Мама на выданье
Шрифт:
— Но это еще не самое худшее,— добавил Жан заговорщическим шепотом.
— Не самое худшее?
— Вот именно,— Бежать с женой другого человека — что может быть хуже? — поинтересовался я.
— Через неделю после того, как они исчезли, Хуан появился снова и похитил Эсмеральду.
— Не может быть! — воскликнул я.
— Да-да, мсье. Он ведь испанец, этот Хуан,— сказал Жан, как будто этим все объяснялось.
— И что же было дальше?
— Мсье Кло, как и подобало человеку храброму и благородному, настиг их и вызвал Хуана на дуэль. Хуан родом из Толедо — естественно, он выбрал рапиры. Откуда ему было знать, что мсье Кло в молодости был
— И когда же все это случилось?
— На прошлой неделе, и теперь мсье Кло ждет суда в тюрьме в Сен-Жюстине.
— Бедняга, я должен навестить его.
— Он будет счастлив увидеть вас, мсье,— отозвался Жан.
И на другой день я поехал в тюрьму, захватив единственный подходящий подарок для француза, заточенного в кутузку за попытку совершить убийство,— бутылку виски «Джи энд Би».
Узник сидел в камере на железных нарах, читая какую-то книгу. Это был, увы, не тот элегантный мсье Кло, с кем я познакомился год назад. Тюремного покроя рубаха без воротника, потертые хлопчатобумажные штаны, на ногах шлепанцы. Ни галстука, ни брючного ремня, чтобы заключенный не вздумал повеситься, окажись он из тех, что способны на самоубийство. Однако шевелюра была в полном порядке, великолепная борода аккуратно расчесана и приглажена. Держащие книгу тонкие пальцы абсолютно чисты, ногти наманикюрены.
— К вам тут гость, мсье Кло,— сказал надзиратель, открыв решетчатую дверь.
Мсье Кло удивленно поднял голову, лицо его озарилось улыбкой, он поспешно отложил книгу и живо поднялся на ноги.
— Кого я вижу — мсье Даррелл! — радостно воскликнул он.— Какой сюрприз, какая честь, я счастлив видеть вас.
Сжимая мою длань двумя руками, он наклонился вперед, собираясь обнять меня,— досадная оплошность, ибо его штаны соскользнули вниз, складываясь гармошкой. Впрочем, даже эта катастрофа не могла омрачить его радость.
— Эти болваны думают, будто я захочу повеситься на ремне. Но скажите мне, мсье Даррелл, неужели человек моей репутации, моего общественного положения, с моим образованием и известностью опустится до такого вульгарного деяния, трусливого поступка, уподобляясь представителям низшего сословия? Фи! — И мсье Кло изящным старомодным жестом указал на нары, предлагая мне сесть.
— Я так счастлив видеть вас,— повторил он,— даже в этой отнюдь не здоровой обстановке. Вы так великодушны. Сколько людей вашего круга воздержались бы от посещения в тюрьме узника, пусть даже пользующегося такой безупречной репутацией, как я.
— Ну что вы! — возразил я.— Как только я услышал от Жана о случившемся, сразу же направился сюда. Эта история чрезвычайно меня расстроила.
— Еще бы, конечно.— Он важно кивнул, отчего по бороде пробежала легкая рябь.— Я и сам страшно расстроен. Ненавижу плохую работу, это мне не свойственно, и я глубоко переживаю свою промашку.
— Промашку? — растерянно повторил я за ним.— Какую промашку?
— Ту, что я не убил его, разумеется,— сказал мсье Кло, и глаза его расширились от удивления: как это я сам не сообразил, в чем состояла его очевидная оплошность.
— Нет, вы в самом деле так думаете?
— Конечно,— твердо произнес он.— Весьма сожалею, что мой выпад был неточен и я не убил его на месте, разрази меня гром!
— Но, мсье Кло, убей вы его, вам бы не избежать самой суровой кары. А так, я уверен, суд квалифицирует ваши действия как покушение под влиянием сильного чувства и вы отделаетесь сравнительно мягким наказанием.
— Под влиянием чувств?
— Ну как же, он соблазнил вашу прелестную супругу... По-моему, это вполне достаточный повод для поступка, который вы совершили.
— Вы решили, что я дрался на дуэли, рискуя жизнью, из-за моей жены? — удивленно спросил мсье Кло.
— Ну да, разве нет? — недоуменно осведомился я.
— Нет! — отрезал он, ударяя кулаком по нарам.— Ничего подобного.
— Тогда зачем же, черт возьми, вы дрались?
— Из-за моей свиньи, разумеется, из-за Эсмеральды.
— Из-за свиньи? — Я не поверил своим ушам.— Не из-за жены?
Мсье Кло наклонился ко мне с серьёзным выражением лица.
— Мсье Даррелл, послушайте, что я скажу. Другую жену всегда можно найти, но другую такую свинью, такого мастера находить трюфели, как Эсмеральда, найти невозможно! — убежденно вымолвил он.
Глава 2.
Фред, или краски знойного юга
Я дважды — весьма неразумно — отваживался выезжать для чтения лекций в Соединенные Штаты Америки. В ходе турне я успел искренне полюбить Чарлстон и Сан-Франциско, возненавидеть Лос-Анджелес (вот уж где и не пахнет ангелами), проникнуться восхищением к Нью-Йорку и отвращением к Чикаго и Сент-Луису. Много странных приключений выпало на мою долю во время этих странствий, но самое странное ожидало меня, когда я пересек линию, отделяющую северные штаты от южных. «Литературная гильдия Мемфиса», штат Теннесси, пригласила меня прочесть лекцию об охране природы. Не без некоторого самодовольства мне было сообщено, что я смогу остановиться не где-нибудь, а у самой миссис Магнолии Дуайт-Хендерсон, помощницы главного казначея. Должен сказать, что я ненавижу пользоваться гостеприимством такого рода во время моих турне. Слишком часто меня встречают такими словами:
«Вы уже три недели находитесь в пути, и мы понимаем, что вы совершенно измучены, измождены, выбились из сил. Так вот, у нас вы сможете отдохнуть как следует. Сегодня вечером мы ждем к обеду всего около сорока самых близких друзей, вы их непременно полюбите. Вас ждет спокойное, непринужденное общение с людьми, которые нам дороги и которые безумно желают познакомиться с вами. Один из них даже читал ваши книги».
Зная по горькому опыту, что такое вполне возможно, я не без тревоги услышал о желании «Литературной гильдии» поручить заботу обо мне миссис Магнолии Дуайт-Хендерсон. А потому позвонил ей по телефону, надеясь учтиво избавить ее от такой обузы и вместо этого устроиться в какой-нибудь гостинице. Мне ответил сочный низкий голос, каким заговорил бы, если бы умел, портвейн высшего качества.
— Дом миз Магнолии,— произнес нараспев голос.— С кем это я говорю?
— Моя фамилия Даррелл. Могу я поговорить с миссис Дуайт-Хендерсон?
— Один минут, не кладите трубку. Сейчас пойду поищу. После длительной паузы я услышал в трубке дребезжащий голосок, словно исходивший из музыкальной шкатулки:
— Мистер Дыорелл, это вы? С вами говорит Магнолия Дуайт-Хендерсон.
— Счастлив вас слышать, миссис Дуайт-Хендерсон,— ответил я.
— О, как я рада,— пропищала она.— Ваш аксе-цент, у вас такое чудесное произношение. Как будто я разговариваю с самим сэром Лоренсом Оливье. Право, у меня по спине мурашки бегут.