Мама, которой я хочу быть. Как общаться с ребенком без криков, истерик и ссор

Когда я вместе с Линдой разрабатывала учебное пособие, послужившее основой для создания этой книги для родителей, меня часто спрашивали, для чего я пишу книгу под названием «Мама, которой я хочу быть» [1] . Я всегда отвечала: «Да потому что я – мама». Для меня самой этого оказалось

достаточно, чтобы прийти к мысли о необходимости поиска новых путей в воспитании. Некоторые чувства, степень любви и ответственности были мне неизвестны до тех пор, пока у меня не появились дети. Я хотела делать все по-другому (иначе, чем в моей прежней жизни), хотела быть всегда рядом, в пределах досягаемости, и принимать своих детей безусловно. В первые месяцы все шло невероятно здорово: мой ребенок много спал и мне благополучно удавалось «просто быть мамой» – то есть такой, какой она и должна являться по моим представлениям. Но чем старше и самостоятельней становилась моя дочь, тем отчетливей ощущались встающие передо мной сложности и задачи.

С появлением второго ребенка предъявляемые ко мне, как к матери, требования еще больше изменились: события моих будней все чаще определялись навязанными извне условиями и людьми. К этому добавлялись неожиданные и бурные «фазы» развития детей, такие как проявление автономии и стремление к свободе у старшей дочери. Это было одновременно и нормально, и хорошо, но и вызывало много неудобств для меня.

По моим ощущениям, я оказывалась часто припертой к стенке, не имея возможности убежать. И в один из таких моментов произошел разговор, который позволил мне взглянуть на все более ясным взором и начать думать шире. Я познакомилась с Линдой и провела с ней долгую и продолжительную беседу. После этого первого разговора случилось много других встреч. Каждый раз, когда я не могла спрогнозировать ход дальнейших событий или же была не в состоянии понять, в чем дело и о чем идет речь, благодаря импульсам, получаемым от своей новой знакомой, я снова находила нити мыслей и ход рассуждений, которые, по моему убеждению, были утеряны мною навсегда.

Из разговоров с Линдой я поняла одну вещь. Когда я приперта к стенке, то не могу ни видеть, ни слышать, ни понимать, что именно на самом деле нужно моим детям, и поэтому склонна реагировать нетерпеливее и громче, чем мне бы того хотелось (т. е. начинаю ругаться). «Потому что я хочу слышать своих детей!» – вот вторая причина для разработки «диеты от ругани». Ведь именно сдерживание от ругани дается мне труднее всего, когда я слишком занята собой, завалена заботами, охвачена будничным стрессом или заданиями из списка дел и когда повседневность начинает слишком громко кричать мне в оба уха неприятным голосом. Мне бы хотелось лучше слушать и больше слышать, потому что я стремлюсь наблюдать, а не оценивать, и потому что мои детки заслуживают того, чтобы их желания и предпочтения внимательно, безоценочно и безусловно воспринимались родителями. Создание этой книги помогло мне продвинуться немного дальше в этом нелегком деле.

«Я думаю, тебе нужно прочитать свою книгу еще раз!» Такой была реакция моей дочери на мою последнюю тираду. И она, конечно же, была права.

В книге также описан мой нелегкий жизненный путь, потому что непросто отказаться от выученных уроков, пережитого опыта, выбраться из наезженной колеи, отбросить старые убеждения и заново открыть себя для семьи. Я буду рада, если и вы осмелитесь пройти вместе со мной этот путь.

Даниэла

Такими словами мой младший сын выразил желание принять участие в работе, когда я рассказала ему, что собираюсь написать книгу о том, как воспитывать детей, не ругая их. Он пришел в восторг и воскликнул: «Я помогу тебе! Я ведь могу точно сказать, каково это – быть ребенком!» Какое ценное замечание и классная мысль!

Я задала ему несколько вопросов, на которые семилетний мальчик смог ответить с неожиданной ясностью и четкостью. Среди всего прочего я спросила его, в чем может заключаться причина того, почему взрослые так часто ругают его. Он выдал следующий ответ: «Потому что я такой глупый».

У меня до сих пор мурашки бегут по спине, когда я вспоминаю эти слова. Мой совершенно здоровый, умный и горячо любимый сын из поведения кричащих взрослых сделал логическое заключение, поражавшее своей меткостью высказывания: оказывается, проблема заключается именно в нем. Он решил, что с ним, вероятно, что-то не в порядке, так как в противном случае взрослые не имели бы никаких оснований снова и снова говорить ему: «Не делай этого! Делай это по-другому! Будь таким или этаким!», а также «Владей собой, соберись…».

Есть много исследований, доказывающих, что, находясь рядом со взрослыми, большую часть времени дети чувствуют себя не в своей тарелке и считают, что их ругают, порицают или наставляют. Разве это не стыдно? Да, между нами заключен негласный договор на воспитание, однако должно ли это обязательно означать, что нам следует ссориться с собственными детьми, уничижать, обесценивать их качества или же разыгрывать из себя апостола морали, чтобы из высокосоциального существа, которым ребенок является с самого рождения, сделать «приличного человека», полноценного члена общества?

Я считаю такой подход устаревшим. Я уверена в том, что воспитывать можно по-другому. Никто не говорит, что это будет просто. Однако ж никто также и не говорит, что воспитывать детей в культе послушания легче. И то и другое может быть очень трудным делом.

Совместное взросление рядом друг с другом есть такой процесс, который длится всю жизнь – и тут действительно нужно много чего сделать! И тем не менее мы все можем идти только той дорогой, которая есть.

Давайте же пройдем несколько шагов по этому пути вместе!

Линда

К большому счастью, из множества тенденций в воспитании, появившихся в течение последних десятилетий, выделилось несколько направлений, приверженцы которых рассматривают ребенка с самого рождения как ценное и требующее бережного отношения существо. Мы принадлежим к последователям таких тенденций и считаем воспитание краеугольным камнем в формировании личности человека. Мы «питаем» что-то не для того, чтобы это изменить или сформировать, и признаем, что все люди (в том числе даже самые маленькие) отличаются друг от друга.

Мы считаем формирование семьи и воспитание долговременным и живым процессом протяженностью в жизнь, который подразумевает работу при установлении отношений. Этим мы и хотим заняться осознанно. «Здесь вновь человек я, здесь быть им могу!» – сказал Иоганн Вольфганг фон Гете устами своего героя [2] когда-то давно, и эти слова должны стать основополагающим принципом жизни в наших семьях, относящимся ко всем ее членам: к нам самим, к нашим партнерам и к нашим детям. Все мы являемся одинаково достойными людьми и хотим, чтобы к нам относились должным образом. Именно это мы подразумеваем, когда говорим о равноценности каждого. Утверждая межличностное равенство, мы соглашаемся тем самым с Еспером Юулем, который ввел данное понятие и который не устает призывать матерей и отцов всего мира к равноправной семейной жизни.