Маленькая леди и принц
Шрифт:
– Да, гм… О! Благодарю. – Я освободила перед собой место для эспрессо, который как раз принесли. – Бабушкина просьба весьма необычная…
Я быстро, ни разу не переведя дыхание, объяснила, о чем меня просит Александр. А когда умолкла, откинулась на спинку стула, ожидая, что Джонатан скажет «нет».
Я знала, что он сделает это очень мягко и тактично. И намеревалась передать его ответ бабушке слово в слово.
– Понятно,– задумчиво произнес Джонатан. – Что ж, это большая честь.
– Да, конечно,– пробормотала я, распечатывая пакетик с шоколадным драже. – Я сразу
– А почему бы и нет? – спросил Джонатан.
– …и что помолвленной женщине неприлично расхаживать с подобным парнем. – Я подняла на него глаза. – Что ты сказал?
– Я сказал, что не вижу причин для отказа,– ответил он.
В это мгновение у меня, наверное, отвисла челюсть. А Джонатан, не исключено, услужливо подставил под нее палец и закрыл мой рот.
– Почему нет? – повторил он. – Заплатят они, готов поспорить, весьма и весьма прилично.
– Да, наверное… – Я споткнулась. – Только я подумала, что ты скажешь…
– Сделка ведь единичная? Я правильно понял? – спросил Джонатан. – Его лицо смягчилось. – Подумай только, какая романтика: помочь семье аристократов вернуться в фамильный замок. Только представь, что это случится не без твоего участия! Может, друг твоей бабушки сумеет устроить так, что и тебе присвоят какой-нибудь титул?
– Не исключено,– неуверенным голосом пробормотала я. Странное Джонатаново представление о европейской знати наверняка тотчас изменилось бы, познакомься он с Николасом. – Только Ники не настоящий принц…
На лице Джонатана отразилась растерянность.
– Не понимаю. Ты же сама его так назвала. А принц – он и в Африке принц. Разве не так?
– И да и нет. – Я стала мучительно придумывать, как бы попонятнее все объяснить. – Видишь ли, английские аристократы бывают разные. Их аристократичность зависит от того, чем они занимаются и чем владеют. Принц Уильям, например, служит в армии и выполняет массу королевских обязанностей: открывает школы, посещает больницы. Кроме того, соответствующим образом себя ведет. Ники тоже богат, но у него нет ни работы, ни трона. По сути, вся его знатность сводится к тому, что он постоянно торчит в известных ночных клубах. Кого-то это восхищает, но только не меня.
– Ясно,– сказал Джонатан. – Какое же место занимает среди прочих аристократов это семейство?
Я глубоко вздохнула. Если честно, мне и самой сложновато определять позицию монархов, давно лишенных власти.
– Скажем, если британцы, испанцы и голландцы – это премьер-лига, то владельцы холленбергских земель стоят на последних местах в четвертом дивизионе. Мне кажется, у них даже не было собственного войска. Нет, они действительно голубых кровей, но, видишь ли, в Европе существовали сотни крошечных монархий, которыми правили несчетные отпрыски королевы Виктории. Занятие следовало найти для каждого. Однако с тех времен, когда распространился коммунизм, вспыхнула Вторая мировая война, образовалось Европейское сообщество и прочее и прочее, десятки оказавшихся не у дел принцев только и знают, что слоняются по Челси. Большинство из них, дай им карту, даже не найдут на ней место, где правили их предки. Если, конечно, оно не на теплом побережье.
– Этот парень тоже ничего не знает о предках?
– Думаю, не знает. Зато его дед относится к своим обязанностям со всей серьезностью. А если им удастся вернуть замок, тогда и для Ники найдется занятие. Он поневоле станет участвовать в восстановлении поместья, в приеме туристов, в телесъемках. Тогда он наверняка, возьмется за ум
Джонатан многозначительно взглянул на меня.
– Такое впечатление, что тебе не терпится приступить к его перевоспитанию.
– Уверяю тебя, это будет очень непросто,– с сомнением в голосе произнесла я. – По-моему, Ники на все наплевать.
Джонатан взял кубик сахара.
– Однако попробовать стоит. Во-первых, ты расплатишься за все услуги, которые Александр вам оказывал. Во-вторых, провернешь фантастическую сделку, в-третьих, расширишь круг светских знакомств. А потом переедешь ко мне в Париж Ты сказала, их семейство проводит половину времени во Франции? Наверняка у Ники и там немало друзей. Заработанные деньги вложишь в семейный бизнес, откроем на пару собственное дело – Он широко улыбнулся и подался вперед. – И станем мы с тобой партнерами во всех смыслах этого слова.
Я раздумывала о способах перевоспитания Ники, поэтому была не готова к такому повороту.
– Что ты имеешь в виду?
Джонатан просиял, как ребенок, рассказывающий родителям о своей блестящей задумке.
– Я не раз говорил, что, на мой взгляд, ты вкладываешь в свое дело слишком много сил, верно? А ты не перестаешь повторять, что «Керл и Поуп» недооценивают меня, что я пашу на них чересчур самоотверженно. Так вот, я серьезно об этом поразмыслил и решил, что пора нам объединить усилия и организовать совместное собственное дело.
– Совместное дело?..
Признаюсь честно, особой радости я не испытывала. Слишком быстро мы закрыли мою тему и перешли к теме Джонатановой.
– Именно! – Он щелкнул пальцами и указал на меня. Ужасная привычка! Мне казалось, я его навсегда отучила. – Я не перестаю удивляться твоей способности преображать дом. Ко мне ты приезжаешь только на выходные, а умудрилась сделать так, что моя новая квартира уже наполнена домашним уютом. Давай ты будешь делать то же самое, но для покупателей жилья? Только представь: я подыскиваю им дом, а ты помогаешь обжиться. Выбираешь вместе с ними мебель и все прочее, узнаешь, где находятся ближайшие школы, кондитерские и такдалее. Людям важно получить такую информацию, предпочтительно сразу.
– Но ведь я почти не знаю Париж,– напомнила я. – Во всяком случае, знаю его гораздо хуже, чем Лондон. Пожалуйста, давай закончим о Ники и…
– Ничего, изучишь,– продолжал Джонатан. – Париж меньше Лондона. Ставку будем делать на иностранцев – англичан, американцев. Им важно найти людей, которым они могут доверять. Тех, кто говорит на их языке. Кто напоминает о доме, понимаешь?
– Да, но мне все равно понадобится французский, а он у меня оставляет желать лучшего,– сопротивлялась я. – Вдобавок я не уверена, что…