Малыш от бизнесмена. Любимых в награду дают небеса
Шрифт:
Не отвечаю. Единственное, на что я сейчас способна – это разглядывать каюту яхты, ища хоть какие-то пути для отступления. При дневным свете, наверняка, комната будет солнечная благодаря большим окнам, что дарят ощущение присутствия под хрустальным куполом. Каюта выполнена в виде большой спальни с просторной двуспальной кроватью в центре. Поспешно отвожу взгляд от покрытого черным покрывалом ложа, что не остается не замеченным Волковым.
– Так чем ты занимаешься по жизни? – спрашивает словно между прочим, но я четко улавливаю неподдельный интерес в его голосе. – Учишься?
Молчу, будто в рот воды набрала, потому что мне и сказать нечего. Не про курей же
– Можешь не отвечать, - усмехается по-доброму Демон. Видимо, его совсем не смущает моя неразговорчивость. Да и вообще, может ли хоть что-то смутить такого человека? Судя по всему, он бизнесмен, а у них еще при рождении отсутствует такая ненужная для нашего жестокого мира эмоция.
– И правда, какая разница, когда барышня так красива?
– Волков вынимает сотовый из заднего кармана джинс и, задумчиво вертя его в руках, добавляет: – Все это - профессия, национальность, хобби – пусть остаются для анкет. Ну, так что, Аленушка, паста с креветками?
Глава 7 от 20.07
Глава 7 от 20.07
Дмитрий
Белокурая куколка украдкой бросает осторожный взгляд на мои татуировки.
Это и понятно – их невозможно не заметить. То, что для нас – моряков, обыденность, для несведущих – удивительная диковинка. В выразительных голубых глазах хрупкой блондинки, как чистые воды океана, блестят прозрачные кристаллики – застывшие слезы.
Мышцы непроизвольно сокращаются напрягаясь, будто бессознательно включается инстинкт защитника. Укрыть спрятать от опасности. Только вот – это невозможно, ведь главная опасность для этой красавицы – это я сам. Грязно чертыхаюсь про себя, совестно, будто беззащитного котенка намереваюсь обидеть. Только вот – я готов пожертвовать принципами и комфортом, слишком уж девчоночка приглянулась. Да, что там, запала так, что глаз отвести не могу. Личико чистое совершенно лишенное косметики. Красота природная, без вмешательства хирургов. Ни силикона, ни татуажа бровей, губ, что там еще любят делать современные матрешки…
Я таких красивых и не видал, только если в кино.
Сердце, как отбойный молоток по ребрам лупит – присвоить хочется. На своем опыте знаю, опускаю взгляд на мобилку в руке, где на экране горят более десяти пропущенных от Камиллы – найти того, кто бы нравился, так же сложно, как избавиться от того, кто не нравится.
Алена. Надо же! Как идет ей это имя.
Глядя на нее, что-то внутри сильное происходит... Это как смерть, но только в хорошем смысле этого слова, если конечно это возможно. Очаровательное создание – этакий коктейль из чувственной смеси невинности и соблазна.
Как тут устоять? Не реально.
Обхожу девушку, чтобы взять еще один стул, стоящий возле самого входа в каюту. Непроизвольно любуюсь изгибом узкой девичьей спины и волнующих округлых бедер. В голове вихрем кружатся яркие греховные картины, заставляя челюсти сильнее сжиматься. Хочу ее до одури. Все нравится в ней. Даже то, как потупив взгляд, сжимает пальцами худенькие коленки. Непроизвольно ласкаю взглядом стройную фигурку.
Я уже принял решение – МОЯ будет и точка.
Ладони буквально горят от страстного желания прикоснуться к Алене, провести ладонями от талии по изящному изгибу бедер, пройтись вдоль по шелковистым, будто золотистым нитям прядям волос.
Настоящая русалка, как те самые, что по легендам топят зачарованных их красотой моряков. Девушка поднимает невинные голубые глаза, а затем приоткрывает соблазнительный розовый ротик. «Вот только одно не могу понять, она или такая наивная, или мучает меня нарочно, чтобы развлечься?», - отрываю взгляд от девушки и принимаюсь методично доставать с сервировочного столика на колёсах готовые блюда, заказанные еще пол часа назад из «Белого кролика». Меня отвлекает легкий шорох, и я поднимаю взгляд на несговорчивую, но прелестную светловолосую «гостью».
Она не сводит глаз с напрягшихся мышц на моем предплечье, где в расторгнутой рубашке, лишь наполовину виднеется изображение морды волка. Не могу не восхититься силой духа, совсем еще юной девушки. Не смотря на неоднозначную ситуацию, блондинка держится храбро, хотя при всем том, она явно страшится неизвестности. Идиоты! Напугали девчонку до чертиков. Имбецилы.
В глазах красавицы будто навсегда застыли страх, отчаянье и…любопытство. Живые наивные глаза с длиннющими черными, как смоль ресницами, взглядом провожают красочные, широкие контуры штриховки татуировок, которые скрываются за тканью моей рубашки. Дополнительные элементы тату делают иллюстрацию более эксклюзивной, со смыслом, но это она узнает позже…Уже предвкушаю, как тонкие изящные пальчики, будут скользить по обнаженной коже обводя вытатуированные надписи и изображения.
– Мы, моряки, как масоны.
– усмехаюсь, нарушая тишину, чтобы девушка расслабилась. – Знаешь, есть такие тайные организации?
Алёна отрицательно мотает головой, и я демонстрирую цветную тату на руке с изображением острого кинжала. Его, будто лента обвивает надпись на английском языке, что олицетворяет моей девиз по жизни – «Крепи дружбу морским узлом», а чуть ниже более мелким шрифтом: «Своих не бросаем».
– Узнаем друг друга по знакам. – добавляю для убедительности и достаю штопор. Ловко вкручиваю его в пробку и с негромким хлопком вынимаю обратно.
– Порой они могут рассказать о человеке куда на много больше, чем слова.
– Например?
Поднимаю глаза, чтобы убедиться, не почудился ли мне этот дрожащий нежны голосок. Не почудилось…кажется, моя морская нимфа наконец-то готова пойти на контакт.
– О заслугах, статусе. – пожимаю плечами, как бы говоря этим жестом, что этого уже вполне достаточно.
– А эта… что она значит?
Я сразу же понимаю, о какой именно тату идет речь. Маяк. Эта татуировка, впрочем, как и все остальные, выполнена в стиле Олдскул. * Я ее набил до того, как вкусил приторно горькое чувство разочарования, но малышке ни к чему знать об этом.
– Возврат на родину, к семье. Безграничная вера в будущее. – усмехаюсь криво, отвечая на вполне невинный на первый взгляд вопрос.
Только внутри все холодеет, будто коркой арктического льда покрываясь. По венам стремительно яд течет, отравляет отголосками прошлого. Прячу за улыбкой совсем не простую историю жизни. Никто не хочет показывать изнанку своей души, никто не любит свидетелей своих ошибок и слабостей. Тем более я. Все уже забыто, столько воды утекло. Это был урок, который я никогда не забуду.