Малыш от чужого папы. Неслучайная связь
Шрифт:
Мейер забирается на пару ступенек, толкает деревянное полотно, но оно не поддается.
– Изнутри заперто. На крючок, видимо, - сообщает, спускаясь.
– Софи, открой немедленно, - повышает голос цербер.
Провожу рукой по его спине успокаивающе, но он почему-то напрягается еще сильнее. Оглядывается на меня, вынуждая растеряться и судорожно сглотнуть.
– Позволь… мне? – прошу тихо и тут же губы сжимаю в ожидании очередного грубого отказа.
Но цербер делает шаг в сторону, пропуская меня, и небрежным взмахом руки указывает на чердак.
– Бусинка? – зову вкрадчиво.
– Рыбка Лиля? – удивляется она, но тут же огрызается. – Все равно не открою.
– Вот, значит, как? – играю обиду. – Ты ведь в гости меня звала?
– Звала, - соглашается виновато.
– И теперь даже не покажешь море из твоего окошка? – закусываю губу, ожидая реакции.
Слышу щелчок металлического крючка, а следом – скрип дверки. Через образовавшуюся щель выглядывает Софи:
– Покажу, - бубнит, но косится на Артура. – Только Лиле.
Ловлю взгляд цербера, получаю молчаливое одобрение – и отвечаю улыбкой. Что же, теперь бы не подвести обоих Мейеров…
Скидываю каблуки и, держа плюшевого зайца подмышкой, поднимаюсь по неудобной железной лестнице. Юбочный костюм сковывает движения, а ступни в капроне то и дело норовят соскользнуть. Артур прав, что не разрешает Софи забираться на чердак...
Впиваюсь пальцами в холодный металл, сжимаю до побелевших костяшек. В какой-то момент ощущаю мужскую руку на своем бедре.
Если Мейер хотел поддержать меня, то сделал только хуже. Потому что теперь я дрожу еще сильнее. И не от страха упасть, отнюдь.
Делаю вдох и шустро преодолеваю оставшиеся ступеньки, залезая на чердак.
Отдаю Софи зайца, а сама сразу же заключаю ее в свои объятия.
– Бусинка, ты напугала нас, - чмокаю ее в макушку. – Нельзя прятаться, не предупредив.
– Как это? – искренне удивляется. – По правилам игры, вы должны сами меня найти.
– Но ты ведь не сказала, что мы играем, - укоризненно качаю головой.
– Думала, догадаетесь, - хмыкает, но в глаза не смотрит.
– Вот, смотри, как красиво, рыбка, - ведет меня к небольшому полукруглому окну.
Садимся на гору старых, пыльных матрасов, что лежат на полу, я притягиваю Софи к себе, перебираю ее мягкие локоны.
– Красиво, - соглашаюсь, а сама на малышку смотрю.
– Мне не понравилась няня, - признается тихонько.
– Поэтому ты решила поиграть с ней в прятки? – мгновенно догадываюсь. – Как с Алиной?
– Угу, - вздыхает. – Скучно было. Папе няня отказалась звонить, когда я попросила. В общем… - моргает часто, невинно так.
– Она пока у телевизора сидела, я сказала, что в туалет иду, а сама сюда прошмыгнула.
– Няня обидела тебя? – интересуюсь, а снизу доносится кашель.
Мейер все слышит. Но доверяет мне беседу с дочкой. Впервые.
– Нууу…
– Бусинка?
Разворачиваю ее лицом к себе, всматриваюсь пристально.
– Нет, но сказала, что я громкая, избалованная и непослушная. И сразу видно, что я расту без матери, - хлопает влажными ресничками. – Она права, да? Мама уехала, потому что я ее достала?
– Не права! – фыркаю убедительно. – Ты самая милая и добрая девочка из всех, кого я встречала!
– Правда? – одним вопросом сердце разрывает.
– Но мама…
– В жизни случаются разные ситуации, - выкручиваюсь, как могу. – Но ты ни в чем не виновата.
– Ладно, - тянет Софи, однако не до конца мне верит.
Как же сложно. И где ее мать? Что с ней? Невозможно поверить, что она бросила дочь, тем более, такую прелестную.
– К папе пойдем? – предлагаю аккуратно. – Он волновался. И соскучился.
– Я тоже скучала, - надувает губки Софи. – Хочу, чтобы он чаще дома был.
Уверена, что Мейеру неприятно и больно от нашего диалога. Но и бусинке необходимо высказаться.
– Папа тоже этого хочет, но он должен зарабатывать деньги, - уговариваю ее. – Ему нелегко, ведь у него больше нет никого, кроме тебя, бусинка, - провожу ладонью по шелковистым волосам.
– А ты? – уточняет Софи неожиданно.
– Идем вниз? – уклоняюсь от вопроса.
Приподнимаюсь, протягиваю малышке руку. Чувствую тепло ее крохотной ладони – и вздыхаю с облегчением.
Передаю Софи Мейеру. Из рук в руки, чтобы малышка не упала, пока спускаться будет. Замираю на некоторое время, любуясь ими.
Артур прижимает дочь к себе, целует пухлые щечки, пока Софи довольно хихикает.
– Не делай так больше, я беспокоился, - говорит чуть слышно. – Люблю тебя, маленькое сокровище, - по-немецки.
Всхлипнув, слегка задираю жутко узкую, обтягивающую бедра юбку – и разворачиваюсь, чтобы спуститься. Пытаюсь преодолеть этот путь быстро, игнорируя неудобства.
В самом низу нога все-таки соскакивает со ступеньки, а я слышу треск бокового шва юбки. Раздраженно фыркнув, спрыгиваю на пол – и оказываюсь прямо в лапах цербера, который решил подстраховать меня от падения. Прокручиваюсь и кладу руки ему на плечи, опираясь.
– Спасибо, - Артур так близко, что его шепот щекочет мои губы. Невольно облизываю их, но они тут же опять пересыхают. От всего пережитого и испытанных эмоций не хватает воздуха.
– Рыбка Лиля? – окликает меня Софи.
Я быстро спускаю ладони с плеч цербера к бурно вздымающейся груди – и отталкиваю. Будто опомнившись, Артур возвращает себе защитную оболочку, отвлекается на дочь. Опять берет на руки, а Софи обнимает его за шею.
– Давай ты будешь моей няней? – хитро прищуривается малышка, а сама голову папе на плечо укладывает. – Если папа не против, - открыто манипулирует Мейером.