Маленький человек из Опера де Пари
Шрифт:
— Напомните, как зовут того оповестителя…
— Мельхиор Шалюмо. Я мог бы с ним повидаться сегодня на похоронах Аженора Фералеса, но Кэндзи неизвестно где пропадает — мне придется весь день торчать в «Эльзевире», и вам тоже. Наверстаем упущенное завтра или в понедельник — надо будет допросить Ламбера Паже и Анисэ Бруссара. Разыграем их в орла и решку?
— Выбирайте кого хотите.
— Тогда чур владелец скобяной лавки мой. По крайней мере известно, что он обретается где-то на улице Вут. А Ламбера Паже придется караулить у дворца Броньяра, [70] вот уж узнаете, каково это — преследовать незнакомых буржуа! Если хотите знать мое мнение, наилучший метод — обшарить все забегаловки в округе.
70
Во дворце Броньяра находится Парижская фондовая биржа. (Примеч. пер.)
— Что вы вкладываете в понятие «буржуа»?
— Ну, для кучера на фиакре это пешеход, для военного — тыловая крыса; для художника — дурень набитый, который ничего не смыслит в живописи и готов выложить стопку банкнот за какой-нибудь закат на озере Бурже; для крестьянина — владелец поместья, где он горбатится; для работяги — спиногрыз…
— А для вас, Жозеф?
— Для меня это клиент, покупающий книгу не для того, чтобы ее прочитать, а только потому, что ее расхвалили в газете.
— А я — буржуа?
— Вы — фотограф.
— Ага, значит, глаз у меня наметанный, я умею подмечать детали и позволю себе напомнить вам, что Ольга Вологда сбежала из Парижа.
— Вы ее подозреваете?
— Еще как!
Все столики в «Утраченном времени» уже были заняты. Хозяйка устала держать над чашками кофейник, а служанка Лулу — сыпать в чашки сахар и на пол свежую солому, которая тут же промокала под грязными ботинками посетителей.
— Предупреждаю, господа, меня не интересуют ваши рекомендации, что читать, что не читать. Я и так точно знаю, что мне нужно.
Мужчине, вошедшему в книжную лавку «Эльзевир», было за шестьдесят. Толстый, приземистый, со здоровым цветом лица, седоватыми бакенбардами и импозантными усами офицера колониальных войск. Костюм в клетку полнил его еще пуще.
— Господа, вы имеете дело с Алистером Пейлтоком, подданным Йорка, Великобритания, борцом с загрязнением городской окружающей среды. Привел меня к вам не Святой Дух, но госпожа Эванджелина Бёрд, выдающаяся прорицательница, находящаяся проездом в Париже. Она предсказала, что мне удастся завладеть редчайшей жемчужиной, каковой недостает в моей коллекции, если я отправлюсь в книжную лавку под названием «Эльзевир». И вот я здесь! До беседы с госпожой Эванджелиной я потратил впустую уйму времени на общение с вашими коллегами — ни один не смог мне помочь, а потому, прежде чем изложить вам свое дело, позвольте испытать ваши познания в области литературы, дабы сохранить мое терпение. Премного сомневаюсь, что вам известен автор следующих строк: «И выросли города бесчисленные, огромные, в дыму. Зеленая листва увяла, загубленная жарким дыханием печей. Прекрасный лик Природы исказился, словно под воздействием отвратительного недуга…»
Оторопевший Жозеф незаметно для посетителя покрутил пальцем у виска, но Виктор с видом примерного ученика выступил вперед:
— Сдается мне, что это отрывок из произведения Эдгара Аллана По под названием «Беседа Моноса и Уны», опубликованного в тысяча восемьсот четырнадцатом году. Я читал его в детстве.
— Месье, мои поздравления! А теперь назовите цену.
— Увы, это действительно редчайшая жемчужина. Оставьте ваш адрес, и когда мне удастся ее разыскать, я вас извещу. Пока же могу предложить вам книгу Жана Рамо, если вы…
— Жана Рамо? Название?
— Это опубликованная отдельно десять лет назад часть «Фантасмагорий» — «Отравления в двадцать первом веке».
— Она у вас есть?
— Жозеф, полка «Науки», на букву «Р».
Алистер Пейлток выхватил томик из рук Жозефа и громко прочитал:
— «К тысяча девятьсот тридцать четвертому году французы, коих медленно травят поставщики продуктов и тошнотворные испарения, накрывшие Париж, а затем и всю Францию…» Беру ее, месье, беру, давно искал. У вас есть еще что-нибудь на эту тему?
— Возможно, вам придется по сердцу Альбер Робида, хотя о будущем он рассуждает все больше в юмористическом ключе. Могу посоветовать вам «Двадцатый век» — сочинение, в котором он излагает свое представление о повседневной жизни с тысяча девятьсот пятьдесят второго по пятьдесят девятый год.
— Добавьте это к списку моих покупок. Не затруднит ли вас доставить книги в дом двенадцать по бульвару Мальзерб? Кто-нибудь из домашних рассчитается с вами на месте. И как только раздобудете издание По, вы мне сообщите? — уточнил Алистер Пейлток, уже двинувшись к выходу.
— Непременно.
Едва дверь за посетителем закрылась, Виктор рявкнул:
— Чтоб мне провалиться ко всем свиньям, если я не раздобуду этого По!
— К свиньям провалиться? — изумился Жозеф. — Куда это?
— Ну да, да, — вздохнул Виктор, — эта история с пряничными свинками никак не идет у меня из головы. А что, если Эдокси права? Что, если в свинках было какое-то токсичное вещество, что-то вроде сильного снотворного, которое затормаживает рефлексы?
— Вот дела! Это я напал на след, я поднял зайца, я несколько дней пытаюсь вас убедить, что все три смерти не случайны, а вы мне тут преподносите это как собственный вывод?!
— Знаю, знаю, Жозеф, первооткрыватель — вы, но мне надо убедиться в истинности наших умозаключений. Не злитесь, мы же напарники, и главное для нас — результат, верно?
Зазвенел колокольчик на двери, и в лавку вошла Матильда де Флавиньоль.
— Ах, месье Легри, какое удовольствие вас видеть! Отныне и впредь Сара Бернар не дождется моих аплодисментов! Представляете, она заявила, что велосипедисты провоцируют опасные ситуации и даже несчастные случаи!
Виктор проворно метнулся к запасному выходу, бросив на ходу:
— Здравствуйте, мадам. Жозеф, я отлучусь на четверть часа — куплю свежую «утку» и наведаюсь к букинистам из галерей «Одеона». Я почти уверен, что видел у них «Беседу Моноса и Уны» на английском. Наша касса скоро станет полным-полна. Good bye!
— Неплохо придумано, — сердито пробормотал себе под нос Жозеф, — тебе «утку», а мне тетеньку. Как я от нее теперь избавлюсь?
— Месье Пиньо, — не замедлила завязать разговор Матильда де Флавиньоль, — почему ежедневные газеты называют «утками»?