Маленькие люди
Шрифт:
– Эй, не напирайте! Дайте пройти! – рявкнула Одетт, и зрители поспешили расступиться, но до этого я успел пожать с дюжину рук, а мое плечо уже побаливало от дружеских похлопываний.
– Это наш новый земляк, – гордо заявила Одиль, – доктор медицины Фокс…
– Райан, – подсказала Одетт. – И вовсе он не доктор медицины.
Но Одиль не обратила никакого внимания на слова сестры:
– И вы все видели, как он вернул к жизни нашу дорогую Женевьеву!
– В общем-то, ничего особого я не сделал, – попытался возразить я, но, похоже, это тоже никого не интересовало. Люди вновь стали хватать меня за
На помощь мне пришла Ариэль:
– Нам с доктором надо провести Женевьеву за кулисы, – сказала она. – Я сожалею, что представление окончилось так грустно…
Ее со всех сторон тут же стали ободрять, а я тем временем воспользовался паузой и повел Женевьеву к выходу. Ариэль следовала за мной с одной стороны, с другой семенили Одиль с Одетт. Все-таки передвигались они довольно ловко. Это казалось мне очень странным. Ведь большинство живущих сиамских близнецов вообще не могут ходить. А тут такой феномен, да еще в цирке! Их компания кое-как ограждала меня от назойливого внимания восторженной публики.
За кулисами открылся темный коридор, протянувшийся меж старинных толстых стен броха. Он вел прямиком в служебные помещения цирка. Эти помещения были оборудованы, конечно же, значительно позже, чем построено само сооружение, но им все равно было довольно много лет, и выглядели они очень ветхими. В отличие от зрительного зала, тут никто даже и не пытался маскировать нищету и убогость, о которых буквально свидетельствовали и стены с растрескавшейся и обвалившейся штукатуркой, и щербатые каменные полы, и прибитая кое-как старинная проводка, и допотопные бра…
Мы провели Женевьеву в кабинет директора, ничуть не выделявшийся ни убранством, ни ремонтом, и усадили ее на кожаный диван, вероятно, заставший еще времена, когда сэр Уинстон Черчилль бегал в коротких штанишках. Там я еще раз осмотрел девушку, руководствуясь своими весьма умеренными медицинскими познаниями. Я боялся так называемых отсроченных травм, незаметных при беглом первичном осмотре и не ощущаемых самим пострадавшим из-за состояния аффекта. Но, к счастью, кроме сотрясения мозга, ничего серьезного не обнаружилось. Тем не менее я предписал девушке обязательный визит к настоящему хирургу.
Пока я был занят, наша компания пополнилась еще одним человеком. Когда я закончил осмотр, он, хромая, подошел ко мне и крепко пожал руку. Увидев его, я сразу же понял, с кем имею дело. Его лицо, несмотря на присущую ему мужественность, имело слишком большое сходство с Ариэль, чтобы он мог быть кем-то, кроме Блейка Кэрригана, директора цирка лепреконов.
– Спасибо, – проникновенно сказал он. – Очень приятно познакомиться с вами, доктор. Я Блейк Кэрриган.
– Взаимно, мне тоже очень приятно, – ответил я, глядя на него. Ростом он был с меня, только чуть сутулился. – Но вы зря меня хвалите. Я почти ничего не сделал, просто эта девушка родилась в сорочке. Кроме того, ей необходимо обследоваться у настоящего врача. У меня нет необходимой медицинской квалификации, поэтому я вполне могу…
Блейк печально покачал головой:
– Конечно, Женевьева завтра отправится в местную травматологию, но, боюсь, от этого будет мало толку. В нашей стране не только ужасные дороги, но еще и медицина на уровне позапрошлого века.
– Почему? – удивился я.
– Потому что оба наших «спонсора» не желают оплачивать расходы, которые, по их мнению, не являются необходимыми, – жестко ответил Блейк. – Женевьева, детка, ты слышала, что сказал доктор? Завтра с утра отправляйся в клинику, а если до этого почувствуешь недомогание – сразу же вызывай «Скорую». Слышишь?
– Но я прекрасно чувствую себя! У меня ничего не болит, – возмутилась девушка. Говорила она с легким «континентальным» акцентом, скорее немецким или голландским, чем французским.
– Не спорь со старшими, – терпеливо ответил ей Блейк. – Доктору, во всяком случае, виднее. Так что придется сходить.
Я потихоньку вздохнул: ну что тут поделаешь… Похоже, меня уже окончательно и бесповоротно записали в практикующие медики. Этакое светило медицины! И тут мое хулиганское настроение вспыхнуло, как сухая солома от непогашенного окурка. А почему бы, собственно, нет? Если у них так плохо с медициной…
– Время еще не очень позднее, – повернулся ко мне Блейк. – Поэтому я приглашаю вас к нам в гости. Мне и раньше хотелось с вами познакомиться, а тут такой повод.
Говорил он медленно, и я заметил легкий тик, время от времени сжимавший уголки его губ. Похоже, он еще не очень оправился от подагры. Блейк Кэрриган мне понравился. У него были широкое открытое лицо, высокий лоб и коротко стриженные седые волосы. Резко очерченные губы обрамляли глубокие носогубные складки, спускавшиеся к волевому подбородку с несимметричной ямочкой. Глаза у него были карие, но по форме точь-в-точь, как у Ариэль. Над ними кустились черные с проседью густые брови, разделенные глубокими складками на переносице. В целом его облик выражал твердость и солидность с некоторой толикой скрытой печали. Впрочем, как я убедился позже, искорки веселья, столь очаровательные у Ариэль, вспыхивали и в его глазах, пусть и гораздо реже.
– Ариэль, скажи Томасу, что цирк сегодня на нем. Пусть дождется, пока все разойдутся, и все закроет, – распорядился Блейк. – Одиль, Одетт, проведите Женевьеву, пожалуйста, на выход. На стоянке стоит Дуглас с машиной, скажите ему, чтобы развез вас по домам.
– А вы, шеф? – спросила Одиль.
Блейк махнул рукой:
– Как-нибудь доковыляем. До моего дома и полмили не будет. Не так уж я и болен, чтобы полмили не пройти.
Когда все разошлись, Блейк внимательно посмотрел на меня. Это был по-настоящему испытывающий взгляд, словно мужчина хотел проникнуть в глубину моих мыслей. Мне даже стало несколько не по себе.
– Фокс, – сказал он, наконец, – могу ли я вас так называть, по-простому?
Я утвердительно кивнул.
– Скажите, Фокс, зачем вы сюда приехали? – прямо спросил Блейк.
Мне, пожалуй, в ближайшее время от этого вопроса не отделаться.
– Откровенно говоря, мне было все равно, куда ехать, – тем не менее ответил я. – Я не выбирал Хоулленд специально, если вы об этом.
Он как-то неуверенно кивнул:
– Но вы решили остаться здесь. Почему?
Я пожал плечами:
– Почему бы и нет? Мне нравится этот городок. Здесь тихо, спокойно, приветливые люди…