Малышка с секретом
Шрифт:
— Сумочка, это от сумы что ль, токмо меньше? — улыбнувшись, спросила Боянка.
— Да, очень удобно всякие мелочи носить…
— А, откуда ты знаешь то? Видела у кого? — спросила девочка, связывая тесемки мешочка, проверяя результат и примерив себе на руку мой новый аксессуар.
— Да, когда мы на базаре ходили, баба какая-то с такой была. — пробормотала я, придумывая на ходу, где могла, такое видеть.
— А что, здорово, очень полезная штука… — довольно кивая, сказала Боянка, беря меня на руки, — Как домой вернемся, тоже себе такую сделаю и буду в нее орехи класть, как на речку с девками ходить, станем. — и вышла со мной на руках из комнаты, направляясь к лестнице.
Войдя
— Угощайтесь гости дорогие, — пафосно произнес Игорь. Я недоуменно на него посматривала, ожидая, пока матушка положит мне еду в тарелку; не идет этому живому парню местный официальный стиль общения. Тетке вот он просто идеально подходит, а Игорь, проще что ли… Тетка Варвара довольная сидела и поглядывала на батюшку, вотже стервь…Может же быть нормальной…
— Вельми понеже, — ответил батюшка. Я попыталась перевести для себя, что он только, что сказал. Что-то вроде, спасибо большое, скорее всего… Ладно, мой словарный запас пока оставляет желать лучшего, но я работаю над собой, а это главное, со временем разберусь в здешних языковых тонкостях.
Все принялись есть. Мне достались: соленая каша на молоке, квас, и хлеб с какими-то ягодами, странно первый раз вижу, чтоб здесь в хлеб что-то добавляли… Но оказался он очень вкусным, как сдобная плюшка.
Закончив завтракать, батюшка поблагодарил хозяев и поторопил нас с выходом, сам же отправился проверять, как погрузили наши вещи. Матушка кинулась, обниматься с теткой, а та в ответ начала лить слезы и причитать у нее на плече. Да плохо жить даже без нормальной почты, не говорю уж о телефонах. Хотя так, как у них сейчас, встречи с родными намного приятнее, а расставания печальнее; совсем не перестаешь радоваться жизни и чувствовать ее вкус. Тяжело ценить то, что можешь получить ежедневно и в любую минуту, как мы в современном мире привыкли… Все обесценилось, все слишком равнодушны и перестали радоваться тому, что имеют сейчас, а все только и стремятся туда, где лучше. Забывая, что живут сейчас, а не пишут черновик своей жизни, забывая, что не место красит человека, а человек — место. — думала я, наслаждаясь душевным прощанием сестер.
Попрощавшись друг с другом, матушка пошла обнимать смущенного Игоря, а тетка принялась, тискать всех нас, по очереди: Отомаш, на миг ее, приобняв, убежал к отцу под предлогом помощи, хитрый жук. Боянка и Зелеслав, были сграбастаны в объятья одновременно, тетка долго и со смаком слюнявила их плечи. И наконец добралась до сидевшей на лавке меня. Подняв меня на руки, немного пришедшая в себя Варвара, просто тискала и сюсюкала со мной, продвигаясь за всеми к выходу. Выйдя на крыльцо, мы увидели нашу телегу и впряженного в нее Кучура, нетерпеливо топчущегося на месте. Спустившись с крыльца, тетка снова обняла матушку что-то ей прошептав, передала меня на руки матери и обратилась к отцу:
— До свидания Гоймир, ты желанный гость в моем доме.
— До встречи боярыня, — сказал батька, улыбаясь во всю челюсть и кланяясь до земли. Матушка на это только фыркнула и пошла со мной к телеге. Батюшка, помог нам забраться внутрь, сначала посадив меня, а затем маму, потом поднял в телегу Боянку и Зелеслава. Отомаш, уже сидел на передке и не на кого не смотря, тихо что-то бубнил… Батька устроился рядом с ним, забрал у брата поводья и стегнул Кучура. Телега вперевалочку выкатилась за ворота, со двора нам махали на прощание рукой, провожающие нас тетка и Игорь. Мы помахали им в ответ: грустно улыбаясь, махала матушка, счастливо и довольно все остальные. Я была рада возвращению домой. Там я спокойно могу посвятить время тренировкам и изучению окружающего мира и людей. Потихоньку и не спеша преодолев город, мы выехали за частокол и тронулись вдоль пролегающего леса, в наше село. Я устроилась на перине, между мешков с тканями, как на троне и благостно наблюдала, за сменяющими друг друга деревьями. Матушка порывшись в одном из мешков, достала платки и протянув один Боянке, а другой повязывая мне, велела
— Повяжи! — Боянка намотала свой платок, как тюрбан.
Дорога домой для нас проходила намного быстрее, но не могу сказать, что удобнее, батька достигнув леса, погнал Кучура на всех порах:
— Ничего, потерпите маленько, зато ужо к вечеру дома будем, теперечи не надо бояться, что куры друг друга передавят и останавливаться их кормить не нужно, да и пирогов, что тетка в дорогу распорядилась положить, по пути поедите. Чего зря время терять? — говорил отец, восторженно улыбаясь. Мы молча и недовольно переглянулись, но никто не стал возражать. Батьку охватило какое — то нездоровое предвкушение быстрой езды и скорого возвращения домой, а может просто тетка ему до смерти надоела… Хотя, все то время, что мы у нее гостили, он ее вообще никак не воспринимал, старался чаще уходить по делам и к придиркам ее относился попустительски, не замечая. Хорошая черта характера для зятя. Учитывая, что Варвара материна семья, то есть сестра, а семью жены, как говорится, не выбирают, что попадет, то и твой крест, все равно придется примериться и с не очень приятными родственниками.
Мы катились очень быстро, собирая практически все кочки по дороге и подпрыгивая при тряске. Заснуть и перетерпеть дорогу у меня не получилось, играть с кем-то при такой тряске, возможным не представлялось, поэтому я просто читала про себя любимые стихи:
"Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя"…
Закончив читать, завалилась в своем импровизированном гнезде и все же уснула. Проснулась от того, что сползла на пол телеги и нещадно подпрыгивала, и дергалась, ползая от тряски по дну. Матушка сидела на против с ужасно недовольным и уставшим лицом, видимо не мне одной отцовский энтузиазм, встал колом… Обернувшись к батьке, она стукнула его по плечу, прокричав:
— Гоймир, а ну останови живо! — батька притормозив, обернулся к ней, непонимающе разглядывая и недоумевая, чего это матушка, вдруг такая злая.
— Прекрати так коня, гнать! Мы устали уже, от этой не заканчивающейся тряски! — и принялась, спускаться с телеги. — Веда, писать пойдешь? — спросила зло женщина. Я все еще не отошедшая от того, что мир болыие не вертится, как на аттракционах, просто ей кивнула и подползла поближе к краю телеги. Матушка вынула меня и направилась к ближайшим кустам.
— Ну, чего ты Чипрана? Зато раньше дома будем… — поинтересовался, уговаривая мать, батька.
— Никуда твой дом не денется! Приедем, как приедем и не че над нами измываться!
— прокричала ему матушка, не останавливаясь. Управившись, мы пошли назад, батюшка сидел недовольный и поджимал губы, видимо обиделся, что мы не поняли в его благородном стремлении. Матушка усадила меня, а ей помог забраться Отомаш:
— Трогай, но тихонько, чтоб кишки изо рта не выпрыгивали. — улыбаясь, разрешила матушка. Оглядевшись вокруг, я заметила знакомую полянку, на которой мы останавливались на ночь и на которой нас чуть не загрызли волки. Так не вспоминать! Все обошлось и ладно… Да тут полдня всего осталось. С какой же скоростью мы ехали, что уже здесь оказались? С ума сойти, не зря матушка, так разъярилась… Посидев пару минут, я поняла, что голодна: