Шрифт:
– Лера, немедленно остановись, ты же девочка! – кричала разгневанная мама, бегая за мной по дому. – Каждая уважающая себя леди не станет вести себя подобным образом!
– Не хочу никуда! – закричала я и сделала очередной вираж в сторону кухни.
– Стой, кому говорю! – голос матушки был раздражённым
– Я уже не маленькая, мне шесть лет и могу посидеть дома самостоятельно, – отсчитав по пальцам свой возраст, я пыталась вырваться из заботливых рук матери, – не хочу к тёте Клаве. Антон идиот, он в меня кидался тухлыми носками во время тихого часа. Мамочка, не хочу…
– Что за истерики, – с протяжным стоном посмотрела на меня маменька, – сама же говоришь, что уже взрослая, а ведёшь себя так, словно совсем ребёнок. К тому же сегодня там будет много детей. Рождественские вечера самые волшебные. Так что не упрямься и пошли собираться.
– Но мне опять придётся вести себя, как леди, – с протяжным стоном изрекла я и покачала головой, – давай я дома останусь?
– Лера, – а вот теперь мать прикрикнула уже по-настоящему.
Я была не из той породы девочек, которые любят куклы и всё розовое, модное и блестящее. Напротив, в свои шесть, я знала, что хочу не прекрасного принца, а сурового военного, как папа. Который будет носить меня на руках и устрашать одним своим взглядом с рассечённой бровью. С самого раннего детства, мама говорила, что я показывала свой сильный, упрямый и независимый характер. Что пошла в прабабку, которую никогда не знала, но если верить слухам, дворянка с хрупкой внешностью в войну творила настоящие чудеса. Вот с кем я бы провела время, а не с противным Антоном, не знающим даже основ этикета. Его за это не ругали, а мне матушка по часу в день, лекции читала.
И если остальные дети в нашей группе после проказ Антона бежали со слезами на глазах к мамочкам, то я при виде этой бандитской рожи начинала активнее размахивать совочком в песочнице, обещая накормить его куличиками до отвала. Казалось, что у маленькой язвы в моём лице, отсутствовал инстинкт самосохранения, так что однажды, я всё же закопала его головой в песочек, пока воспитательница отвлеклась на слёзы Анечки, которая помогала мне в исполнение коварного плана мести. Мы с Антоном не просто не любили друг друга, эта была пылкая и взаимная ненависть к сопернику, отравляющему жизнь в мирный тихий час.
Смелая и любвеобильная я всегда интересовалась всем необычным, странным, и, порой даже, уродливым, неприятным и опасным. Так что маменька была не в восторге от моего упрямого характера и вечной вражды с Антоном. Но сколько бы она мне не запрещала, я всё равно делала по своему. Ведь мир такой прекрасный и интересный, чтобы вечно сидеть дома и ничего не делать, учась лишь вышивать и музицировать. Там, где для остальных творилось ужасное и страшное, для меня вспыхивали возможности проявить себя и свою смелость. Я всегда заступалась за слабых, ненавидела тех, кто вёл себя ужасно и пыталась нести добро в мир. Я была папенькиной доченькой, которая любила справедливость и заботилась о близких и родных. Даже если это значило закопать Антона головой в песок.
Конец ознакомительного фрагмента.