Малышка и Карлссон
Шрифт:
– Кличут тебя как?
– Карлссон. С двумя «с».
– Да хоть с тремя! – засмеялся желтобородый.
– Нет, – очень серьезно возразил Карлссон. – С тремя я пока не заслужил.
– Это – твои дела, братишка! Ты в теме, поборешься еще – или на выход?
– Поборюсь, – сказал Карлссон.
– Молодца, братишка! Деньги только прибери!
– Ей отдайте, – Карлссон кивнул на Катю. Катя взяла переданные деньги и небрежно запихала в карман.
Она страшно гордилась Карлссоном. И собой тоже. Ведь это была ее идея –
И бандитские морды вокруг казались ей уже и не мордами, а очень даже мужественными лицами настоящих мужчин.
А Карлссон тем временем уложил еще одного соперника. И еще. Причем с такой же легкостью. Бум – и всё.
Катин карман уже оттопыривался от стодолларовых банкнот, когда поток желающих посостязаться иссяк.
– Никто не хочет? – громогласно поинтересовался желтобородый. – Ну что ж, придется мне самому поддержать честь заведения!
Он обошел стойку, уселся напротив Карлссона, но денежку класть не стал.
– Угощение – за мой счет, – сказал он и поставил локоть на стойку.
Вот у него лапища оказалась не меньше Карлссоновой. И «бум!» с ним не получилось. Устоял.
Катя видела, как напряглись могучие мышцы, как вздулись жилы на толстой шее желтобородого, а бритый затылок его стал свекольного цвета.
Но он держался и даже, казалось, начал одолевать – рука Карлссона отклонилась назад… На пару секунд. А потом вернулась в вертикальное положение и пошла дальше…
Желтобородый не сдавался. Ручища его ходила ходуном, аж стойка дрожала, лицо блестело от пота, глаза налились кровью…
Не помогло.
Карлссон, правда, на сей раз с заметным усилием, но завалил руку соперника.
– А ты крепок, человек! – произнес он.
– Да и ты не слаб! – сказал желтобородый, растирая кисть. Проигрыш его огорчил, но желтобородый старался держать лицо. – Ты, Карлссон, первый, кто завалил меня на этом дереве! – Он похлопал по стойке. – Ты чемпион, братишка! Чемпион! – взревел желтобородый, вскакивая.
Все дружно завопили.
Карлссону вручили приз: желтый шлем с рогами. Катю аккуратно сняли со стойки и на скрещенных руках отнесли к столику под завистливыми взглядами присутствующих дам.
Карлссон снял шлем, щелкнул пренебрежительно, сказал: «Жестянка, детишкам баловаться. Пойду отолью…»
И удалился за занавеску, провожаемый восхищенными взглядами.
Катя подумала, что надо позвать официанта и попросить счет. Теперь-то денег хватит, если, конечно, здесь принимают доллары…
Но вместо официанта к ней подсел желтобородый.
– Твой друг, он кто? – спросил желтобородый. – В смысле – под кем ходит?
– Он сам по себе! – Катя слегка обиделась за Карлссона. – Он… Бизнесмен из Стокгольма. Здесь у него дела.
– Из Стокгольма? – оживился желтобородый. – Швед! Супер! Я сам, можно сказать, швед. То есть, конечно, русский, это дед у меня – швед. Короче, скажи своему другу, что тут в «Шаманаме» ему всегда рады будут. А если какие проблемы, ну, наедет кто или типа того, так пусть на меня сошлется, я – Коля Голый. Ну, отдыхайте.
Встал и пошел. Здоровенный, как автобус. Чем-то он напомнил Кате Карлссона. Может, пластикой? Толстый и неуклюжий с виду, он двигался легко, словно танцор.
– Счет, – сказала Катя подлетевшему официанту.
– Никакого счета! – халдей улыбнулся так широко, что казалось – еще чуть-чуть, и физиономия его треснет пополам. – Хозяин угощает!
Третий бочонок Карлссон не допил. Забрал с собой.
– Дома выпью, – сказал он.
Впрочем, до дома он его так и не донес – выпил по дороге.
– Слушай, а пригласи меня в гости! – предложила Катя.
Глава двадцать третья
В гостях у Карлссона
Однажды один тролль говорит другому: что-то устал я за человечками бегать. Давай, может, свиней заведем? Будет у нас свининка!
– Не-е, – говорит другой тролль. – Грязи слишком много…
Первый тролль оглядел пещерку, подумал немного и сказал:
– Да, много. Но ничего. Они привыкнут.
– Сюда! – Карлссон подтолкнул ее в подворотню. – Под ноги смотри!
Ну это Катя и сама уже сообразила. По запаху.
– Теперь сюда! – Карлссон увлек ее в подъезд, такой же грязный и вонючий, затем – вверх по лестнице, на площадку цокольного этажа, к полукруглому окошку с выбитыми в незапамятные времена стеклами. – Теперь сюда!
– Куда? – удивилась Катя, выглядывая в окошко и убеждаясь, что по ту сторону – глухой двор-колодец. Даже не колодец – узкая щель между домами.
– Прыгай! – велел Карлссон.
– Ты что, с ума сошел? – До земли было метра два с половиной. И ни намека на лестницу.
– Пусти! – Карлссон отпихнул Катю и спрыгнул сам.
– Прыгай, не бойся! – позвал он снизу. Катя замотала головой.
– Ты хочешь ко мне в гости или нет?
– А по-другому к тебе попасть нельзя? – крикнула Катя. – По-нормальному?
– Нельзя! Прыгай, Малышка, – я тебя поймаю, не бойся!
Кате было страшно. Но очень хотелось увидеть, где живет ее таинственный друг. Очень-очень хотелось…
Она вспомнила, как Карлссон поборол всех завсегдатаев «Шаманамы». Он такой сильный! Конечно, он ее поймает.
Тогда Катя зажмурилась и прыгнула. Как прыгала ребенком – на руки отцу.
Карлссон подхватил ее в воздухе – ловко и аккуратно – и поставил на землю.
Катя открыла глаза. Над ее головой – руками не дотянуться – разбитое окошко. Вокруг – облупившиеся стены без окон, кривая водопроводная труба, торчащие из штукатурки костыли, какие-то кабели…
Катя вертела головой в поисках двери… Какая там дверь! Здесь даже окон нормальных не было! Под ногами – какой-то доисторический мусор…