Маленькие женщины (другой перевод)
Шрифт:
– Я выйду за того, кто мне нравится, тетя, а вы можете оставить ваши деньги кому угодно, – сказала она, с решительным видом вскинув голову.
– Скажите пожалуйста! Так-то вы принимаете мой совет, мисс! Ты пожалеешь об этом, когда попытаешься найти рай в шалаше и потерпишь полную неудачу.
– Такая неудача будет не больше тех, что ожидают некоторых людей и в больших домах, – возразила Мег.
Тетя Марч надела очки и внимательно посмотрела на девушку, так как никогда не видела ее прежде в таком расположении духа. Мег и сама едва ли узнавала себя; она чувствовала себя такой смелой и независимой, с такой радостью защищала Джона и утверждала свое полное право любить его, если
– Мег, дорогая, будь благоразумна и прислушайся к моему совету. Я ведь добра желаю и не хочу, чтобы ты испортила себе жизнь, сделав в самом ее начале серьезную ошибку. Ты должна удачно выйти замуж и помочь семье; твой долг найти богатого человека, и тебе следует это осознать.
– Папа и мама так не думают, им нравится Джон, хоть он и беден.
– У твоих родителей, дорогая, житейского разума не больше, чем у двух младенцев.
– Я этому рада! – воскликнула Мег с твердостью.
Тетя Марч не обратила на это внимания и продолжила свои наставления:
– Этот Рук беден, и у него нет богатых родственников, ведь так?
– Да, так, но у него много близких друзей.
– Нельзя жить за счет близких друзей, попробуй – и увидишь, как они отдалятся. У него нет хорошего места или должности, не так ли?
– Пока нет. Мистер Лоренс намерен помочь ему.
– Его дружеское расположение долго не протянется. Джеймс Лоренс – взбалмошный старик, и на него нельзя положиться. И значит, ты собираешься замуж за человека без денег, положения в обществе или доходного занятия и будешь трудиться еще больше, чем сейчас, когда вполне могла бы прекрасно устроиться и жить без забот до конца своих дней, послушавшись меня? Я думала, Мег, что ты умнее.
– Я не смогла бы устроиться лучше, даже если бы ждала еще полжизни! Джон добр и умен, у него множество талантов, он готов трудиться и, конечно же, добьется успеха – ведь он такой энергичный и смелый. Все любят и уважают его, и я горжусь тем, что он любит меня, хотя я так бедна, молода и глупа, – сказала Мег, в своей горячности выглядела она красивее, чем когда бы то ни было.
– Он знает, что у тебя есть богатые родственники, детка, вот секрет его любви, как я подозреваю.
– Тетя, как вы смеете это говорить? Джон выше такой мелочности, и я не стану слушать вас ни минуты, если вы будете так говорить! – вскричала Мег негодующе, забыв обо всем, кроме несправедливых подозрений старой леди. – Мой Джон не стал бы жениться из-за денег, так же как и я. Я не боюсь бедности, так как, хоть и бедная, я была счастлива до сих пор и знаю, что буду счастлива с ним, потому что он любит меня и я…
Здесь Мег остановилась, совершенно неожиданно вспомнив, что она еще ничего не решила, что она велела «своему Джону» оставить ее в покое и что он, вероятно, не может не слышать ее совершенно нелогичные заявления.
Тетя Марч была очень разгневана; она горячо желала, чтобы ее красивая племянница сделала прекрасную партию, и почему-то счастливое юное лицо девушки заставляло одинокую пожилую женщину испытывать одновременно и сожаление и озлобление.
– Ну, я умываю руки – больше меня это не касается! Ты своевольная девчонка и не понимаешь, что ты теряешь из-за своей прихоти. Нет, я здесь не останусь. Ты обманула мои надежды, и у меня пропало желание видеться с твоим отцом. Не жди ничего от меня, когда выйдешь замуж. Пусть о тебе заботятся друзья твоего мистера Брука. Я отступаюсь от тебя навсегда.
И, хлопнув дверью, тетя Марч уехала, уязвленная до глубины души. Казалось, что она увезла с собой и всю смелость Мег, так как, оставшись одна, та на мгновение замерла в нерешительности, не зная, плакать ей или смеяться. Не успела она решить для себя этот вопрос, как ею уже завладел мистер Брук, выпаливший, не переводя дыхания:
– Я не мог не слышать, Мег. Спасибо вам за ваше заступничество, а тете Марч за то, что она доказала, что вы немножко меня любите.
– Я и сама не знала, как глубоко, пока она не оскорбила вас, – начала Мег.
– И мне не нужно уходить, я могу остаться и быть счастлив, могу, дорогая?
Представился новый прекрасный случай для произнесения уничтожающего ответа и торжественного выхода из комнаты, но Мег даже не подумала сделать ни то, ни другое и навеки опозорила себя в глазах Джо, кротко шепнув: «Да, Джон» – и спрятав лицо в жилет мистера Брука.
Пятнадцать минут спустя после отъезда тети Марч Джо тихонько спустилась вниз, на мгновение замерла у двери гостиной и, не услышав ни звука, кивнула и улыбнулась с довольным выражением, сказав себе: «Она его выпроводила, как мы и собирались. Дело сделано. Пойду послушаю, вот посмеемся».
Но посмеяться бедной Джо не пришлось, ибо она оцепенела на пороге при виде зрелища, заставившего ее раскрыть рот почти так же широко, как и глаза. Войти, чтобы ликовать над поверженным врагом и похвалить решительную сестру за изгнание нежеланного поклонника, – и получить такой удар: увидеть вышеупомянутого врага, безмятежно расположившегося на диване, с решительной сестрой, восседающей у него на коленях с выражением малодушной покорности на лице. Джо судорожно втянула ртом воздух, словно ее внезапно окатили холодной водой, – противник до того неожиданно поменялся с ней ролями, что у нее захватило дух. При этом странном звуке влюбленные обернулись и увидели ее. Мег вскочила с видом одновременно и гордым и смущенным, но «этот человек», как называла его Джо, даже засмеялся и сказал спокойно, целуя изумленную вновь прибывшую:
– Сестра Джо, поздравьте нас!
Это было новым оскорблением, а все вместе оказалось просто невыносимо, и, обнаружив свои чувства в исступленном жесте рук, Джо исчезла без слов. Бросившись наверх, она влетела в комнату, где были больные, и перепугала всех, трагически воскликнув:
– О, скорее! Кто-нибудь пойдите вниз! Джон Брук ведет себя безобразно, а Мег это нравится!
Мистер и миссис Марч торопливо покинули комнату, а Джо, упав на кровать, плакала и неистово ругалась, рассказывая ужасную новость Бесс и Эми. Младшие девочки, однако, сочли, что это приятное и интересное событие, и Джо не получила от них никакой поддержки. Поэтому она скрылась в своем убежище на чердаке и поведала все горести крысам.
Девочки не знали, что происходило в гостиной в тот вечер, но говорилось там немало, и обычно тихий мистер Брук поразил своих друзей красноречием и энергией, с которыми добивался их благосклонности; он рассказывал о своих планах и убеждал их сделать все так, как он хочет.
Звонок позвал всех к чаю, прежде чем мистер Брук завершил описание рая, который он намеревался создать для Мег, и он с гордостью повел ее к столу. Оба казались такими счастливыми, что у Джо не хватило совести ревновать или смотреть угрюмо. Эми была под большим впечатлением от самозабвенной любви Джона и величественного вида Мег. Бесс издали улыбалась влюбленным, а мистер и миссис Марч наблюдали за юной парой с таким удовлетворением на лицах, что было совершенно очевидно, насколько права была тетя Марч, заявившая, что «житейского разума у них не больше, чем у двух младенцев». Все ели мало, но каждый казался очень счастливым, и старая темная комната удивительно преобразилась и засияла, когда здесь началась первая в семье любовная история.