Малюта Скуратов
Шрифт:
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
Едва ли найдется в русской средневековой истории фигура более отталкивающая и, казалось бы, менее подходящая для книжной серии «Жизнь замечательных людей», нежели Малюта Скуратов, в документах именуемый Григорием Лукьяновичем Скуратовым-Бельским. Самый известный из опричников Ивана Грозного, он и прославился-то исключительно своим палачеством да еще верностью своему государю, по единому слову которого готов был растерзать любого, на кого тот укажет. Изувер, душегуб, мучитель — ни один из этих эпитетов не кажется чрезмерным, когда речь идет о нем. Число его жертв исчисляется сотнями, хотя для того, чтобы оставить столь черный след в истории, достаточно было бы и одной —
Во всей биографии Малюты Скуратова, как представлена она в настоящей книге, есть разве что одно «светлое» пятно — его «честная» гибель, которую он принял не во время своих разбойничеств и душегубств (что, наверное, было бы логичнее), а во время военных действий, под стенами вражеской крепости. Он и похоронен был с почестями, в прославленной православной обители — Иосифо-Волоколамском монастыре. На помин души своего любимца царь делал какие-то немыслимые вклады — надо полагать, понимая, как трудно будет Малюте в загробной жизни избавиться от вечных мучений: его экстраординарные злодейства требовали столь же экстраординарных усилий монастырской братии по «отмаливанию» грешника. Но шлейф от его преступлений еще долго тянулся за ним, захватив и членов его семейства. В народном сознании именно он, Малюта, воспринимался как главный убийца, палач царского сына, царевича Ивана, в действительности убитого отцом, Иваном Грозным, в ноябре 1581 года, то есть почти через десять лет после смерти главного опричника (об этом повествуется в одном из вариантов народной «Песни о гневе Грозного царя на сына»). И это конечно же не случайность, а следствие причудливой избирательности исторической памяти. Малюта словно бы "оттягивает" на себя самые страшные злодеяния царя, олицетворяя в себе черную, страшную сторону его царствования и тем отчасти обеляя самого монарха. Похожую роль пришлось играть в русской истории и дочерям Малюты. Одной из них, Марии Григорьевне, выданной замуж за Бориса Федоровича Годунова, предстояло со временем стать даже русской царицей — но ведь и самого Бориса, и особенно его жену будут чуть ли не в открытую обвинять в смерти законных наследников Ивана Грозного — сначала малолетнего царевича Дмитрия, зарезанного (или зарезавшегося) в Угличе, а затем и умершего своей смертью царя Федора Ивановича, после чего путь к власти для Годунова окажется открытым. «…Зять Малюты, Зять палача и сам в душе палач…» — эта оценка Годунова из бессмертной трагедии Пушкина, вложенная поэтом в уста князю Василию Ивановичу Шуйскому, наверное, несправедлива, но в ней — отзвук тех чувств, которые питали к Борису многие, и не в последнюю очередь благодаря его родству с безусловным злодеем. Другая дочь Григория Лукьяновича стала женой князя Дмитрия Ивановича Шуйского, но в русскую историю вошла как отравительница молодого воеводы Михаила Васильевича Скопина-Шуйского — одного из тех немногих, с кем в годы Великой Смуты связывали надежды на возрождение страны и ее избавление от иноземных агрессоров. Вина княгини не доказана, но сама ее принадлежность к Малютиному роду в глазах современников служила веским аргументом в пользу ее виновности…
Не удивительно, что биография главного палача грозненского царствования неизменно привлекала к себе внимание писателей, художников, позднее кинематографистов. Каждая эпоха глядела на него в чем-то по-своему. В «Князе Серебряном» Алексея Константиновича Толстого Малюта не вполне тот, что изображен в советских исторических романах, — точно так же, как Малюта в исполнении Михаила Жарова в знаменитом фильме «Иван Грозный» Сергея Эйзенштейна не слишком похож на Малюту в исполнении Юрия Кузнецова в фильме «Царь» Павла Лунгина. Но тем интереснее уяснить себе, каким Малюта был — или, вернее сказать, мог быть — в действительности, что нам более или менее достоверно известно о нем. А именно такую возможность предоставляет читателю настоящая книга, написанная историком Дмитрием Михайловичем Володихиным на основе скрупулезного исследования всех, не слишком многочисленных, исторических свидетельств как о самом Скуратове-Бельском, так и о России его времени.
В биографии Малюты Скуратова — немалый урок для нас. Явившийся на переломном этапе нашей истории (а опричнина, как ни рассматривай ее, стала в нашей истории именно переломом — болезненным, что называется, о колено, кажется, так и не сросшимся или сросшимся уродливо, криво), он представляет собой крайнюю степень зла, которое несет в себе государственный террор в открытой, явной форме. В известной степени он — образчик, воплощение этого зла, которое, увы, еще не раз повторялось в истории страны. И в этом смысле знакомство с его биографией чрезвычайно важно и поучительно. Именно об этом нам и хотелось сказать, представляя вниманию читателя столь неожиданную книгу в старейшей биографической серии нашего издательства.
ТАЙНЫЙ ЗНАК
Для современного образованного русского самый известный опричник — Малюта Скуратов. Или, вернее, Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский по прозвищу Малюта. Образ его порой затмевает в нашем сознании даже образ самого государя Ивана Васильевича. Григорий Лукьянович стал лицом опричнины для всех, кто интересуется русской стариной, но никогда специально не углублялся в историю опричных учреждений.
Для кого-то Малюта Скуратов — пугало. Кто-то пускается в рассуждения о том, что это истинный патриот и лучший образец для современного сотрудника отечественных спецслужб. А кому-то видится в его личности крупный государственный деятель. Григорию Лукьяновичу приписывается множество несуществующих добродетелей, так же, впрочем, как и множество чужих преступлений.
Сколько написано о Малюте Скуратове литературных произведений и публицистических статей! Как часто фигурирует он в исторической живописи! Сообщество академических ученых постоянно обращается к этой персоне в научных изданиях, а народ уделил ему место в песнях.
Как это нередко случается, правда судьбы Малюты Скуратова намного прозаичнее легенд, созданных вокруг его имени потомками…
Прежде всего, Малюта Скуратов — психологическая пустыня, белое пятно, terra incognita. Нам совершенно не известно, что это был за человек.
Не известно, как он выглядел.
Не известно, каким психологическим мотивам он подчинялся, участвуя в массовых репрессиях. Столько крови, сколько на нем, нет ни на ком из русских людей XVI столетия. Но ни один историк не сможет сказать, чем руководствовался Григорий Лукьянович, щедро проливая ее. Был ли он ловким, жестоким и беспринципным карьеристом, лишенным жалости к своим жертвам? Возможно. Был ли он честным службистом, не сомневавшимся в том, что для спасения престола и отечества следует максимально жестоко и весьма расторопно сшибать головы гидре измены? Не исключено. Был ли он злодеем с помутившимся сознанием, человеком, утратившим способность различать добро или зло в результате психического заболевания? И под эту версию можно подвести факты. Мстил ли он за какие-то обиды, нанесенные ему лично или же его роду самовластными аристократами? Это уже сюжет для авантюрного романа, но, в принципе, и такой вариант имеет свои резоны…
Не известно, кто и в какой степени оказывал влияние на его характер, образ мыслей, жизненный выбор. О наставниках и покровителях Григория Лукьяновича можно лишь строить догадки.
Не известно даже, когда именно Малюта Скуратов попал в поле зрения государя Ивана Васильевича.
От главного опричника не осталось ни одного «исторического» высказывания. Для истории он нем. Русские «служилые люди» того времени не писали мемуаров и дневников, переписка их на 99,99 процента не сохранилась, а летописей, связанных с семейством Скуратовых, наука просто не знает. Известно, какие поступки совершал Малюта.
Известно, как продвигался он в чинах. Известно, где и при каких обстоятельствах сложил голову. Но из этих материалов, как ни старайся, полноценный психологический портрет не составишь.
Тем не менее личность Скуратова-Бельского достойна самостоятельного биографического очерка — как минимум по двум причинам.
Во-первых, Григорий Лукьянович является одной из главных фигур, через которые в русскую политическую культуру пришел массовый государственный террор. До опричной эпохи Россия такого не знала. И Малюта Скуратов стал виднейшим его проводником.
Во-вторых, он сделался живым символом, или, вернее, тайным знаком одного масштабного общественного процесса. На протяжении всей истории Руси от времен языческих до царя Ивана Васильевича власть над страной разделяла с монархом аристократия да еще, в какой-то степени, высшие духовные иерархи. Больше — никто. Исключения случались весьма редко и воспринимались обществом как нечто из ряда вон выходящее. Опричнина стала дверью, за которой обреталась принципиально иная возможность — привести на высший этаж управления людей незнатных. И на двери этой начертано прозвище «Малюта».