Маленькая леди и принц
Шрифт:
– Значит, это была любовная связь, я правильно понимаю? – продолжала я расспрашивать. – Любовная связь, которой не должно было быть? Деда тогда бабушка еще не знала?
– Да, все верно. Но по бабушке, дорогая моя, сходили с ума толпы мужчин. Даже когда она вышла за деда. Александр в итоге женился на одной венгерке, бесчувственной ледышке, но продолжал любить бабушку. А она, как мне кажется, всегда была не прочь стать принцессой. К сожалению, бабушка, хоть у нее и есть титул, никогда не принадлежала к числу высшей знати…
Мама
– А что мне оставалось? – быстро проговорил отец. – Ведь было невозможно уснуть! Что ты уставилась на ребенка, Мелисса? Лучше поджарь мне тост.
– Боже мой,– пробормотала мама. – Чего только не случается в жизни!
Разумеется, меня тешила мысль, что я, принимая приглашение на благотворительно-мореходное торжество Нельсона, убиваю одним выстрелом нескольких зайцев. Во-первых, можно было смело появиться там с Ники, во-вторых, нам отводился отдельный столик, чему весьма обрадовались дамы-благотворительницы. В-третьих, если вдруг Николасу надоело бы вести себя прилично и он вздумал бы выкинуть номер, я в любую минуту могла прибегнуть к помощи Нельсона и Габи.
Пригласила я на вечер, разумеется, и Джонатана. В смокинге он выглядит сногсшибательно. И потом, если бы Нельсон увидел, как Джонатан танцует быстрые танцы, мгновенно забрал бы назад свои высказывания о сексуальной ориентации мужчин, которые умеют двигаться под музыку.
– Я бы с большим удовольствием, милая,– печально сказал Джонатан в воскресенье вечером, когда мы возвращались в Лондон. – Но в четверг за завтраком у меня встреча с потенциальным клиентом. Не хотелось бы являться разбитым, с затуманенной головой.
– Но может, ты ночью выспишься, а в Париж поедешь утренним поездом? – не отставала я. – Пожалуйста, Джонатан! Вспомним старые времена. Я в светлом парике, ужин в шикарном лондонском ресторане… – Я понизила голос. – Я надену черный корсет. Ты ведь давненько его не видел!
– Так нечестно! Зачем ты меня дразнишь? Я не могу, Мелисса! И вообще, если я буду присутствовать, ты не сможешь полноценно играть перед принцем роль Милочки, тебе так не кажется? Пусть Нельсон тебя сфотографирует. Или посмотрим снимки в газетах?
– Может, ты и прав,– пробормотала я, целуя его на прощание перед «Евростаром».
Вернувшись домой, я между делом поинтересовалась у Нельсона:
– А подруга на торжестве у тебя будет?
Он уставился на меня так, будто я задала ему глупейший вопрос.
– Естественно. Ты.
Я взмахнула рукой.
– Не болтай глупостей! Я не смогу сопровождать тебя, мне придется нянчиться с Ники.
– Ах! – Нельсонс излишним рвением принялся уминать картофельное пюре. – Что ж, тогда я останусь без подруги. Впрочем, так даже лучше. На нее у меня вряд ли хватило бы времени. Бросать ее одну, знаешь ли, не хотелось бы.
Из немалочисленной группы женщин, с которыми я устроила ему свидания, не нашлось ни одной, полностью отвечающей требованиям Нельсона. А в смокинге он тоже просто красавец, вдобавок будет сиять, поскольку обожает морское дело и очень любит выступать в роли организатора.
– Как же так? Ей и лишний билет бы продал. Давай я найду для тебя симпатичную девушку, а? Например, позвоню Джосси?
– Не надо Джосси,– подозрительно быстро ответил Нельсон.
Я тут же передумала спрашивать его, намерен ли он снова с ней встретиться. Ответ был очевиден.
Мы уставились друг на друга. Я ободряюще улыбнулась. Нельсон моргнул первым.
– Что ж, если тебе так хочется… – сказал он– Подай мне, пожалуйста, соус.
– Конечно хочется,– заявила я. – Неужели ты не понимаешь, что нормальные неженатые мужчины твоего возраста пользуются бешеным спросом? Даже такие, как ты,– с отвратительной привычкой командовать.
– Ну, раз так. И раз даже такая, как ты – которая и припарковаться-то толком не может, – нашла себе парня… Какого тогда черта я торчу вечерами один дома, смотрю по телевизору разную дрянь или отмокаю в ванне?
– Положись на меня,– сказала я. – Я подойду к этому вопросу со всей серьезностью.
– Как скажешь. Только, пожалуйста, Мел, не заставляй меня убивать время на какую-нибудь чокнутую,– попросил Нельсон, сотрясая воздух вилкой. – Если она ни черта не смыслит в закладных, а тем более называет машину кошачьей кличкой, я уж лучше побуду один.
– Постараюсь,– пообещала я, уже перебирая в памяти незамужних знакомых.
Ники я позвонила в понедельник утром с намерением сообщить о благотворительном ужине. Но поговорить с ним мне удалось лишь с четвертой попытки, в половине третьего, и благодаря хитрости – я устроила так, чтобы мой номер не определился.
– Боюсь, ничем не могу вам помочь! – прокричал он вместо приветствия с сильным греческим акцентом, явно фальшивым. – Свяжитесь с моими лондонскими представителями!
– Николас, это Мелисса,– строго произнесла я. – Надеюсь, я не отрываю тебя от важных дел?
Этот вопрос я задала лишь потому, что расслышала музыку в стиле Барри Уайта и шум льющейся из крана воды. Или какой-то плеск Мысль о том, что мой клиент во время разговора расслабляется в ванне, несколько меня покоробила.
Николас переключился на свой обычный, протяжный найтсбриджский выговор.
– Нет, дорогая, не отрываешь. Я всего лишь завтракаю…
В третьем часу?
– С одной старой приятельницей.
В эту секунду женский голос крикнул чуть ли не в трубку:
– Да иди ты, Ники! Вовсе я не старая!
– Подожди-ка, Мелисса,– пробормотал Николас. Послышался странный шум, как если бы телефон прижали к волосатой груди. – А сколько тебе лет, Шарлотта?
– Скарлет! Семнадцать.