытой ладони лежало несколько потертых поцарапанных монет.
– И это всё?! – удивился Бен. – Но эта маленькая поганка укусила меня! Дважды укусила!
Морщинистая рука неожиданно схватила Бена за пояс и сильно дёрнула. Бен качнулся вперёд, больно приложившись лицом к железной двери, а затем, насколько смог, откинулся назад. Рука отпустила его, и Бен увидел, как она потянулась к чему-то красному на его мешке. Это был один из тех светящихся цветков с вересковых топей. Наверное, прицепился к мешку, когда Бен мчался через поле. Морщинистая рука осторожно, даже благоговейно сняла цветок с мешка. Затем смотровая щель с грохотом захлопнулась.
Бен ещё долго стоял на месте, не зная, что делать дальше. Посмотрев на зажатые в кулаке монеты, он вздохнул.
«Я был прав, – подумал он. – Нет смысла ходить на вересковые топи. Себе дороже».
И он пошёл по улице, время от времени оглядываясь назад, на темнеющий за рекой лес, в полной уверенности, что Томас и Колин согласятся с ним.
ГЛАВА ВТОРАЯ
АВРОРА СТОЯЛА В ЗАЛЕ, ТЕСНО НАБИТОМ РАССЕРЖЕННЫМИ ФЕЯМИ, ПРИЛЕТЕВШИМИ К НЕЙ С ЖАЛОБАМИ. БОЛЬШИЕ И МАЛЕНЬКИЕ, хрупкие и полненькие –- все они были возбуждены и говорили наперебой, жужжа в воздухе своими крылышками. Аврора смотрела и слушала их со спокойным лицом, высоко подняв голову. Внешне она казалась невозмутимой и уверенной в себе, как и подобает королеве, -– но кто бы знал, чего стоило ей сохранять спокойствие, ровно дышать и не поддаться желанию прикусить нижнюю губу!