Маленькое чудо
Шрифт:
— С тех пор как мне исполнилось четырнадцать, — бросил он.
Его слова были встречены холодным молчанием. Держа в руке телефонную трубку, Джерри прошел в дальнюю комнату, окна которой выходили в сад, и закрыл за собой дверь.
— Я хочу с тобой посоветоваться. Анна собирается развестись со мной, — сказал он прямо, — и я не знаю, как мне остановить ее.
— О, Джерри, — наконец сказала его мать, и в голосе ее неожиданно прозвучало сочувствие. — Я так и думала, что она уйдет. Не каждый поймет, что ей пришлось пережить…
— Я пытался понять. Я тоже потерял Адама, — прорычал он, злясь на то, что мать мгновенно
— Но ведь не ты потерпел крах, сынок, — сказала Паулина очень тихо. — В твоем теле все в порядке, и не оно убило этих детей. Анна чувствует, что подвела тебя, и винит себя за смерть всех младенцев.
— Что?!
Мать его вздохнула:
— Если бы твой отец был жив! Я думаю, он сумел бы помочь Анне, как никто из нас.
Джерри мгновенно взорвался:
— Не надо! Не надо говорить о моем отце!
— Настало время, Джерри. Если я не буду о нем говорить, ты навсегда потеряешь Анну.
Эти откровенные слова шокировали его.
— Продолжай, — сказал он. Нервы его были взвинчены.
— Даже несмотря на то, что мы перезаложили Мундабах, твой отец все больше погружался в долги. Он взял ссуду в банке и купил тысячу овец, но наступил сезон дождей — и начались ливни. Такого наводнения не было за последние пятьдесят лет. Вода затопила овчарню, и бедные создания погибли. Был поврежден наш дом, испорчен сад, все овощи, которые я выращивала в огороде, мы потеряли. — Голос матери был усталым и печальным. — Чтобы хоть что-то заработать, мы пускали соседских коров, лошадей и овец пастись на наших землях, и, кроме того, отец твой был прекрасным летчиком. Он стал выполнять заказы по орошению полей с воздуха. Именно тогда он научил тебя летать. Он хотел передать тебе и свое дело.
Нежность в ее голосе, а также позднее признание еще больше смутили его.
— Так почему же он обманул Элтонов, продав их лучшего быка?
— Мы находились в отчаянии, нам надо было кормить своих детей. — Голос ее стал твердым. — А Элтоны обманывали нас почти шесть лет, постоянно требуя снижения платы за выпас на наших землях своего скота, а ведь в это время их прибыли постоянно росли. Когда отец твой выяснил, что они обманывали нас, он взорвался. Я понимаю, тебе это трудно понять, но отец твой был честным человеком, которому очень тяжело приходилось в жизни…
Джерри так сильно сжал телефонную трубку, что пальцы побелели. Он услышал, словно со стороны, свои собственные слова:
— Ты не считала так, когда он умер.
— Ты теперь взрослый мужчина. И знаешь, что такое горе. Разве ты никогда не говорил слов, о которых потом жалел? Я никогда не переставала любить твоего отца. Почему, как ты думаешь, я так долго не выходила замуж?
Джерри уловил слезы в голосе матери и раскаяние, которое не умерло за шестнадцать лет.
— Я очень сожалею, — сказал он.
— Я знаю, — ответила мать. — Ричард Элтон знал, что он сделал с твоим отцом, со всеми нами. Все деньги, которые ты присылал ему, он переводил мне. Именно поэтому я смогла купить дом, и именно поэтому мы смогли выкупить Мундабах по сниженной цене.
— Скажи, что мне делать с Анной? — осторожно спросил Джерри.
— Ты уже знаешь. Ты очень похож на своего отца, Джерри, — у тебя всегда множество планов, ты всегда стараешься найти новые решения. Ты работаешь, я знаю, но тебе все-таки повезло: ты унаследуешь
Он нахмурился так, что глаза его превратились в узкие щели. Все эти шестнадцать лет он пытался кем-то стать. «Когда дела плохи, ты должен постараться исправить их», — в ушах его, как эхо, раздался голос его отца. «Я исправлю все, Паулина, я знаю, что делать»…
— А какие планы ты строишь насчет того, чтобы решить эту проблему, и знает ли о них Анна, одобрила ли она их?
Язвительная нотка в голосе матери обескуражила его: такой проницательности он от нее не ожидал.
— По крайней мере, я постараюсь исправить положение, не пытаясь загладить свои ошибки с помощью пустых слов о любви. Как будто от этого становится лучше!
— Любой женщине от этих слов становится легче, сынок. Во всяком случае, многое для нее будет более терпимым.
— Что? — Он потряс головой, будто не веря своим ушам. Неужели это говорит его мать? — Я слышал, как вы с отцом ссорились и он переложил все свои проблемы на тебя. Я слышал, что ты сказала ему — и сказала эти слова в тот день, когда он умер. Ты сказала, что любовь — бесполезная вещь, она не может нас накормить!
— Мне было тридцать три, когда умер твой отец. Он любил меня, но оставил меня вдовой с пятью детьми, которых надо было кормить, а я ничего не умела делать, кроме как копаться в земле. А ведь мне нужно было оплачивать счета и долги. Я не могла всех вас вырастить. И что ты посоветовал бы мне? — Джерри впервые поставил себя на место матери и понял, наконец, почему она отдала его Брайсу и как много ошибок он совершил. — Я знаю, ты всегда винил меня за то, что я отдала тебя Карренам — не важно, что ты был здесь счастлив. Ты до сих пор винишь меня за это, Джерри? А винишь ли ты Анну за то, что она чувствует себя одинокой, нелюбимой и виноватой в смерти Адама?
С внезапной вспышкой стыда Джерри все понял. Да, он не винил Анну за смерть Адама, он винил ее за другое — за то, что она оставила его! Лишь три дня назад он понял, что кровавые тени в душе его жены, которые он так старательно не замечал, в конце концов вышли на свет. Он услышал горькую правду в словах своей матери и увидел Анну глазами другой женщины.
Джерри закрыл глаза, которые так долго были слепы.
— Спасибо тебе. — Ему было так трудно позвонить матери после всех этих лет разлуки, но сегодня он почувствовал, будто снова обрел мать.
— Я хочу, чтобы ты посмотрел на ошибки своего отца как зрелый мужчина. Я понимаю, что его поступки кажутся непродуманными, глупыми и в конце концов это разрушило нашу семью… но я всегда знала, что он любит меня.
— Как это может быть? Он потерял все. Я помню, как вы ругались. Ты говорила, что не можешь сотворить чудо для него, для нас!
— А ты можешь, Джерри? Можешь ли ты сотворить чудо и вернуть Анне детей, которых она потеряла? И разве ты не злишься потому, что ничего не можешь сделать? И когда ты ощущаешь свою беспомощность, разве ты не говоришь слов, о которых потом жалеешь, и не мучаешься ли, что не можешь найти нужные слова? — Голос его матери все еще был усталым, но ее жесткие слова больно ударили его. — И даже если ты не сказал резких слов и не совершил непоправимых поступков, Анна все равно чувствует твой гнев, как бы тщательно ты ни скрывал его.