Маленький подарок Антона
Шрифт:
Войдя в кухню, папа и мама удивились, что Самоварная Труба не начала лаять. Папа даже нагнулся, чтобы посмотреть, здорова ли она. Тогда Самоварная Труба подняла хвостик и весело залаяла навстречу папе.
Мама бросилась к бабушке, которая спала так крепко, что маме показалось, будто она лежит без чувств. Ей пришлось изо всех сил потрясти бабушку за плечо, прежде чем та проснулась и, вскочив, отрапортовала:
— Дежурство прошло благополучно, сдаю вахту папе.
— Хорошо дежурство! — пробурчал папа. — К тебе в дом заходил вор, обокрал нас, а
Бабушка испуганно заморгала.
— Какой же это вор? — сказала она. — Это Антон.
— Вот, пожалуйста, они с бабушкой уже лучшие друзья. Слишком ты, бабушка, доверчива, — упрекнул её папа.
— Антон, разве ты не ложился спать? — спросила бабушка, ничего не понимая.
— Нет, я не мог заснуть. Я всё время думал. Что это единственная ночь, которую я проведу в нашем старом доме, а я о нём так мечтал! Можно я сам открою этот ящик? — спросил он у папы.
— Открывай! — мрачно сказал папа.
Антон долго возился с крышкой; наконец она подалась. Все столпились вокруг ящика, предполагая увидеть множество наворованных вещей.
Но в ящике стояла всего-навсего одна лошадка. Да, да, простая деревянная лошадка, непохожая на всех остальных, какие им приходилось видеть.
— Я сам её сделал, когда был мальчишкой, — гордо сказал Антон. — Она ждала меня целых девятнадцать лет. И если бы у меня был сын, она досталась бы ему.
Папа и мама были в полном недоумении. И бабушке пришлось объяснить им, кто такой Антон.
— Бедный Антон! — всплеснула руками мама. — Как плохо мы тебя приняли! Сейчас мы это исправим!
Она поставила на стол всё самое вкусное, что только нашлось в доме, и устроила праздничный ужин в честь возвращения Антона из Америки.
Антон рассказал им, как они с отцом, матерью, братьями и сёстрами жили когда-то в этом домике. И все старались утешить Антона, который был очень огорчён, что его родители больше не живут здесь.
Мать Антона
На другой день все чемоданы и саквояжи Антона были погружены в кузов. Антон сел с папой в кабину, и они поехали в город.
Папа правил молча; он всё время думал о том, как Антон встретится со своими родителями, которых он не видел девятнадцать лет и которым он за всё это время почти не писал. Ведь Антон даже не знал, обрадуются ли ему родители после такой долгой разлуки.
Когда они остановились возле дома, где раньше жили папа, мама и восемь детей, папа выгрузил все чемоданы и хотел было уехать, но Антон задержал его:
— А ты разве не проводишь меня? Я сам не найду их квартиру…
— Найти нетрудно: второй этаж, дверь налево, — ответил папа.
— А чемоданы? Я же не могу взять их все сразу!
— Уж лучше скажи прямо, что хочешь, чтобы я зашёл вместе с тобой, — улыбнулся папа.
— Конечно хочу, — признался Антон. — Может, отец и мать так на меня сердиты, что и видеть меня не захотят, тогда ты замолвишь за меня словечко.
— Ладно, я с удовольствием, — согласился папа.
Когда они остановились перед квартирой стариков, у Антона не хватило храбрости постучать в дверь.
— Хочешь, я постучу? — спросил папа.
Антон молча кивнул.
— Войдите, — ответил голос из-за двери.
— Ну, заходи же, — подтолкнул папа Антона.
— Зайди ты первый.
— Давай войдём сразу оба, — предложил папа и взял Антона за руку, потому что боялся, как бы Антон не сбежал в последнюю минуту.
— Ах, это ты! Здравствуй! — приветствовала старушка папу.
— Но я не один, — сказал папа.
— Да это никак Антон! — воскликнула старушка. — Мальчик мой маленький, где же это ты был так долго?
— В Америке, — прошептал Антон, не в силах произнести больше ни слова.
Из комнаты, шаркая шлёпанцами, вышел старик; он так оторопел при виде сына, что тоже потерял дар речи и только молча гладил его по плечу.
Папа понял, что всё в порядке, и тихонько спустился к Хенрику и Хюльде.
Теперь у Хенрика и Хюльды была уже настоящая маленькая семья; у них появилась дочка, которую звали Анна-Офелия.
— Здорова ли наша малышка? — спросил папа.
— Да, да, у нас всё в порядке. Знаешь, нам надо сказать тебе одну вещь… — начала Хюльда.
— Дело в том, что мы обычно встречали Рождество вместе с вами, — перебил её Хенрик, — но в этом году к нам приедут из Нурланна родственники Хюльды, целых четыре человека, и нам придётся остаться дома.
— Ну конечно, я понимаю. Приятно иногда повидать близких, правда, Хюльда? — сказал папа.
— Да, мне так хочется показать им Анну-Офелию!..
В тот день папа и Хенрик, как обычно, ездили по городу и возили с места на место разные грузы. Папа вернулся домой поздно вечером, когда со всеми перевозками было уже покончено.
После ужина папа, мама, бабушка и дети вспоминали о событиях прошлой ночи. Все очень жалели Антона, которому был оказан такой скверный приём.
Вдруг в дверь постучали, и вошла мать Антона.
— Добрый вечер, — сказал папа. — А где же твой муж и Антон?
— Я одна приехала, — ответила мать Антона. — Они даже не догадываются, что я поехала к вам… — Она замолчала.
Папа, мама, бабушка и дети ждали, что она скажет дальше. Наконец все почувствовали неловкость и какое-то смутное беспокойство оттого, что их гостья молчит так долго.