Мама, не кричи! Терапевтическая история для тех, кто не может простить родителей
Шрифт:
– Моё любимое занятие, – делился он как-то с дочкой, – это погулять одному и подумать о жизни.
В подтверждение его любви думать о жизни у папы была собрала небольшая коллекция книг по философии, которую он время от времени читал. Один такой томик лежал на полке в туалете для приучения всех членов семьи к философии, так сказать.
Дни, когда Саша проходила через подобное «наказание» за свои провинности, давались девочке крайне тяжело. Она чувствовала себя в опасности. В такие дни в голове у неё играла самая настоящая война. Саша засыпала
Одним единственным лучиком света оставался папа. Он продолжал любить дочь, относиться к ней хорошо и внимательно, но осуждал сам поступок. Папа всегда выслушивал позицию Саши, не перебивал и даже, казалось, понимал её. За этот единственный луч света в тёмном царстве осуждения девочка была привязана к папе особенно сильно. И всегда оправдывала его, когда «суды» вершились над ним.
Саша сделала музыку потише и прислушалась к звукам за дверью своей комнаты. Она теперь делала это часто, потому что ждала чего-то плохого. Что её будут громко обсуждать в зале или по телефону со всеми на свете.
Так и оказалось.
– Ты понимаешь, Лен, ну что это такое. Мать вообще не жалеет. А если я умру завтра! Вот она меня сама в могилу и сведёт. Ты меня точно понимаешь! – говорила Ольга Владимировна своей подруге по телефону и, казалось, смакует собственное несчастье.
Жар ударил в лицо Саше. Сердце забилось бешено. Девочка схватила сумочку и кофту, выбежала из комнаты и со всей силы хлопнула дверью. Она вбежала в зал, где мама говорила по телефону, и закричала:
– Да сколько можно! Как уже меня это достало! Ты ужасная, ты ненавидишь меня! Вот лучше я сама умру! Это ты меня в могилу сведёшь!
Перед глазами пелена. Ярость, обида, стыд! Никогда, никогда в жизни она не будет больше разговаривать с мамой, даже если та захочет! Она уйдёт навсегда! Или умрёт! Зачем такому плохому человеку, как она, жить на свете?!
Саша схватила в прихожей сапоги и куртку, открыла входную дверь и кинула свои вещи на пол в тамбур. Выбежала следом и хлопнула за собой дверью. Та с грохотом ударилась и задребезжала. Саша второпях обулась, накинула куртку и вышла в подъезд. Куда идти, девочка не знала. Ей было страшно, ведь идти некуда. А вдруг назад не пустят? Что с ней будет тогда? Снова ночевать у Ланы? Но папа не может не пустить назад…
В это время мама смотрела дочке вслед. И когда та вышла из квартиры, мама сказала вслух:
– Она что, дурная?
После чего продолжила говорить в трубку:
– Лен, ты слышала, слышала? Как она мне тут орала!
Глава 6
Несколько минут Саша соображала, куда пойти. Наконец она решила идти к школе в надежде встретить там кого-то из своих. Но школьный двор оказался пуст.
На улице холодно. Сердце девочки сжимается от одной мысли, что домой идти всё равно придётся. Но сейчас она хочет найти место,
Делать нечего, и Саша решает идти к Лане. От школьного двора до Ланы довольно далеко, а Саша без шапки. Её короткая куртка едва прикрывает живот, девочка чувствует, как мёрзнет копчик. Она идёт быстрым шагом, погрузившись в свои мысли. Холод не сильно смущает её, важнее то, что она выглядит круто. Кто вообще носит шапки, кроме старушек в тридцать?
Лана живёт в новом районе на окраине города. Из окна её дома виднеется продуктовый магазинчик и пустырь. Саша подходит к дому подруги и останавливается возле домофона. Набирает номер квартиры и заходит внутрь. В подъезде тепло.
– Есть будешь? – спрашивает Лана подругу, когда та заходит в квартиру.
– А что есть?
– Папа картошку потушил с мясом, я сейчас сама поем.
– Я тоже буду, – отвечает Саша.
Девочки садятся за кухонный стол и начинают есть.
– Вкусно, – говорит Саша.
– Так вкусно только папа может. Мама картошку не тушит у нас. Папа говорит, что сначала надо сковородку раскалить, а когда продукты закинул, то сделать огонь потише. Тогда будет вкусно.
Слова Ланы производят на Сашу впечатление. Вот, значит, как надо. Девочка решает это запомнить.
После еды подруги остаются на кухне и заваривают чай.
– Тебе нравится жить? – спрашивает вдруг Саша.
– Нормально в целом. А что?
В этот момент на кухню заходит мама Ланы. Она здоровается с Сашей и говорит дочке:
– Зайчик, идите в твою комнату.
Её слова режут Саше слух. Зайчик… Невероятно, что кто-то называет своего ребёнка ласковыми словами. Саша смущается.
Девочки убираюсь за собой тарелки и уходят в комнату.
– Так чего ты спросила? – уточняет Лана, когда девочки оказываются наедине.
– Я думаю, а вдруг лучше умереть.
– В один день, – заключает Лана в шутку.
– А давай! Это прикольно! – подхватывает идею Саша.
– И мне нравится! Давай под песню «Тату». Только как?
Девочки задумываются.
– Не хочу кровищу. Хочу лежать красивой, – говорит Лана. – Поэтому не будем прыгать с крыши и резать вены тоже не будем.
– Ещё таблетки можно, – отвечает Саша.
– Ну, давай, – соглашается подруга.
Девочки решают, что нужно написать предсмертную записку и выбрать день. Идея умереть в один день их так вдохновляет, что подруги решают написать предсмертную записку прямо сейчас.
Каждая из них берёт листок бумаги и пишет. Между собой они решают, что свои записки показывать друг другу не будут – это личное.
Саша кусает губы и щурит глаза – думает. Она не хочет обвинять в своей смерти маму, не хочет, чтоб мама из-за этого огорчалась.
Тогда она решает написать кратко: «Я не хочу больше жить. В моей смерти никто не виноват».
Девочка сворачивает записку и кладёт её в карман штанов. Лана тоже готова. Она прячет свой лист с предсмертными словами среди книг.