Маленькая голубка
Шрифт:
Жаль, что это не сделало меня снисходительным. Наоборот. Это усилило мою потребность контролировать и удерживать ее.
— Здесь или в нашей комнате?
Она вздохнула, ее плечи опустились.
— В нашей комнате.
Как бы драматично она себя ни вела, она не сопротивлялась, следуя за мной по коридору.
Если бы я не знал ничего лучше, я бы подумал, что моя голубка просто гремит клеткой, чтобы посмотреть, удастся ли ей вырваться…
А может,
Когда мы вошли в комнату, ее шаги замедлились. Она обхватила себя руками.
— Я не понимаю, почему так важно, чтобы дверь была открыта.
— Потому что я так сказал.
— Да, но почему?
Я не привык объясняться. Я сказал что-то, и это должно быть сделано.
Все просто.
Но относиться к Джульетте с такими же ожиданиями было ошибкой. Она не привыкла к такому, и пока я не добьюсь ее доверия, она не будет слепо подчиняться.
Будут и другие приказы, которые она должна будет выполнять без объяснений, но правило двери я могу разъяснить.
Обхватив рукой ее шею, я большим пальцем поднял ее подбородок вверх.
— Я хочу, чтобы она была открыта, чтобы, сидя за своим столом, я мог видеть тебя.
— Но тебя даже не было дома, — заметила она.
— И посмотри, сколько времени тебе понадобилось, чтобы заметить, что я стою там, — моя челюсть сжалась. — Это было опасно.
— Это место заперто, как “Fort Knox16”. Коул установил эту тревожную кнопку на стене буквально в футе от моего стола.
— Если у тебя закрыта дверь, как ты узнаешь, что тебе нужно нажать на нее, пока не станет слишком поздно? И раз уж мы об этом заговорили, не надевай наушники, когда ты дома одна. Я добавляю новый пункт к правилам.
На удивление, она улыбнулась и подошла ближе.
— За мной может прийти только большой, злой папочка, который хочет отшлепать меня по заднице.
Черт возьми, она хочет меня убить.
Обхватив ее упругую попку, я прижал ее тело к своему.
— Дверь остается открытой, и никаких наушников, когда меня нет. Понятно?
Она кивнула, и ее глаза метнулись в сторону, чтобы сфокусироваться на скамейке.
— Поскольку я не знала, почему ты хочешь…
— Хорошая попытка, Джульетта, — отпустив ее, я сел на скамейку. — Спусти штаны и трусики, но держи их на лодыжках, — как только она это сделала, я устроил ее на своих коленях. — Сегодня десять.
— Десять? Тогда было только пять…
— Я могу сделать тридцать, — я провел ладонью по изгибу ее задницы, сжимая и начиная снова, чтобы услышать, как у нее перехватывает дыхание. Как раз когда она начала расслабляться, я поднял руку и шлепнул по центру ее правой ягодицы, резкий звук заполнил спокойную тишину.
— Ай! — вскрикнула она, пытаясь сесть.
Положив руку между ее лопаток, я держал
Джульетта снова вскрикнула.
— Больно!
— В этом и суть, — следующие семь ударов я распределил по сторонам, а последний пришелся на тоже место, что и первые два.
К тому времени, когда я закончил, ее бледная кожа стала ярко-красной. Я провел рукой между ее бедер и обнаружил, что она такая же мокрая, как и накануне, если не больше.
Я провел двумя пальцами по ее щели, а затем ввел их внутрь. Трахая ее пальцами, я переместил другую руку с ее плеч на волосы, схватил ее за хвост и повернул ее голову так, чтобы видеть лицо.
Джульетта была прекрасна, как никогда, со слезами на глазах, ее лицо раскраснелось и было влажным. Но она была спокойна.
Счастлива.
Эта девушка была создана для того, что я ей даю, и я — счастливый ублюдок, который может ей это показать.
Джульетта издала стон протеста, когда я вынул свои пальцы и усадил ее прямо. В отличие от предыдущего дня, когда я играл с ней на скамейке, я встал и отнес ее на кровать.
Потому что ее наказание еще не закончилось.
Усадив ее на матрас, я сказал:
— Ляг на спину и раскрой бедра.
После нескольких секунд колебаний она сделала то, что я сказал, раздвинув для меня ноги.
Я расстегнул ремень и брюки, спустив их вместе с трусами-боксерами. Сжав в кулаке свой член, я медленно поглаживал его.
Глаза Джульетты загорелись, ее розовый язычок высунулся, чтобы смочить губы.
У меня возникло искушение воспользоваться этим ротиком, но если бы она обхватила меня губами, то этот процесс затянулся бы на вечность.
Я начал двигаться быстрее, и ее рука переместилась между ног.
— Нет, — выдохнул я.
Разочарование исказило ее черты лица.
— Почему я не могу прикоснуться к себе?
— Потому что ты нарушила правила.
— И ты меня наказал.
— А теперь я завершаю твое наказание.
Она поняла мой намек, и ее взгляд сузился.
— Ты не позволишь мне кончить?
— Нет.
— Это… это пытка!
— Поверь мне, голубка, смотреть на эту киску и не трахать ее — тоже пытка для меня.
— Тогда трахни меня, — когда это не сработало, она решила играть по крупному. Широко раскрытые зеленые глаза смотрели на меня, и маленькая сексуальная улыбка искривила ее губы, когда она прошептала: — Пожалуйста, папочка. Ты мне нужен.
Господи, мать твою, она не хочет меня убивать.
Я уже мертв.
Произошла ошибка, и меня отправили на небеса вместе с этим ангелом.
И я убью любого ублюдка, который попытается отнять ее у меня.