Мама для Мамонтенка
Шрифт:
Наконец, решив, что лучше уже сделать все равно не получится, а вот запеченная рыба, заказанная в китайском ресторане, остынет, и лепестки роз, которыми украсил всю гостиную, могут потерять нормальный вид и начать вянуть, он набрал текст и отправил сообщение.
Вошел в детскую, где уже сидел с рюкзачком сын. Почему-то в груди защемило, словно избавиться от ребенка пытается. Уже хотелось отменить все, но следовало сделать это ради Ани. Если она нуждается в признании, то должна его услышать, просто обязана. Да и Мише полезно будет небольшое приключение.
– Малыш, тетя Нина едет уже. Пойдем встречать ее возле подъезда?
– произнес, прислоняясь к дверному косяку.
Миша оживился, поднялся на ноги и надел на плечи рюкзак. Мамонт поправил футболку сына, залезшую краем под джинсы и задел указательным пальцем маленький носик.
– Я люблю тебя, Мамонт!
– произнес игриво, заметив улыбку на детских губах.
– И я теба! И Аню тоза.
Мамонт взял сына на руки и направилась к дверям. Обув ребенка и обувшись сам, вышел и вызвал лифт. Миша любил кататься на лифте. Радовался тому, что сейчас снова долго будут ехать вниз.
Вероятно, звонка Нина ждала и находилась где-то недалеко, потому что ее машина уже была припаркована рядом с его, а Аня стояла на улице и доставала пакеты из багажника.
– А кто это тут у нас?
– раскрыла руки для объятий Нина.
– Соскучился по мне?
– Миша кинулся к ней и обнял.
Общение с Аней положительно сказалось на ребенке, и он научился лучше общаться с людьми.
– Бросаешь нас?
– деланно нахмурилась Аня.
– Не! Я сколо велнусь!
– ответил сын и подошел к ней.
Аня присела, прижала к себе, а на душе так хорошо стало. Сын и любимая женщина ладили, словно родными людьми друг для друга были. Миша поцеловал ее и попрощался. Мамонт забрал из рук Ани пакеты.
– Почему ты Мишу к Нине решил отправить?
– спросила в лифте, ставя в неудобное положение.
– Хотел с тобой подольше побыть наедине. А ты против? Мы можем прямо сейчас обратно забрать его… - пожал плечами.
– Нет… Просто интересно - с чего вдруг?
– Сейчас все узнаешь, - ответил, открывая входную дверь.
Только зайдя с улицы, Мамонт почувствовал, что в квартире приятно пахнет розами. Он поставил пакеты с покупками любимой в коридоре и взял ее за руку. Завел в гостиную, где весь пол был усыпан лепестками роз, которые так приятно было ощущать босыми ногами.
– Я, единственное, свечи не зажег, потому что еще не так темно, как хотелось бы, - виновато произнес, пожимая плечами.
– Петь, это ты все сам сделал? Для меня?
– спросила Аня и повернулась лицом, а у Мамонта сил не было, чтобы сдерживаться.
Подошел на шаг ближе, рукой за талию взял и к себе притянул. Он давно пытался вести себя остраненно и не касаться ее лишний раз, чтобы не спугнуть, но до ломки во всем теле мечтал об этих прикосновениях… О ее поцелуях.
– Все для тебя. Я долго тянул, дальше нельзя… Не знаю, что ты думаешь на этот счет и готова ли принять, но больше не могу молчать… - Мамонт опустил голову на пару секунд, а потом прямо в глаза посмотрел: - Я люблю тебя, Анют, и хочу, чтобы ты полностью принадлежала мне.
Он замер, ведь сейчас все зависело от ее ответа - даст баллон с кислородом или полностью перекроет дыхание. А она на носочки встала и губами так нежно его губ коснулась, выбивая из-под ног почву, заставляя катиться с горы в омут, от которого держался подальше последние дни. Руки теснее к себе прижали, губы стали жадно терзать ее губы, желая насладиться, но она на несколько секунд отстранилась и с улыбкой прямо в глаза посмотрела.
– Я тебя тоже люблю, - прошептала, лишая здравого смысла и напрочь заставляя забыть о нем в эту секунду…
***
Ане было наплевать на все мельчайшие детали. Последние дни ей казалось, что за спиной выросли крылья. Так хорошо было после признания Петра, после того, как они, наконец, объяснились друг с другом и теперь знали, что чувства взаимны. Раньше она думала, что любая мелочь на свадьбе имеет великое значение, но теперь считала иначе. Ей было плевать на макияж, маникюр, на то как сидит платье, нормальные ли снимки удастся сделать фотографу… Она просто утопала в этих синих глазах, теперь кажущихся такими теплыми, словно два глубоких озера, прогретых солнцем.
Церемония пролетела незаметно. Аня наслаждалась каждым касанием Петра, его каждым поцелуем, тем что теперь у нее есть сын. Она решила, что обязательно оформит официальное усыновление и станет Мишиной мамой документально.
После регистрации брака в ЗАГСе машины с молодыми и гостями, украшенные яркими цветами, воздушными шарами и фигурками херувимов на переднем бампере, направились в деревню, где и должно было проходить основное торжество.
Аня даже не ожидала, что их встретит огромная компания, пусть незнакомых, но сплоченных людей, принимающих с распростертыми объятиями по всем положенным традициям. И хлеб откусить дали и тарелку разбить, считая, сколько детей у них будет, а Марта прыгнула на Аню, оставляя следы грязных лап на платье, только это ничуть не расстроило. Аня присела на корточки, обняла собаку и позировала фотографу вместе с ней.
Платье было такой мелочью по сравнению с тем счастьем, что испытывала в эту секунду. И следовало наслаждаться каждым мгновением, чтобы ничего не упустить.
– Так как мы решили встретить молодоженов по всем традициям нашей, деревенской, свадьбы, я подумал, что возьму гитару в руки, - произнес отец Петра, выехав на своем кресле с инструментом в руках.
И он запел какую-то невероятно красивую, незнакомую песню, трогающие за самые дальние струнки души. Аня положила голову мужу на плечо и прикрыла глаза, наслаждаясь этим подарком - красивой песней в прекрасном исполнении.