Мама для Ромашки
Шрифт:
Нелли начинает колотить в дверь, что-то верещать, но мне, откровенно говоря, плевать. Черта с два я пущу ее обратно! Идиот. Как она была циничной, неуравновешенной стервой, так она ей и осталась.
— Папоська, — стоит только подняться наверх, вылетает из-за угла Ромашка. Глаза красные, щеки мокрые от слез, а губки трясутся. Вся взъерошенная, а на личике выражение неподдельного испуга.
— Иди ко мне, малышка моя, — подхватываю на руки дочурку и утыкаюсь носом в мягкие кудряшки, оседая на пол у двери. — Все,
Слышу тихий всхлип, а самого, кажется, знобит от страха, что пробрал до самых костей. Приди я на пару минут позже, эта тварь ударила бы маленького беззащитного ребенка и глазом не моргнув.
— Все, все закончилось, малышка.
Не знаю, для кого больше произношу: для себя или для нее. Упираюсь затылком в стену и закрываю глаза. Черт, за каких-то гребаных пару минут вся вселенная к чертовой матери перевернулась.
— Нелли больсе не плидет? — немного успокоившись, когда устроились на кухне с печеньем и молоком, спрашивает Ромашка.
— Не придет.
К слову, долбежка в дверь и ор на улице прекратились. Значит, бывшая-таки смирилась с неизбежным и отвалила по одному ей известному адресу.
Сажусь напротив дочки и, уперев локти в стол, потираю лицо.
— Папоська… а мозно, тепель к нам Лиса зыть плиедет? — тихонько спрашивает Роберта.
А я смотрю в эти голубые доверчивые глаза, и сердце щемит.
Кажется, у папочки скоро поедет крыша.
Глава 46. Алиса
На предзащите меня, без преувеличения, всю трясет. Нервы шалят ого-го, и теперь даже боюсь представить, что будет на самой защите.
Комиссия в хорошем настроении, и достаточно быстро нас всей группой распускают. Предварительная оценка моей дипломной работе “отлично”, и это немного приободряет.
Выйдя из универа, группа предложила отметить чаем удачный первый шаг к защите, но я вежливо отказываюсь и решаюсь немного прогуляться. На мне легкое белое платье-сарафан и босоножки, что идеально вписываются в сегодняшнюю погоду.
На улице первый день лета. Знойного, жаркого, яркого времени года.
Обычно я с нетерпением жду теплых летних ночей, звездного неба и движения, когда многие выползают из дома. Обычно на душе становится легко и радостно. Но не в этот раз. Сейчас у меня на душе темно и холодно. В голове хоровод мыслей, а на плечах груз проблем. Май в этом году для меня выдался, как никогда, тяжелым и… болезненным. Отец со своими играми, практика, Руслан, при мыслях о котором до сих пор щемит в груди. И сервис с моим любимым Kawasaki. Нет их больше. И мне негде коротать летние вечера.
Вчера звонила дяде Паше, и он бодрым голосом заявил, что деньги на восстановление нашел, бригада уже работает, и все только дело времени, но я-то понимаю, что в большинстве своем это ни так. Какими бы большими
И все я виновата. Я и моя резко полетевшая под откос жизнь.
Бреду вдоль аллейки и как-то не сразу соображаю, что попала в парк. А вокруг много детворы с родителями: шум и гам. Точно, сегодня же День защиты детей. Надо бы поздравить Ромашку. Хотя нет, Алиса. Не твоя история, лучше об этом не забывать.
Сложив руки на груди, не спеша прогуливаюсь по центральной площади у фонтана, когда слышу со спины знакомый голосок:
— Лиса!
Оборачиваюсь, встречаясь с заразительной улыбкой Роберты. И у самой губы непроизвольно растягиваются в улыбку. Малышка, быстро перебирая ногами, бежит ко мне, и уже на подлете подхватываю девчушку на руки и под довольный визг кручу и целую в щечки.
— Пливет, Лиса, — получаю смачный чмок в нос.
— Привет, моя хорошая.
— Я соскусилась по тебе, — обхватывают за шею ручки, — а ты севодня класивая.
По телу разливается тепло от такого искреннего комплимента, а щеки даже, кажется, немного зарделись.
— Точно не красивей тебя, — подмигиваю и ставлю малышку на ноги. — А ты здесь с мамой и папой или с няней? — оглядываюсь туда, откуда малышка прибежала, но не вижу никого из них.
— С папоськой, — берет меня за руку Ромашка и уверенно тащит за собой, заставляя перебирать ногами. А я начинаю паниковать. Нет, я определенно не готова встретиться с Русланом и его новой — старой женщиной.
— Постой, Ромашка, — тяну за ручку, притормаживая свой маленький буксирчик, — лучше мне не встречаться с твоим папой и тетей Нелли.
— А с нами нет Нелли, — забавно морщит носик девчушка, — папа ее выгналь.
— Что? — присаживаюсь на корточки и смотрю на голубоглазку во все глаза. Она кивает, от чего снова распущенные кудряшки забавно скачут, и снова тянет за руку.
— Папоська соскусился по тебе, давай пойдем к папе.
Но я словно к месту приросла и так бы и сидела в нерешительности, если бы не услышала за спиной:
— Вот так, стоит только моргнуть, и она уже найдет себе свою Лису.
От голоса мужчины по спине бегут мурашки, и я осторожно поднимаюсь, оборачиваясь.
— Привет, — говорит Руслан, и уголок его губ дрожит в подобии неловкой улыбки.
— Привет.
Он сегодня не в своих неизменных костюмах и рубашках. А в простых рваных джинсах и белой футболке с V образным вырезом, что необычно контрастирует с его темными глазами, в которых столько невысказанных слов. Перевожу взгляд на руки мужчины, в которых зажато два рожка с мороженым и чувствую, как подбирается ко мне хитрюга Ромашка, снова цепляясь своими ручонками за мою ладонь.