Маленькие дикари (Издание 1923 г.)
Шрифт:
Трехфутовой высоты стен было, конечно, недостаточно; необходимо довести их, по крайней мере, до пяти футов. Подходящего материала поблизости более не оказалось. Бродя по окрестностям, Ян обнаружил груду отличных кедровых стволов, когда-то кем-то срубленных, а потом, вероятно, за ненадобностью, брошенных. Стволов оказалось двенадцать штук, то есть именно столько, сколько не хватало.
Каждый ствол пришлось тащить, конечно, отдельно. На этот труд юный строитель потратил несколько воскресений и благополучно довел его до конца.
Девять стволов пошли на добавление высоты стен, а остальные три были употреблены на стропила. Ян расположил их на равном расстоянии друг от друга и покрыл толстым слоем валежника. Поверх он настелил траву и кору вяза, а затем обмазал крышу глиной. Чтобы она не очень выделялась среди ветвей, Ян разбросал по ней хворост и зеленые ветки.
Потом мальчик проконопатил стены мохом и глиной, вставил дверь – и хижина была готова.
В заключение Ян уничтожил все следы своего строительства, чтобы по ним никто не мог догадаться о существовании в этом месте лесного дворца. Этот «дворец», шести футов в ширину и длину и пяти в высоту, был очень неуклюже сложен, но его создатель чувствовал себя в нем вполне счастливым.
Глава 8
Первое знакомство с лесной жизнью
Сооружение хижины заняло целый месяц и так поглотило Яна, что ему было не до птиц и прочих вольных обитателей лесного простора. Таков был характер мальчика: увлекаясь чем-нибудь, Ян всецело отдавался этому и почти не обращал внимания на все остальное.
Привязавшись всем сердцем к своему маленькому царству, Ян, закончив строительство, стал мечтать о том, чтобы совсем поселиться в своем «дворце» или хотя бы провести здесь несколько дней. Однако он понимал, что это невозможно, пока он зависит от воли родителей.
Чтобы хоть в отдаленном будущем иметь возможность устроить жизнь по-своему, Ян принялся усерднее учиться. Он с жаром читал книги, рассказывающее про лес и его обитателей.
Мальчик смастерил себе лук и стрелы. Они, впрочем, оказались никуда не годными, но Ян чувствовал себя настоящим индейцем, когда вооружался ими. Первые стрелы были с деревянными наконечниками, а последующие он снабдил железными, соорудив их из старых обручей. Эти стрелы он назвал «боевыми». Всаживая их из лука в ближайшее дерево, он прыгал от удовольствия и издавал победный клич индейцев, воображая, что убил свирепого врага.
Отыскав где-то лоскут овечьей шкуры, Ян соорудил из него жалкое подобие настоящих индейских мокасин; сломанный кухонный нож превратил в «боевое оружие» и сшил для него ножны из обрезков кожи. Две-три плитки акварельной краски и обломок зеркала, вставленный в расщепленную с одного конца палку, служили ему весьма существенным подспорьем, когда мальчик изображал на своем лице «индейскую татуировку».
Сестра подарила Яну ленту. Ею он обвязывал голову, украсив тремя вороньими перьями. Этот головной убор, по мнению мальчика, был вполне индейским. Разряженный таким образом, он с гордостью расхаживал по своему «царству» и все ближе знакомился со всеми особенностями вольной жизни.
Все, что попадалось ему под руку, он тащил в свой «дворец»: разные палки, кости, перья, черепа животных, коровьи рога, раковины. Он сам не мог объяснить, почему его так привлекали все эти ни на что не годные предметы. Из раковин он, впрочем, соорудил себе ожерелье, просверлив и нанизав их на рыбью спинную кость.
Целыми часами он лежал на солнцепеке и приходил в полный восторг, когда домашние ужасались его загару, сравнивая его с индейцем.
Ян старался во всем подражать индейцам: ходил неслышной походкой, оставлял разные знаки на деревьях, узнавал время по солнцу, выражал свои чувства гортанными индейскими восклицаниями.
Из березовой коры юный «индеец» настряпал себе разной посуды. Вставив деревянное дно, он сшивал ее по краям крепкими растительными волокнами, а щели замазывал сосновой смолой, так что посуда не пропускала даже воду.
Как-то раз на дворе отцовского дома Ян приметил доселе не знакомую ему птицу. Он притаился, чтобы не вспугнуть ее, внимательно рассмотрел и даже зарисовал. Птица была светло-серого, почти пепельного цвета, с темно-бронзовыми пятнами на голове и возле хвоста и с белыми полосами на крыльях. Ни его специальная книга о канадских птицах, ни другие книги, которые он мог достать, не дали ему никаких сведений о ней. Лишь впоследствии, через несколько лет, он узнал, что это был дубонос.
Мальчик рисовал множество птиц, которые попадались ему на глаза. Однажды у него появились сомнения: следует ли делать зарисовки и согласуется ли это вообще с индейскими взглядами? Но потом он припомнил, что краснокожие имеют обыкновение разукрашивать свои щиты и другие предметы цветными изображениями разных животных. Сомнения рассеялись, и Ян продолжил свои наблюдения, делая бесконечные зарисовки. Глава 9
Следы
На влажном песке возле ручья Ян однажды разглядел незнакомые ему следы и для памяти срисовал их. У него появилось предположение, что это следы енота, и при первом же удобном случае Ян показал набросок одному из местных охотников.
– Как вы полагаете, сэр, это следы енота? – робко спросил мальчик, показывая мужчине свой рисунок.
– Это в натуральную величину? – заинтересовался тот и сдвинул шляпу затылок.
– Да, сэр.
– Ты прав, парень, это действительно следы енота. Осмотри хорошенько все деревья вокруг того места, где ты нашел следы. Если в одном окажется дупло, а возле него найдутся волоски, там наверняка живет семейка енотов!
В первый же свободный день Ян поспешил воспользоваться этими драгоценными указаниями. Дуплистое дерево действительно вскоре было найдено возле ручья, и мальчик усердно начал зарисовывать его в свою тетрадку. Вскидывая время от времени на дерево глаза, он вдруг увидел и самого енота. Красивый зверек сидел на сучке перед дуплом и внимательно наблюдал за работой мальчика.
От такой приятной неожиданности Ян неосторожно испустил такое громкое «ах!», что енот в испуге юркнул в дупло. Но мальчик запомнил, как выглядел зверек, и потом по памяти нарисовал его.