Малявка
Шрифт:
Останавливаюсь на светофоре и стучу пальцами по рулю в такт ритмичной музыки. Дождь хлыщет за окном просто невероятный. Дворники то и дело работают без передышки, но стекло машины всё равно нещадно заливает. А малявка, наверное, всё еще стоит у подъезда и ждет, пока кто-то ей откроет. Вот же упрямая! Прямо зло берет. Я понимаю, что не сделал ничего такого, чтобы вызвать доверие, но черт, отказаться от помощи… Заболеет же, а папаше ее ведь никакого дела не будет. Пойдет, опять зальет глаза и всё ему фиолетово станет. Козел!
Была бы у меня дочь, я бы с нее пылинки сдувал и не проигрывал в карты какому-нибудь мудаку вроде меня. А если он еще раз захочет провернуть подобную аферу, только потом Поля попадет в другие руки и тот мужик уж точно воспользуется
На светофоре загорается зеленый, еду дальше. Искоса гляжу на коробку с туфлями, что лежит рядом на пассажирском сидении. И чем это Поле туфли не понравились? Да, не по сезону, это факт. Но в целом… Очень даже симпатичные, нежные и в то же время прослеживается некий напор и цвет неплохой. Уверен на ее ножках эта обувь смотрелась бы безукоризненно. Да сколько же можно?! Никогда! Никогда я много и долго не думал о девушках тем более, о тех, которых видел первый и последний раз. Но губы всё еще помнят вкус губ малявки. Уверен на все сто процентов, что раньше она ни с кем не целовалась. Осознание, что я был первым, нехило так возбуждает и будоражит самолюбие. Может, я просто пересытился опытными женщинами и ищу чего-нибудь экзотического? Не знаю. Что в этой малой такого особенного? Почему я мужик, которому через пару лет стукнет сорок, думаю о малявке? Меня лет так пять уже не привлекают чересчур молоденькие девочки, а тут…
Сам не заметил, как повернул в обратную сторону и уже гнал машину обратно к дому Полины. Увижу ее, насильно усажу в салон, обую эти проклятые туфли, и пока не откроют ту тупую подъездную дверь, никуда ее не отпущу. Будет брыкаться, найду метод укротить.
Въезжаю в уже знакомый двор и к своему удивлению не нахожу Полину. Осматриваюсь по сторонам, но ее нигде нет. Похоже, всё-таки кто-то дверь открыл. Что же, так даже лучше для нас обоих. Бросаю коробку на заднее сидение подальше от глаз и достаю из кармана пиджака телефон. Мне срочно нужно снять напряжение, иначе эта светловолосая малая и во сне меня достанет. Набираю номер одной своей знакомой, которая всегда не прочь провести со мной ночку-другую.
— Привет, — слышу ее соблазнительный голосок в трубке.
— Ты дома?
— А где же мне еще быть? — смеется.
— Отлично, готовься, я скоро к тебе приеду, — сбрасываю вызов и выезжаю со двора. Надеюсь, что мое сегодняшнее наваждение на завтра рассеется, и я о нем забуду, хотя эти невинные голубые глаза трудно забыть.
***
Я смогла поспать только пару часов до того, как зазвенел будильник, оповещая о том, что мне пора собираться на работу. Когда я зашла в квартиру вчера вечером, меня вдруг охватило такое странное и необъяснимое чувство тоски и одиночества. Папа спал в своей комнате с включенным телевизором, у кровати стояла недопитая бутылка чего-то спиртного. Я посмотрела на этого человека и впервые в жизни ощутила прилив сильного отторжения к нему. Сейчас, в эту самую минуту меня могли жестоко насиловать и издеваться, а он… Он просто в очередной раз напился и улегся спать, будто бы ничего такого не происходило. Хотелось надеяться, что папа хотя бы мельком, но подумал обо мне, но едва ли это могло случиться. Ему всегда было не до меня.
Выключив телевизор, я отнесла бутылку на кухню и вылила всё ее содержимое в раковину. Переодевшись, я закрылась в своей комнате и еще очень долго просто сидела на кровати, притянув колени к груди. Тело била мелкая дрожь и я мимо воли постоянно прокручивала в голове события минувшего дня. Я была благодарна этому Габриелю за то, что он ничего плохого со мной не сделал. Но то, как поступил отец… Этого я никогда не смогу забыть и простить, даже если захочу, то всё равно не получится.
Большую часть ночи я провела в размышлениях, то и дело постоянно возвращаясь к Габриелю. Не знаю почему, но моя память возрождала образ этого мужчины, особенно его черные пронзительные глаза. Стало очень неловко, когда я вспомнила наш поцелуй. Я никогда ни с кем не целовалась и даже не встречалась. Мне нравились мальчики, но они взаимностью не отвечали.
Даже когда я всё-таки заставила себя немного поспать, меня всё равно преследовал Габриель. Мы целовались, ласкали друг друга, и это казалось настолько реалистичным, будто бы всё происходило наяву. Ничего подобного я не ощущала, даже в тот период, когда мне очень сильно нравились одноклассник. Я несколько лет была безответно в него влюблена, но он моих снов ни разу не посещал. А тут… Я видела этого человека в первый и последний раз, но этого вполне хватило, чтобы мой мозг выцепил образ Габриеля и искусно ввел в сновидения.
Звонок будильника был для меня сродни молотку по голове. Я вскочила с кровати, на ходу пытаясь избавиться от мыслей о едва знакомом мне мужчине. Всё в прошлом… Всё осталось во вчерашнем дне и об этом просто нужно забыть. Тряхнув головой, я закуталась в свой халат и поплелась в ванную. Сегодня новый день и нужно сконцентрироваться на нем, а не на человеке с которым меня, к счастью, ничего не связывает.
Зачесав волосы в хвост, я схватила сумку и прошла на кухню, чтобы заварить себе чашку кофе. Желудок неприятно заурчал, я ужасно проголодалась, но наперед знала, что в холодильнике ничего нет. Я планировала еще вчера сходить в магазин, но всё пошло наперекосяк. Ожидая, пока закипит чайник, я полезла в сумку за кошельком. Моему удивлению не было границ, когда я не обнаружила денег. Кошелек был совершенно пуст, даже мелочь, которой я обычно расплачивалась в трамвае или троллейбусе, отсутствовала. Я специально разложила деньги по разным отделам кошелька, чтобы знать, какую сумму потрачу на продукты, а какую оставлю на другие растраты.
Это был уже предел, даже самый неконфликтный человек однажды способен сорваться и устроить такой скандал, что мало никому не покажется. Именно это сейчас я и хотела сделать, особенно после того, как папа проиграл меня в карты. Крепко сжимая в руках пустой кошелек, я буквально ворвалась в спальню отца, но никого там не застала.
Привалившись спиной к дверному косяку, я стала размышлять, как это всё могло случиться. Хотя, учитывая, что моя сумка лежала в прихожей, а меня самой долго не было дома, папа мог в любой момент своровать деньги. Я жутко хотела кушать, а теперь на это банально нет средств. Мне и так на себя временами противно в зеркало смотреть из-за своей чрезмерной худобы, а родной отец еще заладил деньги воровать.
Мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы выпить кофе на голодный желудок и отправиться на работу. Времени ждать папу и выяснять с ним отношения, у меня сейчас попросту не было. Закрыв входную дверь на ключ, я быстро спустилась по ступенькам.
После вчерашней жуткой непогоды небо прояснилось и даже выглянуло солнышко. Я остановилась у подъезда, глубоко вдохнула утренний воздух и медленно выдохнула его. Казалось, что неприятные впечатления наконец-то отпустили меня, но я рано радовалась. Не успев покинуть приделы двора, я заметила смутно знакомую черную машину. Сердце тут же быстро-быстро застучало в груди, а затем чуть не выпрыгнуло, когда автомобиль подъехал поближе ко мне и из окна выглянул Габриель.
— Подвезти? — спросил он, улыбаясь.
***
У меня снесло крышу, причем основательно. Я никогда не мог похвастаться уравновешенностью и частенько хватает одной секунды, чтобы взорваться и послать всех и вся к чёртовой матери. Но сейчас со мной происходило то, с чем я столкнулся впервые.
В том, что моя крыша напрочь слетела, мне стало окончательно понятно, когда я на следующий день гнал свой внедорожник к дому малявки. Зачем мне это надо? Чего добьюсь этим приездом? Не знаю, я просто чувствовал, что сейчас должен быть именно там. Сегодня мне нужно уладить огромную кучу важных дел, но вместо этого, я еду к малой, которая по какой-то неизвестной причине не хочет оставить в покое мою голову.